Страница 30 из 70
— Хм, — Оливер не знал, что ответить. Внутри все сжалось еще сильнее, он понял, что был полным придурком, когда решил, что она изменила ему с другом. Запоздалое раскаяние пришло к нему и сковало мужчину, его тяжесть тянула вниз. — М, я… — никакие слова не шли ему на ум. Как он может оправдать свое поведение? Даже не выслушал ее, а ведь она ни в чем не виновата. — Я… Прости меня, я не должен был… — неуверенно начал он. Оливеру всегда было тяжело признавать свою неправоту, а уж в таком вопросе это было раз в сто сложнее. Его охватил стыд, пожалуй, еще больший, чем у Мии, только что рассказавшей ему о своем позоре. Ему не надо было так себя вести с ней. — Просто я как представил… Ты и Кемерон… — продолжил он сбивчиво. Внезапно Миа фыркнула и негромко рассмеялась. — Что?
— Я себе этого представить до сих пор не могу, а ты смог. Забавно, — проговорила она. Постепенно Миа начала успокаиваться, она все реже и реже всхлипывала, только тяжело дышала и периодически сопела. Она аккуратно вытирала слезы, продолжала прижиматься к груди своего мужа. — Я вроде как уже давно забыла и простила, но иногда как вспомню, так… Как сейчас.
— Серьезно, тебе надо было все мне рассказать. Я бы всех наказал, — Оливер тоже успокоился, вдруг осознав всю суть происходящего — впервые за долгое время они сидят рядом, обнимаясь и говоря о чем-то очень личном. Он чувствует ее запах, он отдает цитрусом, а волосы, еще чуть-чуть влажные и такие непослушные, рассыпаются между его пальцами. Он слышит ее дыхание и ловит едва заметные движения. А еще он вдруг отчетливо услышал лепет ребенка — Кевин продолжал играть с кубиками, что-то рассказывая самому себе. Оливер посмотрел на ребенка, а затем перевел взгляд на Мию. Это ведь его семья — любимая женщина и их маленький сын. Наверно, так и должны проходить вечера в счастливых семьях — мама и папа сидят вместе, делятся друг с другом своими переживаниями, успехами, страхами, счастливыми моментами, в то время как их дети играют рядом. У Оливера все это есть, только понял он это лишь сейчас. Умиротворение с привкусом цитруса окутало мужчину, приступ счастья накатил в виде бабочек в животе и покалываний на кончиках пальцев, а на лицо невольно наползла улыбка. — Миа?
— Что? — негромко спросила она.
— Разве может у некрасивой и глупой женщины родиться такой замечательный ребенок?
— Чего? — Миа хохотнула и отстранилась, чтобы посмотреть мужчине в лицо. Она улыбалась, слегка опухшие от слез глаза просияли. — Оливер, ты совсем дурак?
— Ты как-то неубедительно мне сказала, что веришь, так что я решил продолжить, — он хмыкнул и пожал плечами, а Миа улыбнулась еще шире и аккуратно поправила распущенные волосы, склонив голову. Почему она даже заплаканная выглядит такой красивой? Наверно, дело в том, что он ее любит. Для себя он решил, что этого оправдания вполне достаточно.
— Ну… Хм, я рада, что мы все выяснили. Теперь никто не считает меня ветреной женщиной, что меня радует еще больше. Ну и все теперь знают, что ребенок тоже не «бастард».
— Никто и не считал тебя такой. А ребенок… И так ясно, кто его отец. Я тогда погорячился, — он ее перебил. Миа пожала плечами, продолжая улыбаться. Посмотрела на сына.
— В одном ты прав — он замечательный, — с теплотой в голосе произнесла она. Понаблюдав за ребенком пару секунд, женщина снова обратилась к мужу. — Вот и все, что я хотела тебе рассказать. Я тебе никогда не изменяла. Хм, да мы тогда и не встречались ведь еще. Совсем другой вопрос был бы, если бы встречались.
— Это на что намек? — голос Оливера звучал чуть громче. Ему не понравилась последняя фраза, мужчина напрягся, внимательно глядя на женщину. Та скривилась, не понимая, о чем он. — Ты сказала — другой вопрос был бы, если бы мы встречались. Ты же сейчас не о себе?
— Э… — Миа нахмурилась, пытаясь его понять. Они внимательно смотрели друг другу в глаза, надеясь найти ответы. Женщина сдалась первой. — Я не понимаю, о чем ты.
— Хм, ладно, — он решил сменить тему. Она не поняла, к чему он клонил, и это было к лучшему. — В любом случае, я бы, наверно, просто забыл. Я бы не стал считать тебя ветреной женщиной.
— Ха, я поняла, о чем ты, — она хмыкнула в ответ. — А я простила, но не забыла, — Миа постаралась улыбнуться, но не смогла и неловко закусила нижнюю губу, через пару мгновений отвела взгляд. Оливер почувствовал судорогу там, где еще пару минут назад порхали бабочки, мужчину передернуло от неприятных мыслей.
— Ты хочешь поговорить об этом? — негромко спросил он, тоже опустив глаза.
— Нет, не хочу, — она ответила слишком быстро и резко. Сглотнула, поняв, что выдала себя. Оливер скрестил руки на груди и облизал губы. — Ну или… Мм… Хочется спросить, зачем ты это делал, но это итак понятно…
— Твои предположения?
— Ты был взрослым, а я маленькой. А еще мое воспитание и принципы. Было еще что-то? — она не осмелилась посмотреть на мужчину. Сделала вид, что увлечена ребенком и его игрой, стала помогать ему с непослушными кубиками.
— Ну, по сути, все причины сводились к тебе, — Оливер взял в руки один из кубиков и стал вертеть его, разглядывая разноцветные грани.
— Не понимаю.
— Это была сублимация, подмена. Не знаю, как это назвать.
— Что? Ты нормально объяснить можешь? — Миа недоверчиво скривилась и фыркнула. — Сублимация — это когда человек что-то создает, чтоб подавить другие позывы. Тут-то она причем?
— Ну-у… — Оливер протянул и поджал губы, задумавшись. Перестал вертеть кубик в руках. — Когда я тебя писал или когда занимался спортом — это была сублимация, так что я все правильно сказал.
— Я все равно не могу понять, — женщина решилась поднять взгляд. И когда она поймала взгляд Оливера, суть его слов дошла до нее. — Сублимация… От меня? — поджав губы еще сильнее и отведя взгляд, Оливер пожал плечами, а затем неторопливо кивнул. Миа почувствовала, как щеки загорелись. Их жгло так, будто она сгорела на солнце. Она выронила кубик, парализованная от узнанного ею откровения. По телу прошла дрожь. Женщина сглотнула, пытаясь подобрать слова. — Так, погоди… То есть… Ты писал меня, занимался спортом и изменял потому что хотел… меня? В этом вообще есть логика?
— Ну у меня она была какое-то время.
— И? — ее не хватило на более содержательное предложение. Сейчас она могла изъясняться только звуками. Коснулась руками лица, ощутила жар на щеках.
— Я был взрослый, ты была маленькой, твои принципы я уважал. Но ведь это не значит, что я не мог на тебя смотреть и любоваться твоими прелестями. Назовем это так. А так как я был уже тогда взрослым — мысли у меня были такие же. Ну, а ты, сама этого не понимая, только подогревала их. Скажем, соблазняла. А сделать я ничего не мог. Знаешь, как в музее — смотреть можно, трогать нельзя.
— Чем?.. — еще одно слово, на которое ее хватило.
— Хотя бы вспомни, как ты одевалась. Ладно еще, когда было холодно, твоя одежда хоть длиннее была, но летом… — Оливер вздохнул и закачал головой. — Я говорил тебе одеваться скромнее не потому, что ревновал к другим. Хотя и это тоже, что уж там, а то пялились всякие. Хм, но дело было в том, что я смотрел на тебя, на все твои прелести и понимал, что я ничего не могу сделать. Ты как будто говорила «Смотри, какая я классная, только вот тебе не обломится ничего». Потом… Хм, хоть у тебя и незащищенный КМС по боксу, двигалась ты очень даже не по-боксерски. Движения плавные, точные, женственные такие. Ты словно знала, что надо делать, как правильно поворачиваться или на что-то показывать. Ты идеально владела своим телом уже тогда.
— Это похоже на бред, — сглотнув, проговорила Миа. Он говорил приятные, но очень странные вещи, от этого становилось неловко.
— Вспомни свой выпускной. Я сопровождал тебя на бал.
— Мм, когда я была самой крутой, потому что мой парень уже был студентом? — она постаралась отшутиться, чтобы скрыть свое смущение. Оливер хмыкнул и кивнул. Миа заметила это краем глаза. — И что?
— Как сейчас помню — мятное платье с юбкой выше колена и открытой спиной, очень узкое, облегало каждый сантиметр твоего тела. Я видел твою прекрасную спину, не менее прекрасные ноги, как ты дышала. Да, я даже это заметил, потому что оно было ну ооооочень узкое, правда, а… — он замолчал, не зная, как продолжить. Женщина посмотрела на него, и тогда Оливер просто небрежно указал на ее грудь и пожал плечами, глядя Мие в лицо. Та хмыкнула и опустила глаза, разглядывая себя. — Прости, но реально сложно не заметить. Не размер-плюс, но тебя природа стороной не обошла.