Страница 18 из 23
– С западного? – красиво очерченные губы мужчины сурово сжались, как будто он вспомнил нечто неприятное.
– Да, оттуда, – не стал лгать Сей-шан, – но я не могу сказать, высокий господин, откуда именно.
– Хорошо, – Мер-даланн помолчал немного, как будто собираясь с мыслями, – я куплю эту женщину. От подобных сделок не отказываются, и ты, наглая гиена, это знал с самого начала. Иди, получишь деньги у моего казначея.
Сей-шан, мгновенно поняв намек, рысью бросился исполнять, оставив Тану наедине с новым хозяином. Вздохнув, она подняла с пола брошенный и безнадежно испорченный лиф и попыталась водрузить его на место.
– Как твое имя, женщина?
– Тана.
– Посмотри на меня.
– Я… не смею, господин, – выпалила она на выдохе.
– Этому тебя научил тот, кто нашел и привез сюда?
Бросив безуспешные попытки привести в порядок платье, Тана отбросила бесполезный кусок ткани в сторону и выпрямилась, сложив на груди руки.
– Тот, кто меня нашел, был убит тем, кто меня сюда привез, – просто сказала она, – и – да. Тот, кто убил, применил все свое умение, чтобы я была покорной и не разочаровала нового хозяина.
Сообразив, наконец, что легкую накидку одеяния можно использовать по назначению, Тана ловко завернулась в нее как гусеница в кокон. Мер-даланн, наблюдавший за ее манипуляциями, выглядел несколько озадаченным.
– Я хочу, чтобы ты снова научилась смотреть в глаза тому, с кем говоришь.
– Я постараюсь угодить вам, добрый господин, – пробормотала Тана.
– Никто больше не причинит тебе вреда, – заверил он ее, – пойдем со мной, я отвезу тебя в свой иллеронский дом, а завтра на рассвете мы отправимся в Хеттр, жемчужину Степи.
Тана молча кивнула. Мужчина подал ей руку и, как только ее пальцы легли на широкую мозолистую ладонь, он резко дернул Тану к себе. Она не сопротивлялась – к чему? – и позволила обнять себя за талию. К слову, очень властное и одновременно нежное объятие получилось.
– Когда-то, очень давно, – проговорил Мер-даланн, щекоча дыханием макушку, – у моего отца была среди наложниц такая, как ты. Женщина из-за Гиблых Радуг. Но она прожила очень недолго и умерла, когда я был еще маленьким мальчиком. Вот за это вас и ценят. Хрупкая и прекрасная бабочка, чей век слишком короток. Платят за возможность обладать самим быстротечным временем…
Тана подняла голову и заглянула в темные глаза хозяина. Там, в тягучей чернильной глубине, она уже видела тлеющие угли, грозящие разгореться в огонь страсти. Да-да, он хотел ее, в этом не возникало сомнений. А вот как все это произойдет… Тут Тана решила, что может взять все в свои руки, а потому сделала то, что сочла единственно верным: приподнялась на цыпочки и, обвив руками шею хозяина, поцеловала его так, делала это всегда.
– Ты… что делаешь? – он с трудом перевел дыхание, отстраняя Тану от себя, – женщина, ты невыносима. Мне уже кажется, что Сей-шан запросил гораздо меньше, чем ты стоишь на самом деле.
И улыбнулся. Почти как Уннар-заш.
Тана все еще смотрела ему прямо глаза, подумав, что они цвета крепкого чая.
И отчего-то на сердце стало легко, так, как уже давно не было…
***
Дворец, к удивлению Таны, оказался каменным, а стены – оштукатуренными и кое-где расписанными сценами быта благородных сословий Зу-Ханн. По тому, что краски еще не утратили яркость, а кое-где в углах по-прежнему лежали кучи строительного мусора, Тана заключила – дворец был отстроен недавно, скорее всего, по приказу Мер-даланна. Она покорно шла за ним, неслышно ступая по холодным каменным плитам, глядя в широкую спину, обтянутую белоснежным шелком, и – к собственному изумлению – чувствуя, как в ней самой зарождается неопределенное, но вполне теплое чувство к этому человеку. Потом был холл, прислуга, рабы, собственная комната, девушки, прислуживающие во время омовения, душное розовое масло, которое, не жалеючи, втиралось в ее тело. Ей принесли новую одежду оттенка цветущей гортензии, мягкие бархатные туфли без задников, склянку с ароматной водой, чтобы придавать своему телу нежный и чувственный аромат. После того, как Тана была одета и причесана, девушки удалились, едва слышно перешептываясь. Дверь тяжело стукнула о притолоку, закрываясь. Тана прислушалась, повернется ли ключ в замке – но нет, похоже, никто и не подумал ее запереть. Она устало присела на край огромной кровати под балдахином и стала ждать Мер-даланна. Тане казалось, что он вот-вот появится, чтобы предъявить свои права на собственность – но мужчина все не шел и не шел, и Тана, забравшись с ногами в постель, свернулась калачиком. Каменные стены дышали прохладой, скрадывая зной. Откуда-то издалека доносился шум города. Из-за двери было слышно, как кто-то отчитывает служанку. Воздух был напоен ароматом роз, от которого начинало ломить виски.
«Любопытно, куда подался Дей-шан?» – сонно размышляла Тана. Голова этого человека, насаженная на пику, никуда не делась из ее планов; нужно было только немного выждать, еще чуть-чуть…
Она почти задремала, когда тихо приоткрылась дверь, и в комнату вошел Мер-даланн. Он переоделся, но и в черном кафтане и шароварах выглядел весьма привлекательно. Тана встрепенулась, соскочила на пол и поспешно поклонилась, помня о том, что здешние мужчины любят покорность и почитание. А если она собралась покорять этот мир, то вести себя надо соответственно… Так, чтобы понравиться. Мужчина улыбнулся уголком губ, оглядел Тану с головы до ног.
– За Гиблыми Радугами все такие, как ты?
Она пожала плечами.
– Мой господин, я почти ничего не помню. Ни кем была, ни где жила. И я…
– Довольно, – Мер-даланн оборвал ее, – мне не нужны твои воспоминания. Подойди, я хочу тебя раздеть.
Дальнейшие действия представляли мало интереса для Таны Альен, но вызвали бурный восторг у ее хозяина. Впрочем, он оказался хорошим любовником, нежным и властным одновременно, и Тана, засыпая, подумала о том, что наконец все начало складываться так, как ей бы того хотелось. Она распласталась на мускулистом теле Мер-даланна, впитывая его тепло и наслаждаясь наступившим наконец покоем, и даже во сне чувствовала, как он лениво перебирает пряди ее волос, изредка прикасаясь губами к макушке.
Проснулась к вечеру, и Мер-даланн все еще был с ней.
– Скажи, – он выдохнул ей это в шею, – тот, кто нашел тебя… Он получил твою любовь?
Тана не торопилась отвечать, прошлась легкими поцелуями по гладкой смуглой груди мужчины.
– Тот, кто меня нашел, был благородным человеком. Он вез меня в подарок вашему повелителю, я была для него неприкосновенна. А потом… мерзавец и предатель убил его, чтобы продать меня здесь. И потом… – она выразительно глянула на Мер-даланна, – потом все было так плохо, что я думала – лучше умереть.
– Назови мне имена этих людей, – подобно сытому коту, промурлыкал мужчина, – первый будет помянут в Храме Полночных, второй будет казнен, и его голова украсит стену Иллерона.
Тана едва не рассмеялась вслух, но взяла себя в руки и, напустив на себя скорбный вид, прошептала:
– Первый, что погиб, защищая меня – Уннар-заш. Второй – Дей-шан, предатель и убийца.
– Ты сказала – Уннар-заш? – в голосе Мер-даланна появились металлические нотки, – ты не ошиблась, женщина?
– Нет, – она мотнула головой, – сложно забыть имя того, кто был добр и благороден.
Внезапно Мер-даланн мягко отодвинулся, а затем сел в постели.
– Что? – не поняла Тана, – я огорчила тебя, мой повелитель?
– Уннар-заш, – хрипло повторил он, – Полночные духи, да пребудет с ним их милость…
– Ты… знал его, мой господин? – Тана, в надежде успокоить мужчину, нежно поглаживала его плечи.
– Да, – он горько рассмеялся, – я знал его, Тана! Уннар-заш был моим кровным братом. Моим старшим братом. Моим любимым братом, которого терпеть не мог наш нынешний владыка Зу-Ханн!
– Тогда единственное, что тебе следует сделать, мой господин, это найти убийцу, – сладко прошептала Тана, – и пусть Дей-шан умрет страшной, мучительной смертью. Мои страдания – ничто перед твоими, мой господин. Я страдала, но жива, а твой брат – погиб от руки предателя.