Страница 103 из 103
Гарри снова обнял ее и хотел сказать что-то вроде: «Когда общаешься со Снейпом, надо не только думать, что говоришь, но и думать, что думаешь», но в дверь, точнее, в откидную панель, прерывисто и быстро постучали.
Они быстро переоделись в маггловскую одежду и вернулись в купе, оставив пижамы близнецам. Посиделки уже закончились, и Гермиона ловко сняла с него бинты, очистив руки от мази и снова смазав чем-то другим, быстро впитавшимся в новенькую розовую кожу. Гарри был очень рад, что разговор не дошел до некоторых тем — например, его планов в отношении Снейпа (теперь, когда он вспомнил про трех леди, у него будет, с кем их тщательно обсудить) и той самой брошюрки. Все-таки он обещал не врать Гермионе, а рассказывать ей подробности методички Дамблдора пока не хотелось.
Потом девочка убежала в туалет, приводить себя в порядок после многократных рыданий, смеха, объятий и пыли каморки, и вернулась, когда поезд уже подходил к вокзалу.
Они высадились на перрон, и на Гарри сразу же налетела радостная Джинни, одетая не только в бывшую его куртку, но и в бывшие его, отобранные Молли у Флетчера, кроссовки. Гарри познакомил сестренку Рона с Гермионой (девочки, как и одноклассницы тогда, в начальной школе, приняли боевую стойку, вступив в малопонятную мальчишкам незримую схватку), и повернулся к Невиллу.
— Скажи, Невилл, — спросил Гарри, — я же помню. Ты в волшебных законах хорошо разбираешься?
— Ну… бабушка учила, — осторожно ответил тот, покосившись на представительную даму с чучелом грифа на шляпке, направляющуюся в их сторону.
— Вот скажи, если я получил что-то от собственного отца — я могу этим «чем-то» распоряжаться? Даже если он «это» передал мне через зеркало?
— Тут, наверное, неважно, как именно передал, — уже с подозрением сказал Невилл, — тут адвоката надо спрашивать…
— Ладно, — прервал его Гарри, проверив свою сумку и убедившись, что мантия-невидимка все еще там, — все равно мне «это» неинтересно. Я, Гарри Джеймс Поттер, заявляю тебе, Невилл Фрэнк Лонгботтом, что, если у тебя вот прямо сейчас случайно завалялось что-то, что передал мне мой отец и чем я имею право распоряжаться — «оно» теперь твое.
Он обошел статую Лонгботтома по короткой дуге, попрощался с Уизли (Молли таки всучила Гарри отобранные ей у Флетчера восемь сиклей и два кната), и они с Гермионой покатили тележки к стенке, отделяющей платформу «Девять-и-Три-Четверти» от маггловской части вокзала. Там, уже за стеной, Гермиона почти сразу утонула в объятиях родителей, а Гарри проследовал дальше, мимо трех сидящих на раскладных стульчиках и пьющих чай (или кофе) старушек, одна из которых была в ковбойской шляпе, к истекающему потом у собственной машины дяде Вернону.
Лето обещало быть интересным.
Пожалуй, Гарри готов был поставить на это свою шляпу.
КОНЕЦ