Как три мушкетëра

Загар Ахатинских остров не сошел еще у Мазура, Морского Змея и Лаврика, что у моря смотрелось естественно, как в любимой советской комедии «Три плюс два». Двое с бородками, третий еще и в очках, темноволосая красавица в пестром купальнике, ее белобрысый муж. Морской прибой, курортный флирт и… секс, секс, секс! Куда ни кинь, казалось, что все в него упирается. Но, как говорится, жди у моря погоды. Все вдруг развернуло так, как в классическом детективе. Только на одного Холмса сработало аж три Ватсона.

Александр Бушков. КАК ТРИ МУШКЕТЕРА

Глава I. МОРЕ, БЕРЕГ, ИХТИОЛОГИ

Глава II. ГОЛЛИВУД, ВТОРАЯ СЕРИЯ

Глава III. ЗАВЕРБОВАННЫЙ

Глава IV. ВЫ ЖИЗНЬ УВИДИТЕ НАОБОРОТ...

Глава V. ЕЩЕ О ЖИЗНИ НАОБОРОТ

Глава VI. О ТОРЖЕСТВЕ ЛЮБВИ

Глава VII. СМОТРИНЫ, СТАЛО БЫТЬ, У НИХ...

Глава VIII. ЗАПАХ ДУРМАНА

Глава IX. КИПЕНИЕ СТРАСТЕЙ

Глава X. ...С ИТАЛЬЯНСКИМ АКЦЕНТОМ

Глава XI. ЭКСПЕРТ И ИЗВОЗЧИК

Глава XII. ТРИ ДОКТОРА ВАТСОНА НА ОДНОГО ШЕРЛОКА

Оглавление

Александр Бушков. КАК ТРИ МУШКЕТЕРА

Из архива Пираньи

Опять заводят речь,

твердя со всех сторон,

что миром правит меч,

а вовсе не закон.

Все можно потерять,

но только не Завет:

«Сумей не сплоховать!

Сумей держать ответ!»

Нет места бодрой лжи,

победа не легка, решают не ножи,

а твердая рука.

Редъярд Киплинг

Глава I. МОРЕ, БЕРЕГ, ИХТИОЛОГИ

Пейзаж не был ни унылым, ни живописным. Просто-напросто протянувшаяся на пару километров широкая полоса беловатого песка, с одной стороны уходившая за горизонт, с другой – ограниченная первыми домиками Дагомыса. И море, конечно – спокойное, лениво набегавшее на пляж стеклянно-прозрачными языками – и снова, и снова, как во времена трилобитов. Вдалеке виднелся корабль, шедший явно из Новороссийска на юг, судя по окраске – не туристический, а грузовой.

– Интересно, дядя Сандро, сколько там контрабанды? – лениво поинтересовался бородатый ихтиолог, как раз доевший свою жареную барабульку, по уверениям дяди Сандро, еще утром беззаботно плававшую в море.

Дядя Сандро с неподражаемым видом пожал плечами, собрав морщины в некое подобие улыбки:

– Кто знает, Константин... Контрабанда – такая вещь, что всегда была. Может, и дальше будет. Может, потому, что она – смесь вредного с полезным. А такую смесь не искоренишь. Вот ты, ученый человек, скажи: наркотики – это плохо?

– Плохо, конечно, – убежденно сказал ихтиолог.

– Кто же спорит, – кивнул дядя Сандро. – Человек себя теряет и выпадает из жизни, словно пьяный с девятого этажа. А вот скажи: турецкие сигареты – это плохо?

– Не сказал бы.

– Вот видишь, – и он покосился на пачку турецких сигарет, лежавшую под локтем ихтиолога. – Контрабанда – плохо, сигареты – хорошо. Я тебе говорю: смесь. И много такой смеси, которая, с одной стороны, плохая, а с другой как бы и нет, потому что людям нравится. Возьмем, скажем... – Он покосился на Веру и деликатно примолк. – Нет, это мы брать не будем, коли приличная женщина за столом. Но мою мысль ты понял?

– Понял, дядя Сандро, – сказал ихтиолог. – И все ты сказал, и ничего не сказал, философ ты наш морской...

– Так на то и философия, Константин, – ответил дядя Сандро. Она – обо всем и ни о чем, мне один ученый человек, вроде тебя, объяснял. Покушали? За такую рыбку стоит выпить. Шашлыки скоро будут...

– Он покосился в сторону мангала, где проворный смуглый юноша, связанный с дядей Сандро какими-то запутанными родственными отношениями, русскому человеку не вполне и понятными, трудился изо всех сил: обмахивал исходившие вкусным дымком шампуры листом картона, поливал их то из одной, то из другой бутылки с одному ему ведомой последовательностью. Там же стоял небольшой деревянный домик с вывеской «Отдых путника».

Прочно вкопанных в песчаную землю столов имелось с дюжину, но заняты были только три. За одним сосредоточенно уплетал шашлык приехавший раньше компании толстяк, хозяин припаркованных у автострады сверкающих «Жигулей» какой-то новой модели, еще не вошедшей в широкое употребление. За другим, соседним с компанией, в полном одиночестве старик с солидной колодкой орденских планок на белом пиджаке чертовски старомодного фасона, в белом картузе, какой был модным среди руководящих работников лет тридцать назад, сосредоточенно управлялся с жареной рыбкой, и вместо как нельзя более уместного в таком случае вина перед ним стоял стакан чаю в мельхиоровом подстаканнике.

За третьим и расположилась компания: два ихтиолога с бородками, третий не только в бороде, но еще и в очках, темноволосая красавица Вера в пестром купальнике и ее белобрысый муж Вадик, инженеры откуда-то с Урала. Ну, и дядя Сандро, по старинной привычке хозяина заведения, считавший необходимой светскую беседу с гостями (сделавшими к тому же щедрый заказ).

Была еще одна компания, но вот ее-то дядя Сандро упорно игнорировал как бесполезную для своего заведения. Метрах в тридцати стояли две маленьких палатки (над одной на длинном шесте развевался черный флаг с черепом и скрещенными костями), стояли «Запорожец» и «Москвич», дымился свой мангал, позвякивала гитара, и две молодых пары выглядели вполне довольными жизнью и без «Приюта путника».

Выпили. Вино и в самом деле оказалось неплохим. Вода у самого о берега была прозрачной на большую глубину и чистой, одно удовольствие было бы поплавать здесь с аквалангом, но ничего не поделаешь – пограничная зона, лишние сложности.

– Дядя Сандро, а почему так банально? – поинтересовался бородатый ихтиолог, известный среди узкого крута лиц по прозвищу Лаврик. – «Отдых путника»... Нет бы, как в старые времена: «Уважай себя – посети нас» или «Шашлык – как при султанском дворе»?

– Горсовет не разрешил, – грустно поведал дядя Сандро. –Говорят, аполитично. Я и так с превеликим трудом добился, как ветеран и пенсионер районного значения. И чует моя душа: скоро и это кончится...

Они посмотрели в ту же сторону, что и хозяин. Там, по другую сторону автострады, примерно в полукилометре, стройка кипела вовсю – подъезжали бетономешалки, взад-вперед водили стрелами голенастые подъемные краны. Судя по уже возведенной там и сям паре-тройке этажей, закладывалось сразу несколько многоэтажных зданий – пансионаты, конечно, их в последние годы здесь начали строить, благо места было много. Берег на значительном протяжении, если не считать нескольких городков, оставался необитаемым, и ездили сюда разве что «дикари» вроде этих, с пиратской черепушкой на флаге.

– Когда построят, снесут меня, как пить дать, – печально сказал дядя Сандро. – Будет большущий пляж, будут государственные шашлычные, а значит – директор, замдиректора, бухгалтер, делопроизводитель, куча другого канцелярского народа. А вот станут ли от этого шашлыки вкуснее – не знаю. В шашлыки надо душу вкладывать...

Старик со стаканом чая вроде бы не видел и не слышал ничего вокруг, но, как оказалось, слышал абсолютно все.

– Аполитично рассуждаешь, Сандро Леонтьевич, – сказал он громко и довольно сварливо. – Интересы своего частного сектора ставишь выше государственных. А еще ветеран Великой Отечественной и пенсионер районного значения... Партия поставила задачу к пятидесятилетию Великого Октября превратить эти места во всесоюзную здравницу, это понимать надо! Жаль, времена не те, уклон для тебя походящий не подберешь...

– Ну извини, извини, Георгий Багратович, – проникновенно сказал дядя Сандро, прижимая руки к груди. – Сболтнул, не подумавши... Вот только ты сам первый жалобную книгу здесь требовать будешь, когда тебя неизвестно чем накормят...