Страница 71 из 81
Когда Джей Эр сел, натянул пару синих перчаток и выяснил, что нельзя использовать обезболивающие, он применил заморозку. Но он всё же причинял ей боль, и Сэди, уже уставшая и сверхвозбуждённая для девочки, которая регулярно себя резала, даже отдаленно не стоически переносила боль, которую не сама себе причиняла. Она продолжала хныкать и грызть свои губы. Потребность вмешаться и остановить Джей Эра от причинения ей боли (даже не исключался вариант избить своего брата до отключки) превращала Шерлока в сумасшедшего.
Наконец, Джей Эр нахмурился, глядя на него.
— Убирайся на хрен отсюда, бро. Я больше причиняю ей боли из-за того, что ты заставляешь меня так дёргаться, — он посмотрел вниз на Сэди и улыбнулся. — Окей, сладкая? Ты же не нуждаешься в его уродливой роже, нависающей над тобой, правда?
Сэди покачала головой. Шерлок почувствовал руку на своей руке и обернулся, чтобы увидеть Гордона, пытающегося отвести его на балкон. И он позволил это ему. Дерьмо. Дневной свет. А он даже не заметил.
Гордон надёжно закрыл дверь позади них, а затем подошел и встал рядом с Шерлоком у ограждения.
Вид с балкона не представлял собой ничего привлекательного: всего лишь парковка и соседние здания. Но здания поблизости были низкими, и присутствовала долгосрочная перспектива, когда небо было ясным, а на расстоянии виднелись и горы.
— Ты хороший человек, Шерлок. Я знаю это. Я могу разглядеть это в твоих глазах.
Шерлок посмотрел вниз на мужчину намного меньше ростом, чем он сам. Брюки цвета хаки и аккуратная полосатая рубашка. Он разбудил Гордона посередине ночи, и всё же мужчина выглядел прилично одетым.
— Спасибо.
Он понимал, что было намного больше в этом заявлении, чем простой комплимент.
— Я знаю, что ты любишь её. Я знаю, что ты хочешь быть хорошим для неё. Я верю, что это правда.
— Ближе к делу, Гордон.
— А ты?
— Что?
Гордон не повторил свой вопрос, в этом не было нужды. Вместо этого он произнес:
— Я не говорю, что ты не хорош, или что ты не смог бы стать хорошим. Я спрашиваю, хорошо ли ты подумал о том, что значит быть хорошим для нашей девочки. И дело не в том, что она наркоманка. А из-за того, почему она стала одной из них. Ты знаешь её историю?
Шерлок сфокусировался на туманном синем силуэте гор.
— Ага. Я знаю, что произошло.
— Она прошла через всё это одна. Она никогда никому не рассказывала. После того как её мама и брат умерли, её отец… ладно, она не хотела, чтобы её папа волновался о чём-либо, так что она превратила себя в ту, о ком не надо было беспокоиться, независимо ни от чего. Именно поэтому я сказал тебе в первый раз, когда мы разговаривали, что эта девочка сильная, но не жесткая. Она была двенадцатилетним ребенком, всего лишь младенцем, защищая своего отца от горькой правды его ошибок, позволяя чему-то ужасному происходить с ней, только бы он больше не испытывал боли. В течение ряда лет — и это выпотрошило её. Она превратилась в оболочку, которую он должен был бы увидеть, и у неё никогда не было шанса позволить кому-нибудь полюбить её для ее же блага. Она не знает, как поверить в это. Это не то, что она видела все эти годы, но это ясно, как день, когда она вспоминает о прошлом. Прошло не так много времени, с тех пор как она прошла реабилитацию, я узнал её, и она начала заполнять пустоту внутри. Она впервые познаёт себя.
— Если ты просишь меня быть терпеливыми, я никуда не уйду.
— Нет. Я прошу тебя быть тем, в ком она нуждается. И если ты не можешь, то я прошу тебя серьёзно подумать о том, что происходит позади нас. То, что она сделала сегодня вечером, она не будет способна так легко это скрыть. Все те годы она была осторожна. Но не в этот раз. И она не закончила, так? Если бы ты не позвонил мне, если бы мы не попали сюда, когда бы она остановилась? И что это значит? Я не знаю, что произошло, что вызвало такой бардак, но я знаю, что она не позвонила мне. Она никогда не переставала звонить мне с тех самых пор, как я стал её куратором. Если она закрылась от того, кому доверяет, если она сдалась из-за последствий, то мы должны сильно задуматься об этом.
— В чём она нуждается?
— Разве ты не знаешь?
Шерлок уставился на горы. Он думал, что знал.
— Она нуждается в скале, — ответил за него Гордон. — Сильной и устойчивой. Она нуждается в ком-то, кто позволит ей быть слабой, а не сделает её слабой. Кто поддержит её, когда она устанет.
Непрошеные и нежданные слёзы укололи глаза Шерлока, а затем скатились по его лицу. Иисус. Он не мог вспомнить последний раз, когда плакал, но вот он, стоит на этом балконе в утреннем солнечном свете, с коркой запёкшейся крови Сэди на своей одежде, отчитываемый мужчиной, которого он едва знает, и плачет. Он опустил голову и закрыл глаза, возвращая самообладание.
— Вот кто я, — выдавил он через сжатое горло.
Рука Гордона резко опустилась на его плечо.
— Хорошо. Тогда будь этим для неё. С остальной частью этого она разберется, как только обретет центр силы, кого-то, кто, как она убедится, в любом случае будет с ней, независимо ни от чего. Чувство одиночества пробуждает «шипучесть», как она это называет. Я не думаю, что она догадалась об этом, пока нет. Она думает, что чувствует это, когда теряет контроль, но я думаю, что это происходит, когда она чувствует, что должна всё контролировать, поскольку здесь нет такого места, куда она может обратиться за помощью. Там, где она сможет найти убежище.
Эти слова воскресили память о моменте, о котором он знал, когда она вернулась к нему в ванной. Когда она буквально повернулась к нему, позволяя притянуть себя ближе к его телу.
Гордон не закончил.
— Кем ты являешься для неё. Ваши отношения с ней становятся ближе до каких-то пугающих её вещей. Я могу провести её через восстановление от наркотиков, но это только симптомы. Но ты… ты другое, ты первопричина. И потому должен действовать осторожно, приближаясь, ведь это пугает её больше всего.
— Она может быть беременна. Последние дни, практически неделю, мы пытались.
Сэди скорей всего разозлиться как чёрт от того, что он это сказал, но ему было нужно, чтобы Гордон знал. Он чувствовал, что они из одной команды. Отряд защиты Сэди Баллард.
Гордон долго молчал. Мир начал издавать утренние звуки. Шум дорожного движения возрастал, люди направлялись на работу. Залаяла собака. Шерлок уловил ароматы кофе и бекона, доносящиеся из близлежащего кухонного окна.
— Тогда я надеюсь, что трахаться с тобой означает, что ты надолго будешь её горой.
Дверь позади скользнула, открываясь. Шерлок и Гордон обернулись: перед ними стоял Джей Эр.
— Эй, бро. Она полностью зашита. Будет в порядке, но прямо сейчас ей больно. Я дал ей немного «Тайленола», но это не слишком помогает. Ты знаешь правила заботы о швах.
— Спасибо, брат. Я твой должник.
— Не-а. Возможно, купи мне бутылку или что-то типа этого. Кажется у тебя здесь много забот.
Шерлок просто кивнул и последовал за Джей Эром обратно в квартиру. У двери он повернулся лицом к Гордону, который находился прямо позади него.
— Я хотел заботиться о ней, начиная с того дня, когда впервые встретил. Я — её скала. Мне нужно это также сильно, как и ей.
~oOo~
— Ты выглядишь уставшей, милая.
Так и было. Уставшая и бледная. Джей Эр сказал, что не думает, что она потеряла слишком много крови, но оставил некоторое количество таблеток с железом на всякий случай, и Шерлоку вообще не нравился цвет ее лица. Синяк на её щеке был гораздо более заметным сейчас, на её чисто вымытой от крови бледной коже. Когда она будет готова, она расскажет ему, кто, бл*дь, сделал это с ней.
Они остались одни, после того как Джей Эр ушёл, а Шерлок с Гордоном убрали оставленный беспорядок, а затем помогли Сэди очиститься. Гордон поцеловал её в щеку и махнул рукой им на прощание всего лишь несколько минут назад.
— Тебе не нужно оставаться. Теперь меня зашили, и я не собираюсь вмазываться или резаться, или что-то ещё. Я в порядке.