Сингулярность

Осень подходит к концу. Совсем скоро заместо дождя выпадет снег, и местность на долгое время превратится в холодную долину, совсем непохожую на ту, какой она является сейчас. Но что зимой, что осенью, с этой скалы ночью… будет видно свет. Холодный, голубой свет в самом конце. Такой завораживающий, и такой… загадочный? Загадочный хотя бы потому, что отсюда не понять, от чего конкретно он исходит. Даже если забраться еще выше, чем забралась Авелина, все равно ничего не увидишь — слишком уж далекое расстояние.

На самом деле, это огни императорской столицы. Магических сфер в ней, если быть точнее. Ну, справедливости ради стоит сказать, что четверть от всего света — это заслуга не только магии, но и технического прогресса, шагнувшего далеко вперед по сравнению с другими эпохами. Только вот дальше столицы такие дивные эксперименты с освещением, к сожалению, не зашли.

Авелину тянуло и тянет туда, в столицу. Она сама не знает почему, ей просто хочется. Но неуверенность в самой себе не дает ей даже попробовать прийти туда, не говоря уже о том, чтобы всерьез заселиться. В чем именно заключается ее неуверенность? Сложно сказать, но, вероятнее всего, это связанно с присутствием вампиризма в ней. Ее нежелание навредить людям сильнее, чем желание попасть к ним самим.

Ветер усилился. Усилился настолько, что Авелина не смогла удержаться на ногах, стоя на краю. Закрутившись на месте, она споткнулась, в одно мгновение полетев со скалы головой вниз. Не растерявшись, она прямо в воздухе приняла положение, в котором могла бы проявить свои демонические крылья, но… она не стала. Холодные огни столицы заставили ее задуматься, задуматься о том, стоит ли ей вообще что-то сейчас делать? Будучи окрещенной ужасным демоном-вампиром, порождающего бедствия, не лучше ли будет ей тихо умереть подальше от людей? Не лучше ли будет остаться легендой, какой люди и сделали Авелину в последствии ее деяний?

Она глубоко вдохнула, закрыла глаза и с каменным лицом приняла собственную смерть, хоть и с легкостью могла ее избежать. Столкнувшись с землей, Авелина не попала в обещанный рай то ли потому, что его нет, то ли потому, что она заслужила лишь попасть в чистилище или ад. Однако… если чистилище или ад — это глубокая пустота, тьма, в которой не видно даже самой себя — ее ожидания определенно оказались более чем неоправданными. Авелина была верующей больше, чем кто-либо, но она в корне не согласна со священными писаниями нынешних времен. И вот такой холодный прием, без хлеба и соли, в очередной раз дает ей повод посмеяться над остальными. В последний раз.

Или нет?..

На зло самой себе, она очнулась. И хоть очнулась она во все той же тьме, но что-то определенно стало другим. Вампиры хорошо видят в темноте, значит, здесь не просто завесили шторы и убрали все возможные источники света. Для нее видны какие-то слабые очертания, по которым можно ориентироваться, но этого недостаточно, чтобы понять, где ей вообще удосужилось очутиться.

Поднявшись с чего-то, что очень сильно по ощущениям напоминало ей мягкую кровать, Авелина двинулась вперед, пытаясь ориентироваться по слабым контурам, которые как бы направляли ее вперед. Эти контуры… кажутся ей мелком, знаком, какой путешественники оставляют в темных пещерах, чтобы не заблудиться на обратном пути. Дорога привела ее двери, которая, в отличие от всего остального, была четко выстроена контурами, не оставляя сомнений о своем «дверном» назначении.

Авелина пожалела в тот же момент, когда открыла эту самую дверь. Вопреки распространенному мнению, вампиры не боятся света, хоть в этом моменте и есть свои тонкости, но в этот раз свет буквально ослепил Авелину — яркий, обильный, и… такой холодный, прямо как тот свет ночью.

Свет вынудил Авелину оступиться, но дверь позади нее закрылась, а перед ней самой в тот же момент появилась девушка с пылающими, красными глазами, приставившая клинок к горлу Авелины. Сложившиеся обстоятельства и факт беспомощности заставили ее взвизгнуть, а глаза заполнились до краев искренним страхом, какой нельзя замаскировать даже при очень сильном желании.

Продержав клинок у горла Авелины еще пару секунд, девушка отступила, сложив меч словно складной ножик, и, скрестила руки на груди, ожидая, когда Авелина наконец-таки придет в себя после столь необычного приветствия.

Мир вокруг окончательно приобрел серые тона. Почти что увядшие деревья, трава, даже солнце… свет солнца стал холодным, а не теплым, каким он обычно бывает. Оттенок кожи девушки перед ней в буквальном смысле сливается с окружением, и только лишь черная рубашка с такими же черными брюками говорят Авелине о том, что перед ней стоит человек, а не кукла.

— Ты… вампир?.. — протерев глаза одной рукой, Авелина обратила внимание на белоснежные волосы девушки. Даже более белоснежные, чем у нее самой.

— Если я вампир, то ты явно не девчушка, принявшая в себя демона желания и облившая себя соусом в виде вампиризма. — Девушка демонстративно похлопала себя по плечам, и только после этого убрала «крест».

Из всех людей, которых знала Авелина, только у одного могли так ярко переливаться кровью глаза при том факте, что он не является вампиром. И хоть осознание этого пришло к ней не сразу, а через пару секунд, ей все же удалось вспомнить это, даже несмотря на время, которое ей пришлось преодолеть перед столь неожиданной встречей. В ответ на удивленный взгляд Авелины, девушка не многозначно улыбнулась и расставила руки в сторону, как бы призывая ее обняться.

— Элли! — Авелина побежала вперед, буквально влетев в девушку перед собой, попутно зависая у нее на шее. Ни секунды не сомневаясь, Элли обняла ее в ответ и закружилась на месте. — Не может быть! Это не ты!..

— Так кто, если не я? — остановившись, Элли самодовольно засмеялась и посмотрела ей в глаза. — Так много времени прошло, а ты совсем не подросла… такое чувство, будто ты и вовсе растешь вниз.

— Ты… ты тоже! Выглядишь… не такой суровой, как раньше… — на лице Авелины застыла счастливая улыбка до ушей. — Я думала… думала, что вы погибли! Спасли меня, спасли всех нас и… и погибли!.. Или Винтер?..

— Нет, нет, — моментально опровергла ее Элли, покачав головой. — С Винтером все в порядке, даже больше чем нужно. Со мной тоже.

Авелина отлипла от нее на момент, отошла в сторону, и, развернувшись спиной, сделала несколько шагов назад, внимательно осматривая большой двухэтажный дом, раскинувшейся позади. У него не было ни толкового двора, ни забора, а сам он целиком и полностью состоял из белого кирпича, среди которого иногда проскакивал оранжевый оттенок, вставленный красоты ради. Как и красивые, симметричные узоры, наложенные поверх дома и сделанные из сверкающей стали. Из большой трубы над треугольной крышей шел еле заметный белый дымок, растворяющейся на фоне серого неба и облаков.

— Это… это твой дом? Такой широкий, такой большой…

— Когда мы появились в этом времени… нам помог одинокий старичок, этот дом принадлежал ему. Как ни странно, по завещанию дом оставался мне. Ну и теперь, как нетрудно догадаться, этот дом действительно принадлежит мне.

— Появились? — Авелина повернулась в сторону Элли, вопросительно склонив голову.

Элли глубоко вдохнула и шумно выдохнула, после чего продолжила: — В тот день, когда мы расстались… мы с Винтером ушли в самое начало, чтобы разрушить причинно-следственные связи нашего мира, изменив его навсегда.

— Изменить мир… — задумавшись, проговорила Авелина. — В тот день я видела, как вас поглотила черная дыра… как весь мир поглотила черная дыра… но время исказилось, поворачиваясь если не вспять, то в саму неизвестность.

— Расскажи мне. Я до сих пор не знаю, что произошло с вами в тот день.

— Мне… я… я не знаю, что можно рассказать, потому что… потому что это странно, понимаешь? Это было очень-очень давно, многое я забыла. В тот день… все остановилось. Мир просто взял и остановился, словно его парализовало. На момент мне показалось, что меня поглотила черная дыра… или я просто умерла?.. Просто взяла и умерла. Возможно, мои слова кажутся тебе сумбурными, но…