Мятежник и аристократка

Строительные работы пришлось прекратить. На площадку, где более двадцати строителей занимались своим делом, ворвались с десяток студентов во главе с пожилым предводителем. Вооружившись рупором и плакатами, они совершали акт освобождения исторического наследия от агрессивного влияния современности.

— Мы требуем немедленного прекращения всех работ! — кричал Альберт в громкоговоритель, хотя его и так было хорошо слышно. — Если наши требования не будут удовлетворены, мы объявим лежачую забастовку.

— Профессор, — ему навстречу вышел бригадир, — Какая забастовка? У нас сроки горят. Мы не рушим замок, а восстанавливаем. Укрепляем каркас, реставрируем художественную роспись, изготовляем почти аутентичные оконные витражи...

— Вот именно! Вы только подражаете. Меняете ценное на фальшивку! Немедленно прекратите это делать! Варвары!

Студенты лениво переминались за спиной профессора, явно скучая. Большая часть из них пришла сюда ради зачета, их мало интересовала участь замка. Строители, недовольно шикая, начали разбредаться по площадке.

— Профессор, — бригадир еле сдерживал эмоции, — вы мешаете нам. У нас сроки! Мы должны сдать проект, иначе моя фирма получит материальные санкции.

— Мне плевать на ваши санкции! Ради денег вы бы и пирамиду на кирпичи разобрали. Вот, что вы делаете, — он подошел в центр зала, указывая рукой на пол, — вы изуродовали паркет девятнадцатого века!

— Те пару дощечек, что здесь валялись, нельзя назвать паркетом. Мы сняли его. Нам везут из Италии лучшие паркетные доски, дизайн которых разрабатывали по архивным записям этого замка.

— Это никак не сравнится с работой лучших мастеров Ольбурга девятнадцатого века! — он прошелся по залу и остановился в самом центре. Подняв небольшой камень, он начал демонстративно им трясти. — Вот что это такое?

— Это пенобетонный утеплитель. Очень удобный материал, который сохраняет тепло в здании.

— Какое тепло? Какой пенобетон? В замках должно быть холодно! Вы рушите всю эклектику!

Альберт в ярости топнул ногой о пол. Крупные трещины появились под его ногой, расширяясь и ломая пол, и, теряя равновесие, профессор провалился в образовавшийся под ним провал. В испуге все бросились к краям ямы.

— Все хорошо, — крикнул Альберт, — не нужно помощи. Зовите журналистов. Я нашел её! Печать всё время была у меня под носом!

***

Я лежала на плече Кристофа и сожалела, что утро наступило так быстро. Он крепко спал. Немного отодвинувшись, я попыталась встать, но неожиданно муж притянул меня себе, наградив уста жарким поцелуем.

— От тебя не скрыться.

— Я всегда тебя найду. Но удирать от меня у тебя прямо талант.

Он подмял меня под себя, осторожно коснулся пальцем между бровей, обвел контур носа, губы, спустился к подбородку. Внимательно рассматривая мои черты.

— Ты — совершенство, — искренне произнес Кристоф.

Его поцелуй пьянил и распалял желание. Супруг явно не собирался останавливаться на нём, и я обняла его, отвечая на ласку.

Неожиданный звонок телефона отвлёк Кристофа, он потянулся к гаджету, но я взяла его лицо в ладони и поцеловала, стараясь вернуть его внимание. Он ответил, но тут же освободился и, немного отодвинувшись, произнес:

— Прости, это важный звонок. На этот телефон звонят только в особых случаях.

Я обиженно поджала губы, мысленно поставив для себя галочку, что в следующий раз поступлю с ним так же. Он поднялся с постели и, взяв телефон, вышел в другую комнату. И хоть я не особо интересовалась его профессиональной деятельностью, обрывки разговора заставили меня подняться с кровати:

— Что?.. Нашлась печать… Очень хорошо… Я скоро буду.

Он положил трубку и вернулся ко мне.

— Что за печать? Я слышала, как ты произнес это слово.

Кристоф с горящими от счастья глазами произнес:

— Печать, которая и есть проход в мир демонов.

В груди загорелся огонек надежды, что Морока удастся прогнать в его мир, и не дать утащить за собой Кристофа.

***

Два путника продирались сквозь чащу леса в поисках своего счастья. И хотя цель у них была одинаковая, пути её достижения каждый видел по-разному.

Клара с боязнью поглядывала на Эрика. В её голове роились сомнения, что она совершила большую глупость, связавшись с ним. Но обратно дороги не было. Она понимала, что просто так Эрик теперь её не отпустит. Она была нужна ему, как воздух.

— Я не помню дороги, — пыталась она увести его в другом направлении, — может, нужно пойти налево?

После увиденного интервью у немки взыграла сильная обида. Она захотела отомстить человеку, не оценившему глубину её чувств. Она набрала номер мага, и тот задал единственный вопрос: знает ли она про источник силы Кристофа. На эмоциях Клара сказала правду — она знала его тайну. Теперь ей придётся расхлебывать последствия своих разгулявшихся эмоций.