Insomniac

Теперь чистокровная королева осознавала, насколько глупой была всё это время. Сомнения, раздиравшие её душу, губили её настоящую любовь. Как бы всё повернулось, если бы она решила поддаваться ностальгии и дальше? Юуки боялась представить возможный будущий исход. Ведь вполне вероятно, что в таком будущем её и Канаме не было бы. Страх перед несуществующим объял её тело, Юуки задрожала и села на колени Канаме, обнимая его, целуя его губы, щёки и шею, прижимаясь горячей грудью к его коже.

Король, будто понял её страхи, успокаивающе погладил её по голове и спине. Пальцы ласкали ягодицы и бёдра королевы, мягко сминая сантиметры кожи и пробуждая чувственность и желание женщины. Канаме улыбнулся, глядя, как глубоко и часто задышала Юуки под его прикосновениями. Она откровенно хотела его. Его и никого больше.

Рука Канаме скользнула промеж ног Юуки, и пальцы, нащупав чувствительную точку, начали массировать её, срывая с губ королевы короткие всхлипы. Ей так нравилось быть в его объятиях, находиться в его власти и получать удовольствие от его движений. Куран Юуки обожала то, что чистокровный король Куран Канаме, древнейший вампир и прародитель могущественнейшего рода кровопийц, желал её.

Только её хрупкое тело могло зажечь огонь внутри него. Вдруг Юуки поразилась, как могла стесняться своей красоты, когда она имела такую власть над самым сильным существом на земле. Королева посмотрела в его полуприкрытые глаза и застонала, ощутив, как накатывает волна удовольствия.

Когда пальцы Канаме стали влажными, он развернул Юуки к себе спиной и посадил на свой член. Чистокровная выдохнула, и он успокаивающе поцеловал её плечи и осторожно, чтобы не прервать контакт, лёг на кровать, увлекая жену за собой. Юуки тоже не хотелось выпускать его из себя, и она, чтобы не потерять равновесие, пятками и ладонями упёрлась в матрас. Канаме вновь положил руку на лоно Юуки, помогая им обоим: себе — чтобы не выскользнуть, и ей — чтобы достичь пика.

Королева, движимая желанием, заёрзала на нём и стонала, запрокинув голову назад, когда ощущения становились ярче. Её длинные волосы упали Канаме на лицо — фетишист внутри него возликовал, и чистокровный вдохнул аромат её густых локонов. Она была чрезмерно прекрасна и невероятно сексуальна, но ни в коем случае не вульгарна. Это было слишком хорошо, и он двигался ещё быстрее, тяжело дыша и пытаясь удерживать её на себе.

— Канаме, я… — Юуки всё же попыталась остановиться. Переводя дыхание, она сказала: — Давай по-другому.

— Тебе не нравится? — с деланным разочарованием в голове спросил король, хотя он прекрасно знал, в чём причина.

— Я просто… устала так. Прости.

Канаме усмехнулся и поцеловал её плечо.

— Я понял. Это очень изнуряющая поза.

Он подхватил её ослабшее тело и положил спиной на постель. Слегка взмокшие волосы Юуки были разбросаны по простыням, сквозь полуоткрытые веки она разглядывала своего мужа, что без конца целовал её грудь. Близость вен ударила ему в голову, и Канаме почувствовал жажду, но тут же сдержался. Никакой крови. Сегодня они будут только заниматься Любовью.

Он чуть приподнялся, поглаживая внутреннюю сторону бёдер Юуки, раздвигая её ноги шире. Он возбуждался ещё сильнее от её стонов, взглядов, движений. Её руки с силой впивались в ткань простыни, а глаза оглядывали тело Канаме, тоже загораясь красным. Она хотела крови, но знала, что можно потерпеть. Другая жажда её тела была сильнее и требовала разрядки прямо сейчас.

Канаме лёг на неё, и Юуки обняла его за плечи. Он двигался быстрее, не давая ей спокойно вздохнуть, глядя на её лицо, чтобы запечатлеть, как она испытает сильное удовлетворение, вонзая ногти в его спину. И когда после сладкой волны она наконец выдохнула, он закончил, прижимаясь к ней всем телом ещё сильнее и выдавливая по капле остатки сильного удовольствия.

Пока он восстанавливал дыхание, Юуки пристально смотрела на него. Почувствовав на себе этот взгляд, Канаме сощурился и повернулся к жене.

— Тебе что-то не понравилось, Юуки?

— Что? Нет! Как можно? Мне всегда всё нравится, ты же знаешь… — Чистокровная даже немного засмущалась своего ответа. Канаме действительно очень искусно находил то, что Юуки особенно нравилось. Или же ей просто нравилось всё, что с ней делал Канаме, просто потому, что это был он?

— Тогда отчего такой серьёзный вид?

Чистокровный положил руку на макушку Юуки, перебирая через пальцы её волосы — одно из самых любимых занятий короля. Она зажмурилась и улыбнулась.

— Мне просто нравится на тебя смотреть. Видеть, что ты рядом, а не на очередном собрании. Знать, что сегодня я смогу заснуть спокойно в твоих объятиях, а не мучиться от бессонницы, страдая от твоего отсутствия.

Канаме нахмурился. Он понимал, что занимаемая им должность всё равно будет предполагать его отсутствие дома в какие-то дни. И знал, что такие моменты ему тоже не приносят радости.

— Будешь ли ты рада знать, — шепнул он ей, — что я тоже страдаю от бессонницы, когда тебя нет рядом?

— Буду. Прости мне это. Если страдать — то вместе. Если радоваться — тоже вместе.

— И заниматься любовью тоже только вместе.

— Как будто меня интересует другой вариант.

Канаме усмехнулся. Его пальцы, поглаживающие волосы его жены, подрагивали. И не от страха или раздражения, а от состояния блаженства, в которое он до сих пор до конца не мог поверить.

После стольких тысячелетий горечи и печалей, он наконец-то счастлив так, что готов даже заплакать. Рядом с ним была та, кто рождала в его испепелённой душе настоящую Любовь.

— Аи! — звала Юуки свою дочь, широко улыбаясь. Маленькая девочка пяти лет всё никак не могла успокоиться и бегала по коридорам от матери, звонко смеясь. — Я тебя поймаю, моя крошка!

— Не поймаешь, не поймаешь! — смеялась Аи, забегая за угол, как вдруг внезапное препятствие заставило её остановиться. — Ой… Папа!

Глаза принцессы Куран загорелись от радости, когда отец вышел из кабинета и подхватил её на руки.

— Почему ты убегаешь от мамы, ваше Высочество? — строго спросил Канаме, но глаза его озорно искрились.

— Мы играем в догонялки!

— Надо же, — ответил Канаме, останавливая свой взгляд на запыхавшуюся Юуки, что настигла их в коридоре. — Боюсь тебя огорчить, моя принцесса, но маму сложно победить в бегах. Тебе надо каждый день тренироваться, чтобы это сделать, потому что мама очень много бегала, когда училась в Академии.

— О-о-о! — Глаза девочки округлились, и она повернулась в сторону Юуки. — А от кого ты там убегала?

— Ни от кого, — королева засмеялась. — Я патрулировала территорию. Э-э, защищала твоего папу от назойливых поклонниц.

— Правильно делала, — заключила принцесса, одобрительно и важно кивнув. — Так ты смогла поженить его на себе.

— Вообще-то мы с твоей мамой были обручены с детства, — улыбаясь, возразил Канаме, поглаживая волосы дочери.

— Правда? — Поток удивления никак не прекращался в голове принцессы Куран. — А где тогда мой жених?

— Ну… — Юуки задумалась, — он будет. Когда у тебя появится братик.

— Тогда сделайте мне братика! — строго наказала своим родителям принцесса.

— С удовольствием, — согласился Канаме, игриво глядя на Юуки. — Мы займёмся этим вопросом через пару часов.

Королева едва заметно покраснела, а в животе заныло, но она не подала виду, лишь стала разрабатывать план сладкого наказания, который применит к Канаме в постели за подобные высказывания в присутствии дочери.

— А что до догонялок, — не унимался Канаме и посмотрел на Аи, — то ты всегда можешь выиграть с помощью меня, Аи.

— Тогда побежали! — закричала воодушевлённая принцесса и показала удивлённой матери язык, когда они начали удаляться от неё по коридору.

— Так нечестно! — крикнула она им вслед и побежала за ними.

Ближе к утру, когда бега были закончены в пользу Канаме и Аи, король укладывал дочь в постель, накрывая её пушистым розовым одеялом.

— Папа, а что делал ты, когда мама разгоняла твоих поклонниц?