Характерник

— Дядько Матвей, ну что ты меня, как не целованную девку уговариваешь, а к главному не приступаешь? Разве я не понимаю? Может давай о деле?

— Ну что же. О деле — так о деле. Дело предстоит трудное и опасное, Ваня. Именно поэтому Корнилий меня попросил с тобой заранее поговорить. Согласишься ли ты на такое пойти, и если согласишься, тогда от этого и плясать будем. Если нет — значит нет. Придется что-то другое придумывать.

— Дядько Матвей, не томи. Что от меня требуется?

— А требуется от тебя проникнуть в турецкую крепость под видом турка, ночью убрать стражу у ворот и открыть их, чтобы казаки смогли войти. Причем желательно без шума.

— Ого!!! Это уже интересно! Но в какую крепость мне надо будет проникнуть? Не верю я в поход на Азов, дядько Матвей.

— И правильно делаешь, что не веришь. То, что на базаре об этом языками треплют, пусть треплют и дальше. Про турецкую крепость Лютик, что на Мертвом Донце стоит, слыхал?

— Конечно, слыхал!

— Вот и настало время там порядок навести. Ежели мы Лютик возьмем, то можно будет по Мертвому Донцу в море выходить, чтобы каждый раз по мелякам в гирлах не лазить, да и от Азова далеко, турки не дотянутся. Когда обратно из похода возвращаться, как место для отдыха и пополнения припасов, тоже пригодится. Да и сам по себе он будет для турок, как заноза в заднице. Но сейчас Лютик, как замок на двери. Причем замок очень крепкий, просто так не сорвешь.

— А зачем срывать, дядько Матвей, если ключом открыть можно?

— Значит, согласен?

— Согласен!

На следующее утро Иван и Матвей были у войскового атамана. Для всех их визит был связан исключительно с «бумажными» делами предстоящего похода. Но за закрытыми дверями шел совсем другой разговор. Став возле стола, на котором была разложены турецкие карты низовьев Дона и Азовского моря, Корнилий Яковлев объяснил в общих чертах сложившуюся обстановку, и что конкретно требуется от лазутчиков.

— Наша задумка удалась, казаки. Турки поверили в то, что мы собираемся выступать на Азов и брать его штурмом. Чтобы они окончательно в этом убедились, один отряд казаков вместе со стрельцами действительно выступит к Азову, но близко приближаться не будет. Остановится так, чтобы из пушек его не достать было, и начнет туркам глаза мозолить. Вроде как подкрепления ждет. А заодно и не позволит никому выше по Дону пройти. Там наш старый друг — полковник Косагов командовать будет, воеводой назначенный. Все честь по чести. Да только, если ему дурь в голову взбредет, и решит на самом деле Азов штурмом брать, то пусть сам со своими стрельцами и берет. Теперича казаки будут «труса праздновать». Но до этого вряд ли дойдет, Косагов все же не дурак. Второй отряд пройдет ночью Казачьим Ериком на выход в море. Для всех он должен перекрыть туркам выход в море из Дона, чтобы не сбежал никто. Но на самом деле к Дону пойдет лишь небольшая его часть, а остальные сразу же уйдут к Мертвому Донцу, чтобы к Лютику со стороны моря подобраться, откуда нас не ждут. Ни полковник, ни стрельцы, ни казаки, ни даже есаулы про то знать перед отходом не будут. Знать будут только атаман и лазутчики. Тебе, Ваня, как-то надо попасть в крепость, убрать стражу у ворот и открыть их. Казаки подойдут ночью на стругах, и будут готовы идти на штурм по твоему сигналу. На тебя и остальных лазутчиков вся надежда. Без этого ничего не получится. Один раз уже пытались Лютик взять — кровью умылись, а не смогли. Что посоветуете, казаки? Вы оба — характерники. Как можно ваш дар в этом деле применить, и что для этого надобно? Все. что в моих силах, обеспечу.

— Есть задумки, атаман. Причем не только с Лютиком.

— Говори, Ваня.

— Взятием одного лишь Лютика мы наши трудности не решим. Да, Мертвый Донец для нас открыт будет, и мы сможем в любое время в море туда-обратно ходить, причем вдалеке от Азова, и турки нам никак помешать не смогут. Но на взморье от Лютика помощи нам не будет, он далеко вверх по реке стоит. Нужна новая сильная крепость прямо на взморье. Лучше всего у мыса Таганий Рог. Причем такая, чтобы турки даже подходить к ней боялись. Установить в ней тяжелые пушки с печами, чтобы можно было бить калеными ядрами — вряд ли кто решится со стороны моря напасть. На Миусе не получилось — место неудачное выбрали, а вот на Таганьем Роге в самый раз, его в половодье не затапливает. И будет у нас своя крепость — хорошее подспорье в морских походах. Заодно и туркам дадим понять, что более они закрывать выход из Дона не могут. Ведь если в наших руках не только Мертвый Донец, но и весь северный берег взморья с Таганьим Рогом будет, то туркам только и останется, что в Азове сидеть, и носа из него не высовывать. Мы же по Дону и Мертвому Донцу что крепость на Таганьем Роге, что Лютик всегда снабжать сможем, и ни турки, ни татары нам в этом помешать не смогут. Кроме того, наши струги могут там постоянно находиться, и взморье под наблюдением держать. И всех турок, что в Азов с моря идут, или из Азова пытаются выйти, перехватывать. А без помощи со стороны Азов долго не протянет.

— Ну, Иван… Матвей, твоя задумка?

— Нет, атаман, — его. Хлопец сам своим умом дошел.

— А татары? Ведь они там частенько появляются!

— А что татары? Татары привыкли грабить и народ в полон угонять, а не воевать. Крепость они штурмовать не будут, им это не нужно. Попробуют раз с наскока взять, а как по сусалам получат, так сразу же и сбегут. Там, где грабить нечего, или где на сильный отпор нарываются, они таких мест избегают. Турки же туда большие силы доставить нескоро смогут. Если вообще смогут. Нет у нас другого выхода, атаман, если хотим своим умом жить, а не тем, что воевода велит. Ежели турок хорошо прижмем у себя на Дону, чтобы они пикнуть боялись, то и царь московский совсем по-другому с нами говорить станет. И воеводам своим укорот даст, чтобы воду не мутили.

— Я-то с тобой согласен, Ваня. Сам давно о Таганьем Роге думаю. Эх, если бы не Лютик, чтоб его… Ладно, казаки! Решим дело с Лютиком, решим и с Таганьим Рогом. Ежели по всему Мертвому Донцу мы хозяева будем, то Таганий Рог для постройки крепости лучше всего подходит. Но сначала давайте с Лютиком разберемся. Какие-нибудь задумки по нему есть?

— Есть, атаман…

Снова вокруг тихая ночь, небо затянуто облаками, и снова темные силуэты казачьих стругов бесшумно скользят по воде. Лишь иногда слышится плеск весел, шелест камышей, да лягушки на берегах не умолкают. Сводный отряд стрельцов и казаков уже занял позиции под Азовом, отвлекая внимание турок. Но основные силы казачьего флота уходят в узкий и мелководный Казачий Ерик, чтобы обойти Азов стороной. Снова впереди всех идет легкий быстроходный челн с лазутчиками. Иван сидит на носу, внимательно прислушиваясь к своим ощущениям. Но на берегах островков, мимо которых проходит челн, нет ни одного человека. Одно лишь зверье — в основном кабаны, хозяева этих мест. В другое время можно было бы устроить тут славную охоту, но не теперь. Вот протока расширяется, камышей становится меньше, и впереди видно спокойное море. На этот раз снова удалось пройти незамеченными, хотя здесь надо было сказать спасибо туркам. По каким-то одним им ведомым причинам они не выставили стражу в месте, удобном для прохода казачьего флота. А может и выставили, но сама стража решила иначе, и спряталась от греха подальше. Благо, в гирлах Дона хватает мест, куда только на легкой лодочке пробраться можно, а большие казачьи струги туда не пойдут.

Как бы то ни было, флотилия стругов беспрепятственно прошла через донские гирла, никем не обнаруженная. После выхода разделились. Одни взяли курс на юг — к гирлу Песчаному, на котором стоит Азов, а основная часть отправилась на север — к устью Мертвого Донца. Одному из самых крупных рукавов Дона в его нижнем течении, который может сыграть большую роль в дальнейших событиях. Туда, где в средней части этого рукава стоит крепость Лютик, как называют ее казаки. Или Сед Ислам — Меч Ислама, как называют ее турки. Крепостица сравнительно небольшая — всего лишь квадратное строение с длиной стен порядка пятидесяти шагов с башнями по углам, построенное турками четырнадцать лет назад. Но вокруг крепости ров с водой, и подобраться к стенам трудно. Тем более, если пытаться сделать это незамеченным. Мало того, в этом месте Мертвый Донец перегорожен железной цепью, чтобы по нему не могли пройти казачьи струги. Тринадцать лет назад казаки попытались взять этот Меч Ислама, но, увы. Крепостица оказалась очень твердым орешком. Теперь решено действовать несколько по-другому. Там, где нельзя одолеть грубой силой, можно одолеть хитростью.