Страница 14 из 81
Он сложил руки на бедра, затем вздохнул и посмотрел вниз так, словно изучал разбитый асфальт под своими ботинками Dokers. Потом скинул жилетку и положил ее аккуратно поперек сидения байка. Этот байк был невероятно огромным — сверкающе черным и хромированным, а заднее колесо было диаметром примерно в длину ее ног.
Когда он снял свою жилетку, то начал расстегивать свою зеленую спортивную рубашку. Это не имело никакого гребаного смыла.
— Что это ты делаешь?
— Ты не можешь ехать с такой окровавленной рукой у всех на виду. Наша цель была скрыться от СПС, а не пригласить их прокатиться вместе с нами, не так ли?
— СПС?
— Сотрудники полицейской службы.
— Ох.
Он стянул свою спортивную рубашку; под ней у него была белая майка. И еще раз ох. На его теле было много татуировок — они преимущественно покрывали руки и грудь. Цветные и витиеватые. Майка плотно обтягивала его тело, выделяя каждую рельефную мышцу...
О Боже. Она что, серьезно, сейчас стоит посреди жуткого переулка, истекая кровью от двух огнестрельных ранений, и пристально рассматривает незнакомого байкера?
Конечно, именно этим она и занималась. Это было именно та гребаная черта характера, которую она не могла контролировать, и когда это происходило, она ужасно возбуждалась.
Шагнув в ее сторону — черт, она доходила только ему до груди, — он аккуратно надел спортивную рубашку, пытаясь не слишком потревожить ее раненную руку.
Это был больно, и она зашипела:
— Оу!
— Извини, — пробормотал он, но не прекратил надевать рубашку, расправляя ту по ее плечу. Она помогла ему с правой рукой и застегнула черную безрукавку.
Он расстегнул шлем под подбородком и снял его. Рыжевато-каштановый цвет его волос был на тон темнее, чем его борода. Он был подстрижен в стиле панк: на висках и на затылке были сбриты волосы, посредине же они были примерно три дюйма. Когда он пускал голову, чтобы посмотреть на нее, его пряди падали на лоб. Он пристально смотрел на нее, изучая, его глаза не пропускали ни одной черточки, она чувствовала его взгляд. Затем он надел шлем ей на голову и застегнул ремешок под ее подбородком.
Они словно не могли оторваться друг от друга, продолжая рассматривать и подмечать детали. У него были проколоты уши, в мочках ушей был тоннельный пирсинг, растянутый примерно на один дюйм, в его левом ухе был индастриал пирсинг (прим. Индастриал пирсинг – это тип украшения ушной раковины, который подразумевает сразу два прокола, но соединенных одной серьгой-штангой. Она обычно или полностью прямая, или лишь немного изогнутая. Размещают такой пирсинг чаще всего в верхней части уха, соединяя им два конца ушной раковины горизонтально или под небольшим углом). Ей, определенно, нравилось то, что она видела.
Она даже не боролось с желанием получше рассмотреть его. Он был чертовски горячим парнем, и разглядывание его сексуальных черт отвлекало ее от адской боли в руке.
— Я — Шерлок, — проговорил он, когда его руки опустились с застежки под ее подбородком.
Странное имя, но она никак не прокомментировала. Ей показалось, что это будет довольно грубо подшучивать над своим спасителем.
— Сэди.
Он смотрел на нее, не отводя глаз.
Затем с кивком мужчина повернулся спиной к своему байку. Когда он надевал жилетку — она заметила, что на верхней части его спины была объемная татуировка — то проговорил как бы между прочим:
— Я живу ближе, и у меня дома огромное количество медикаментов для оказания первой помощи, — на этих словах, он перекинул ногу через байк и уселся, затем поднял подножку.
— Постой… что? — не было ни малейшего гребаного шанса, что она поедет к нему. Так как это было бы катастрофически-ужасающе-глупое действие. — Да нет, все в порядке. Я смогу позаботится о себе и дома.
Он развернулся и впился в нее холодным взглядом, который она могла ощущать даже через затемненные линзы его очков.
— И это ты мне говоришь после того, как самовольно запрыгнула на мой байк, заставила меня скрываться от полиции, замарала кровью мою кожаную жилетку и футболку в придачу, тебе не кажется, что после этого можно и увеличить лимит доверия ко мне, ммм?
— Это чертовски огромный уровень доверия. Я доверила тебе свою жизнь!
— Милая, если бы я хотел навредить тебе, то уже сделал бы это — и я сейчас говорю не про твою руку. Если ты хочешь, чтобы я сейчас уехал, то я так и сделаю. Без проблем, — он сложил свои руки на руль байка, давая понять таким образом, что ему совершенно наплевать. — Просто в этом случае, отдай обратно мой шлем, — и он вытянул руку, чтобы подчеркнуть свое намерение.
— Бл*дь, — она совершенно не желала оставаться в этом ужасном переулке одна. И ей даже было неизвестно, где они находились, и это все играло в его пользу. И он это прекрасно понимал, она даже видела, как его уголки губ приподнялись вверх в победной усмешке. Чувствуя себя сбитой с толку, она сделала шаг в сторону его байка. Улыбка, которую он подарил ей, когда завел двигатель, заставила ее почувствовать себя немного обиженной его манипуляциями. Но когда он протянул руку ладонью вверх, она быстро сжала ее здоровой рукой и уселась позади него.
Он взял ее здоровую руку и обернул вокруг своей талии.
— Держись крепче, малышка. В это раз я поеду чуть медленнее.
Сэди кивнула и вцепилась в него крепче.
Черт, как она бы хотела быть прямо сейчас под кайфом. Все пошло не по плану. И ей, на самом деле, было очень больно. И от этой боли она испытывала смятение и растерянность. Ей было больно и страшно, и еще ее немного тошнило.
Поэтому она теснее прижалась к нему, прижавшись головой к нашивке на его спине, повторяя про себя его имя. Шерлок.
~oOo~
Его дом удивил ее. Это был обыкновенный небольшой дом в скромном тихом районе. Розовые кусты и самшит росли вперемешку с передней стороны дома. Она не знала, чего именно ожидала, но Сэди точно не ожидала, что его дом будет нормальным и обыкновенным. Он заехал на щебёночно-асфальтовое покрытие подъездной дорожки и остановился только перед отдельно стоящим гаражом.
Мужчина помог ей вновь слезть с байка и затем направился к черному входу. Она последовала за ним.
Внутри было намного больше соответствий с ее преставлениями о его жилище. Место — по крайней мере, кухня, куда они прошли, — было полнейшей «дырой». Грязные тарелки наполняли раковину, а также громоздились с обеих сторон от раковины на кухонной столешнице. И не менее дюжины пустых бутылок от виски и текилы и еще парочка непочатых, а также дюжина пустых банок из-под пива разных марок занимали всю поверхность стола, а также там валялись пара коробок из-под пиццы и еды на вынос. Со всеми этими остатками еды и алкоголя, воздух в доме был практически ядовитым.
Пребывание в этом доме представляло опасность для нее, особенно в ее нынешнем изможденном состоянии. Прямо сейчас Сэди была вновь на грани рецидива, еще больше, чем тогда, когда только начала программу по реабилитации.
Она пребывала в растерянности, но была обязана оставаться стойкой и сильной.
— Господи, — пробормотала она. — Тут должно быть была просто охренительная вечеринка.
И в этот момент он снял свои солнечные очки... его глаза... его глаза были насыщенного зеленовато-голубого цвета, подобно бирюзе, чертовски яркие, обрамленные густыми и темными ресницами, от чего создавалось впечатление, что глаза были подведены по контуру черной подводкой. Взгляд не поддавался описанию, он буквально поглощал, не давая надежды на спасение.
— Присядь. Сними мою спортивную рубашку, — затем он указал рукой в сторону восхитительного стола «Formica», который, казалось, был сделан в середине прошлого века, он был белого цвета с узором из красных бумерангов. В комплект к нему были подобраны металлические, с красными виниловыми сиденьями стулья. Она легко рассмеялась, ей понравился стол.
Он заинтересованно склонил голову к плечу.