Страница 8 из 26
Едигей простоял под Москвой три недели. И когда уже почти истощились хлебные запасы, Едигей внезапно снял осаду города и ушел назад в Орду, взяв с москвичей большой откуп (3 тыс. рублей). Дело было в том, что по Божьему Промыслу в Орде начались усобицы, и он вынужден был уйти. Данный поход стал последним крупным нападением Золотой Орды на Русь. Сам же престарелый Едигей погиб в 1411 году в междоусобной борьбе. После него Золотая Орда начала постепенно раскалываться на ряд независимых ханств.
После Едигея ордынские татары уже не появлялись под Москвой, но набеги на другие русские города делали. Так, в 1411 г. сын свергнутого нижегородского князя Бориса Константиновича. Даниил, тайно привел татарский отряд к Владимиру. Татры подкрались к городу в полдень, во время послеобеденного отдыха жителей, и без труда овладели им, избив множество людей, затем зажгли его со всех сторон и предались неистовому грабежу. При этом значительная часть их устремилась к соборной церкви Владимирской Божией Матери, чтобы разграбить ее. Но священник Патрикий успел спрятать сокровища храма. Татары стали пытать его. Они ставили его на пылающую сковороду, вбивали щепы за ногти, сдирали кожу, но Патрикий не сказал им ни слова. Тогда татары привязали его к хвосту лошади и влачили по городу, пока доблестный пастырь не испустил свой дух. Такие же отдельные разбойнические набеги татарских царевичей и князей-предателей имели места и в других частях Русской земли.
Последние годы правления великого князя Василия I Дмитриевича прошли спокойно, без войн и расширения территории Московского княжества. Скончался князь в 1425 году, пережив своего отца по возрасту на пять лет. Он представлял собой достойное продолжение дипломатической линии своего деда и прадеда. Два столетия вассальной зависимости, постоянное нахождение между литовским молотом и ханской наковальней воспитали в московских политиках такие качества, как терпение, скрытность, осторожность, расчетливость и настойчивость. Для них главными были не сроки, а цели. Василий I не спешил, надеясь на своих потомков. И в этом плане он не ошибся.
Что касается Витовта, то смерть Василия I развязала ему руки на востоке, ведь, умирая, Василий Дмитриевич «поручил» свою жену и десятилетнего сына вниманию своего тестя. Сделавшись законным опекуном московского великого князя, Витовт начал энергично проводить политику подчинения себе всех остальных русских княжеств. Вскоре после смерти Василия он сумел заключить союзные договоры с двумя главными соперниками Москвы – Тверью и Рязанью.
К концу 20-х годов XV века Витовт сумел устранить препятствия к расширению территории своего государства и со стороны немецкого Тевтонского Ордена, после Грюнвальдской битвы, и со стороны Руси. Следующий его шаг был связан со стремлением избежать зависимости от Польши. Великий князь уже хлопотал перед немецким императором о пожаловании ему королевского титула, когда в помыслы человеческие вмешались природа и Промысел Божий. В 1430 году Витовт умер, достигнув возраста 80 лет (он родился в один год с Дмитрием Донским). Со смертью этого великого государственного деятеля Литвы в его княжестве начались внутренние смуты.
Из книги В.Д. Сиповского «Родная старина» о быте русского народа при татарских погромах и поборах: «От погромов татарских и поборов бедность, нищета и горе были повсюду. Хоть народу стало легче, когда вместо татарских сборщиков стали русские князья сами собирать дань и отвозить ее в Орду; но и князья принуждены были брать с народа своего очень много, чтобы насытить корыстолюбие ханов, их жен и ханских вельмож. Кроме прямой дани, приходило еще установить разные налоги и пошлины. За право торговли, за провоз товаров должны были платить известные налоги, собирались пошлины с разных промыслов: с рыбных ловель, с мельниц и пр. Со всех почти промыслов и занятий шли пошлины. Прежде до татарского нашествия этого не было: платили только дань князьям, да и то небольшую. Понятно, что с владычеством татар не могли на Руси процветать ни промыслы, ни торговля.
Бедность да неволя вредили сильно и нравам. Бедняки привыкали унижаться, прибегать к разным уловкам и обманам, чтобы соблюсти свои выгоды. Торговцы, платившие большие пошлины, старались купить товар за бесценок, а продать втридорога. Ремесленники, которым давали купцы слишком низкую плату за их изделия, не старались улучшать их, а заботились только о том, как бы побольше да поскорее наработать товару да сбыть как-нибудь с рук долой. Сложилось даже убеждение, что без обману ни в торговле, ни в промыслах обойтись нельзя. Безысходная нужда побуждала многих к нищенству: «ходить по миру» многим, даже и здоровым людям, казалось более выгодным промыслом, чем какая-либо работа. Богатство, достаток были в те времена только приманкою и для хищных татар, и для других «лихих людей». Зажиточному человеку, чтобы не нажить беды какой-либо, приходилось скрывать свое имущество, прикидываться бедняком, а «с босого да нагого – взятки гладки»! В те злосчастные годы привыкали люди жить кое-как, перебиваться изо дня в день, не заглядывать в неверное будущее, – являлась беспечность, привычка жить на авось. Но по пословице «нужда слабого мнет, а в крепком волю кует» мы видели уже, какие сильные духом подвижники являлись в те тяжелые времена. Но и из тех, которые не уходили от мирской жизни, немало было людей сильных, крепких волею. Среди всяких бед и невзгод складывались нравы русского народа и свойства: сметливость, находчивость, изворотливость и та необычайная выносливость, которая и до сих пор удивляет иноземцев в русском человеке. «Голь на выдумки хитра», «Нужда научит калачи есть!» – говорит наш народ в своих пословицах. Научился он подсмеиваться, хоть иной раз и горько, над своим горем-злосчастием. «Наготы, босоты изувешены шесты; холоду да голоду амбары полны», «Шапка волосяная, рукавицы своекожаные», – говорит народ в пословицах о своей бедности.
Не только в народе была бедность, была она и в других сословиях; таких богатых людей, какие встречаются в наше время, тогда и в помине не было. Даже великие князья того времени были не богаче нынешних крупных помещиков».
III
. Великое княжество Московское в княжении Василия
II
Васильевича («Темного»)
1. Флорентийская уния и разделение Русской Церкви. Падение Константинополя. Первая половина XV века характеризовалась важными изменениями в истории Русской Православной церкви. Начнем с того, что в начале XV века в Литве католики добились больших успехов. После Грюнвальдской победы Литвы и Польши над немецкими крестоносцами, в 1413 г. между обоими государствами была подписана Городельская уния. Польша и Литва соединялись в одно государство на тех условиях, что Литва будет всегда иметь своего особого великого князя и свое особое управление. При этом литовское дворянство уравнивалось в своих правах с польским. Но означенным правом могли пользоваться только те литовские дворяне, которые принимали католичество. После смерти Витовта права католиков в Литве еще больше усилились. Между сыном Ольгерда, Свидригайло, придерживающимся православной ориентации, и братом Витовта, Сигизмундом, опирающимся на католиков, началась борьба за титул великого князя литовского. В этой борьбе победил Сигизмунд. В 1432 г. он издал указ, в соответствии с которым православные русские князья и бояре уравнивались в правах с католиками. Но вскоре Сигизмунд сам пал жертвой заговора. Великим князем был провозглашен в 1440 году сын Ягайлы – Казимир, а после того как его брат, польский король Владислав III, погиб в битве с турками при Варне, Казимир занял еще и польский трон, уравняв в правах своих польских и литовских подданных. После этого многие литовцы перекрестились из православия в католичество и Литва превратилась официально в католическое государство.
А вот в Москве, которая также управлялась внуком Витовта, сыном Софьи Витовны – великим князем Василием Васильевичем, попытка католиков достичь победы осталась безрезультатной. В 1406 году умер митрополит Киприан, занимавший Московскую кафедру с разными перерывами с 1378 года. Как известно, из-за своей пролитовской ориентации он был во вражде с великим князем Дмитрием Донским, но вот с его сыном, великим князем Василием Дмитриевичем, тестем литовского князя Витовта, он был в мире и согласии. При нем уже шли хлопоты об устройстве в Литве особой митрополии. Но после смерти Киприана снова начинается разделение в Русской церкви, потому что Москва опять рассорилась с Литвой. Стоит напомнить, что тогда юрисдикция Русской митрополии распространялась не только на Северо-Восточную Русь, но на Великое княжество Литовское. По просьбе Василия из Греции прислали митрополитом старого инока Фотия. Между Василием и Витовтом зашел спор, где должна быть кафедра Русской митрополии: в Киеве или в Москве. Фотий выбрал Москву, тогда в 1414 году Витовт собрал собор из литовских епископов и настоял на избрании для Литвы особого митрополита. Им был избран Григорий Цамблак, родом серб, племянник митрополита Киприана. Но после его смерти в 1419 г. Русская церковь опять соединилась под властью Московского митрополита Фотия.