Идеальные Солдаты

Я не ошибся в догадках.

Акула позвала меня от стола.

- Нашла личный комм. Компьютера нет. Сети нет. Есть план помещения. И кое-что еще.

Когда я встал, нити событий натянулись рыболовной леской. Встали иначе люди снаружи. Вздрогнул воздух.

- Штурм! - крикнул я, сгребая Томми в охапку и роняя на пол.

Элемент неожиданности сработал лишь отчасти. Время работало на нас. Чуть больше оказался шанс среагировать. Чуть больше вероятность спастись. Все из-за растянутых, как каучук, как резина, как жвачка секунд.

Крайняя степень. Жжение в мышцах. Материальный мир — вспышка, мгновение. Люди — жучки в смоле, барахтаются, гребут. Разблокировав дверь, они ломанулись внутрь, организованней, чем те идиоты внизу, но все равно медленные, неловкие. И всего четверо. Длинные конечности коренных марсиан. Тройная разница в силе и реакции. В их пользу было только оружие и полные броники поверх формы.

Наши аргументы перевесили. Думать оказалось некогда, а вот действовать — пожалуйста. Акула выкатилась из-под стола прямо под ноги нападающим, пуля снизу вверх прошила подбородок первого. Я забросил Томми на левое плечо, выставив правую руку, как щит. Они не успели выстрелить. Целились в головы, позабыв о собственной защите.

Пусть Дылда был медленней нас с Акулой, но по силе точно давал сто очков вперед. Каменный кулак игнорировал бронежилеты. Тела смялись пластилином, согнулись пополам.

Прикрывая голову, Дылда первым выскочил наружу. Я все еще видел мир с каждой из граней, потому знал, сколько человек снаружи. Два дюжих санитара схватили Дылду за руки, но получили лишь куртку. Избавившись от тяжести, он зарычал пещерным медведем, развернулся и столкнул их лбами.

Хрустнули кости.

Мы от Дылды не отставали. Акула вытащила дядюшку, вытолкнув его перед собой. Я встал за ее спиной.

Холл с безмолвным экраном был пуст, больных увели по палатам. В ближайших дверях мелькали лица охраны. Искры мерцали в страхе.

- Видела план. Нам сюда. Выход рядом, - сказала Акула, указывая направление.

- Кажется, меня оттуда и привели! - добавил Дылда. - Была ни была, черт побери, прорвемся, раз уж пришлось! Эй, патлатый, если сдохнешь тут, я не смогу тебе потом высказать, насколько ты меня разозлил!

Кто-то из охраны выстрелил наугад. Пуля стукнула по моему протезу, порвав рукав, и срикошетила куда-то в сторону палат. Дылда подобрал куртку и снова начал ругаться на дебилов, не умеющих обращаться с оружием.

Прикрываясь заложником, мы добежали до поворота и уперлись в запертые двери. Вручив Томми Дылде, я встряхнул правой рукой и схватился за край двери.

Материальный мир — вспышка, мгновение. Тонкая пленка поверх океана энергии. Сейчас я был глубже, намного глубже, чем тогда, наверху, перед первой дверью. Рецепторы протеза вели себя странно. Я чувствовал руку, хотя боли или давления не было. Галактионий с готовностью отвечал на двойное биение пульса, реагировал на искру, вступал в резонанс. Дополнял мою нервную систему так, как не смогли бы родные нервы.

Жгуты искусственных волокон в мышцах спины, груди и шеи. Титановые пластинки в лопатке и ключице. Правая рука от кончиков пальцев до плеча. Все пришло в движение разом.

Металл двери поддался. Скрежет больше не мог сбить меня с толку.

Материальный мир — пленка поверх гиперпространства. Искры-звезды, тяжелые, переполненные всеми типами энергии настолько, что он гнется под ними, сминается. Излучение Кузнецова, для него эта пленка — прозрачна.

Для него весь этот мир — тоньше графеновой пластинки. Тоньше и незначительней.

Мышцы, свои и не свои, искусственные и настоящие, гудели напряжением. Я расширил проход и первым пролез сквозь него. Мне все еще было видно, что ни впереди, ни за нами никого не было.

Ни одной искры.

Я принял у Дылды Томми, помог пролезть к нам Акуле. Дылда забрался сам, втащив за собой дядюшку Ву. Тот уже не пытался вырываться, уныло обвиснув в наших руках.

- Боятся к нам лезть, вдруг мы заложника грохнем! - обрадовался Дылда, потрясая им, как куклой. Куртку он накинул на плечи, но надевать не стал. Я мельком подумал о ней, как о щите или метательном оружии. Фанат физической силы, с этим пятикратным утяжелением при всего в три раза меньшей силе тяжести Дылда оставался в своем репертуаре.

Коридор, отличающийся от предыдущих. Двери по обе стороны, низкий потолок, тусклые лампы. Впереди маячили двери лифта и выход на лестницу.

Больше преград на пути не было. Оглядываясь, мы быстро пошли вперед.

Ни одной искры рядом с нами.

Давление, преследующее меня с самой посадки на Марсе, не падало. Лопались сосуды в глазах, веки жгло изнутри как песком и солью. Мышцы ныли все сильней, пронося меня сквозь пространство, как сквозь вязкий тяжелый кисель. Акула давно вернулась в реальность, не выдержав ритма.

Я оступился в тот самый момент, когда двери лифта начали открываться. Упав на одно колено, я вскинул голову, понимая, что не успею. Томми вытянул руку и пальчиком ткнул вперед.

- Вот о них я тебе говорил!

Выстрелы чихнули беззвучно, разлился по коридору запах паленого. Меня горячо и сильно толкнуло в правое плечо.

Они стреляли до того, как двери лифта открылись полностью. Трое в полных бронекостюмах, явно не марсианской комплекции и роста. И дыры в груди, под стальными пластинами, под слоями углеродных волокон и кевлара. Черные кляксы, глотающие энергию, как самый черный материал на свете.

Их оружие стреляло не пулями. Горелая дырка на моем рукаве была тому подтверждением.

Большего разглядеть не удалось. Дылда сграбастал нас в одну кучу и ломанулся в ближайшую дверь. Я не успел даже охнуть. Сознание само выкинуло в материальный мир, тут же судорогой сведя мышцы. Хлынула носом кровь.

Дылда швырнул нас на пол и запер дверь. Потом потащил к ней какой-то стол, принимаясь строить баррикаду.

- Мимо этих нам просто так не пройти! Патлатый, подстрелили? Если нет, то помогай!

Я рукавом вытер кровь с лица и подскочил на ноги. Больше всех обижалась спина, стоять было больно, но хотя бы возможно. Протезу выстрел не повредил, хотя одежда еще дымилась.

Закрыв дверь стеллажом, мы уселись на пол.

- Томми, посмотри, они ушли? - попросил я, размазывая по губам и подбородку не утихающую кровь.

Мальчишка покачал головой.

- Ждут. Говорят о чем-то, слишком тихо, не разберу.

- И что делать? - спросила Акула.

Я оглядел комнату, в которую мы попали. Стеллажи, ящики, свернутые в поверхность полукруглого стола экраны компов. Стерильная чистота, даже оборудование было белым. Узкая дверца в дальней стене, рядом, вдоль всего стола, огромное окно. Поднявшись, я заглянул туда.

Во втором помещении, там, за стеклом, было темней, чем у нас, потому ничего разглядеть не вышло. Я приоткрыл дверь.

Из полумрака выступал край белой койки. Свисали мертвыми змеями ленты креплений. Наверху, с потолка, осьминожьим силуэтом топорщилась многорукая конструкция.

Я помнил это место. Мокрое от крови серебристо-белое сердце, вынутое из грудной клетки. Крик и неработающую анестезию. Щупальца робота-хирурга надо мной.

Нет, не совсем надо мной.

Баррикада задрожала, снаружи явно пытались к нам вломиться. Я вышел из оцепенения, вызванного воспоминаниями, и бросился к баррикаде, помогая Дылде удержать ее на месте.

Дядюшка Ву, про которого все давно забыли, хрюкнул и пришел в себя, скрючившись на полу у наших ног. Под ним натекла яркая алая лужица, белый халат и дорогой костюм пропитались кровью. Акула перевернула его на спину. Связанными руками он пытался зажать обугленную дыру в животе.

- Он же заложник! - воскликнул Дылда. - Они стреляли наугад и подстрелили своего же докторишку!

- Может, им всё это время было плевать? - предположил я.

- - Оказать помощь! - сказала Акула, опускаясь на коленки прямо в кровавую лужу. - Он умрет.

- Пусть умирает, - скривился Дылда. - Таскали его еще с собой! Бесполезный старик! Да я ему сам голову раздавлю сейчас, вот этим ботинком!