Страница 3 из 3
Писательница - и это очень важно - всегда объясняет, что сделало ее героев такими, какие они есть, - среда, воспитание, дурные влияния, плохая наследственность. Только в конце XIX в. Джордж Элиот впервые после Джейн Остен заговорит о наследственности и о ее роли в духовном и социальном развитии личности.
О важности самопознания и последний роман Джейн Остен - "Доводы рассудка", завершенный ею за два месяца до кончины. Это особый роман, самая ее совершенная книга, в которой где-то в самой сердцевине бьется, но еще не в силах пробиться наружу новое качество прозы.
"Доводы рассудка" - роман отчетливо переходный, другой, скажем, по сравнению с "Гордостью и предубеждением". Читая эту последнюю книгу Джейн Остен, трудно отделаться от впечатления, что писательнице несколько наскучили привычные и столь подвластные ее перу картины провинциального мирка, а оттого и свежесть восприятия как бы несколько притупилась. Теперь в ее комедии появились отчетливо жесткие ноты, которые свидетельствуют, что ее перестали забавлять чванство сэра Уолтера и титулопоклонство мисс Эллиот. Сатира стала резче. С другой стороны, Джейн Остен пробует что-то новое, что до "Доводов рассудка", в соответствии с эстетическими нормами писательницы, находилось под запретом. Джейн Остен начинает осознавать, что мир шире, загадочнее и интереснее, чем ей представлялось. Очень лично и исповедально звучит фраза, относящаяся в "Доводах рассудка" к главной героине Энн: "В юности она поневоле была благоразумна и лишь с возрастом обучилась увлекаться - естественное последствие неестественного начала".
В романе немало описаний природы, которые исполнены глубокого чувства. Да и во всей книге больше чувства, чем раньше. Чувства даже вытесняют факты, которые всегда так ценила Джейн Остен.
Теперь, рисуя характеры, она меньше доверяется диалогу, больше - раздумью или внутреннему монологу. Человеческая природа всегда казалась Джейн Остен весьма сложной материей. Теперь, после опыта пяти книг, она кажется ей еще более противоречивой, неуловимой, трудно познаваемой. Ее испытаннейшее орудие - сентенции, которыми она пригвождала в одном абзаце мистера Коллинза или леди де Бёр, - более не кажется ей достаточным. Лаконизм уступает место психологическим подробностям.
"Доводы рассудка" - единственная книга в наследии Джейн Остен, где, изменив своей обычной иронической манере рассказа о счастливом будущем своих героев, она не "комкает" повествование, а предоставляет героям полную возможность самораскрыться, дает в заключение полноценную главу, в которой герои признаются друг другу в своем чувстве, чего никогда не встречалось в ее прежних романах.
Надо сказать, что в первой редакции концовка романа была иной. И только после долгих раздумий и колебаний Джейн Остен переписала ее, показав, что и об этой стороне жизни она может писать не только со всей серьезностью, но и с глубоким психологическим проникновением. Замечательно, что так, а не иначе кончается последний роман писательницы, который мы невольно воспринимаем как ее духовное завещание. Ведь и слова, вынесенные в заглавие - "Доводы рассудка", - ключевые для Остен. Лишь доводы рассудка, но только обязательно собственные доводы, а не те, что взяты напрокат, по неопытности или неразумию, у родственников и друзей, считающих, например, что бедный капитан Уэнтуорт не пара Энн Эллиот, дочери баронета, должны руководить нашими поступками, сдерживать и обуздывать наши страсти, предостерегать нас от предательства, в том числе и предательства в любви. Ведь Энн, поддавшись уговорам леди Рассел, предает Фредерика, за что и расплачивается годами одиночества и сомнений.
"Как жить, как любить?" - главный вопрос зрелых книг Джейн Остен.
* * *
Английская литература славится своими женщинами-романистками: Фанни Берни, Мария Эджуорт, Мэри Шелли, сестры Бронте, Элизабет Гаскелл, Джордж Элиот, Вирджиния Вулф, Элизабет Боуэн, Айви Комптон-Бернетт, Мюриэл Спарк, Айрис Мердок. Наверное, самая великая среди них - Джейн Остен. Она совершила революцию в повествовательном искусстве, утвердив за романом его главенствующую роль и доказав, что женщина имеет право на творчество. Ведь Джейн Остен взялась за перо, когда романы считались не женским делом, взялась, зная, что ей, в отличие от Фанни Берни, знакомой с самим доктором Джонсоном, или Марии Эджуорт, писавшей вместе с отцом и имевшей литературных покровителей, не от кого ждать помощи и поддержки. Но она писала для своих читателей и победила. Творчество "несравненной Джейн", как назвал ее Вальтер Скотт, продолжает быть живой традицией и на исходе XX в., а ее суждения о романе, произведении, в "котором выражены сильнейшие стороны человеческого ума" и дано "проникновеннейшее знание человеческой природы", не потеряли своего значения и в сегодняшних литературных битвах.