Страница 2 из 11
- Я велел тебе спуститься, индеец, - улыбнулся Ортега. - Ты плохо слушаешь. В чем дело? Разве ты не доверяешь своим мексиканским братьям?
Диас был тщедушен только телом. Сердце его было величиной с гору.
- Вы не братья мне, - сказал он. - Я - индеец.
- Именно, - ответил Ортега, поднимая его из дорожной пыли. - И тот, кого мы ищем, тоже.
Диас гордо выпрямился, отступив чуть в сторону, вне досягаемости добрых рук полковника Фульгенсио Ортеги. На этот раз он промолчал, но мальчик, спрыгнув с козел повозки, ответил за него.
- Как! - воскликнул он, не в силах уразуметь, как это кто-то способен желать зла его дорогому Пресиденте. - Неужели правда, что вы готовы погубить нашего...
Слишком поздно вспомнил он о предостережении отца и осекся.
Но Ортега любил мальчиков и делал скидку на их невинность.
- Успокойся, молодой петушок, - вкрадчиво сказал он. - Я ведь ничего не говорил о том, что мы собираемся как-то повредить Эль Индио. И кроме того, я ведь вообще ничего не говорил о вашем великом Пресиденте. Откуда же ты взял, что именно его-то мы и ищем?
Всей Мексике был ведом ответ на этот вопрос. Уже несколько недель окраины гудели от слуха, что Эль Индио собрался ехать в Соединенные Штаты, чтобы занять денег и пожать руку дружбы, протянутую другим великим Пресиденте, Авраамом Линкольном. Все понимали, что такое путешествие будет протекать в тайне, дабы обмануть бдительность врага на всем пути следования. Но от Оахаки до техасской границы "дескамисадос" были начеку, ожидая низкорослого индейца, чтобы в любой момент прийти ему на помощь, способствуя этому путешествию.
Чамако Диас заколебался, не зная, что ответить.
Его отец, храбрый Хулиано, прервал затянувшееся молчание, чтобы подать совет.
- Ничего не говори, сынок, - тихо сказал он и чуть больше выпрямился, словно стал выше, произнеся это.
Чамако кивнул. Он тоже подтянулся и встал, высокий, рядом с отцом.
"Больше они ничего не скажут", - понял Ортега.
- Дети мои, - произнес он, - вы не так меня поняли. Мы далеки от того, чтобы вредить Пресиденте, мы хотим только остановить его.
Даже встав во весь рост, Чамако по-прежнему оставался всего лишь маленьким мальчиком, не обученным искусству лицемерия.
- Зачем же тогда останавливать нас, полковник? - спросил он прямо. Мы - всего лишь бедные дровосеки из Толтепека, и направляемся в Эль-Пасо.
- Именно это меня и касается, - пояснил Ортега, картинно поводя кнутовищем. - Видишь ли, бедняк, согласно моему приказу с каждого индейца, переправляющегося через границу, снимают мерку - сверяют его рост с той отметкой, что виднеется там, на мертвом дубе. - Он указал на высушенный солнцем ствол своим кнутовищем. - Видишь эту отметку на стволе?
- Си, полковник.
- Что ж, она Проведена точно в пяти футах от земли, чико (Парень, малыш (исп.).). Именно такова высота вашего великого Пресиденте - пусть и не слишком точно. Но беда в том, что я лично незнаком с этим великим человеком. Повстречай я его - я прошел бы мимо, не узнав. Но нам сообщили его рост, и я придумал этот способ - скажем так, чтобы исключить любую возможность для Эль Индио перейти на ту сторону реки, в Соединенные Штаты, и совершить свое путешествие.
- Полковник, - вмешался Хулиано Диас, бледнея, несмотря на всю свою храбрость, - что это вы такое говорите?
Ортега добродушно пожал плечами.
- Только то, что если ты индеец, незнакомый мне или моим людям, и если твой рост совпадает с ростом Эль Индио, - я останавливаю тебя, и тем предотвращаю возможный побег вашего великого Пресиденте, так ведь?
- Вы хотите сказать, будто я, Хулиано Диас из Толтепека, и есть... он не закончил фразы, столь абсурдной она показалась его бесхитростному уму. Мог ли этот мятежный полковник и вправду поверить в подобную вещь? Что он, Диас, является лидером, великим Эль Индио? Диас впервые почувствовал признаки облегчения. В конце концов, в этом было что-то комичное, невзирая даже на боль в шее от кнута. - Пожалуйста, экселенсе. - закончил Диас, выдавив из себя, чтоб подбодрить Чамако, слабую улыбку, - отведите меня к дереву и поставьте у отметки, чтобы мы с сыном смогли продолжить путь в Эль-Пасо. Моя добрая жена болеет, и нам пригодится выручка от этих дров, чтобы купить в Техасе лекарство.
- Чиво, - гаркнул Ортега, оставив улыбки. - Измерь этого индейца.
Чиво схватил Диаса и оттащил его к дереву. Толкнув его к порезу на стволе, он воззрился на отметину.
- В самый раз, хефе. Подходит точно.
- Хорошо. Останови его.
Для полковника Ортеги вопрос был исчерпан. Он отвернулся к огню, не обернувшись на револьверный выстрел, оборвавший жизнь Хулиано Диаса. И совершенно не слыша истошного крика Чамако Диаса, он лишь раздраженно кивнул золотушному сержанту:
- Кофе, Порталес. Иисус-Мария! Ну и пекло. Черт бы побрал эту приречную округу!
Никто не знает, как сложилась бы судьба малышка, Чамако, - Чиво уже тащил его за шиворот к огню под дулом пистолета, намереваясь, с позволения полковника, прикончить и его. Неизвестно также, как отнесся бы к этой просьбе полковник. Потому что в этот смертный миг послышался топот копыт с американского берега, и всадник в высоком сомбреро явно мексиканского происхождения устремил своего измочаленного коня через брод и резко осадил у огня Палача из Камарго.
- Полковник! - вскричал он. - Я скачу из Эль-Пасо! Есть большие новости. Эль Индио там, в городе. Он уже побывал у американского Пресиденте и возвращается назад, в Мехико!
Ортега отшатнулся, словно его ударили в лицо собственным кнутом. Волчья стая подручных подтянулась к нему ближе. Чиво, в изумлении от того, что Эль Индио удалось выбраться из Мексики, и он вот-вот готов снова в нее вернуться, разжал свою хватку. То было знамением свыше - и его оказалось достаточно для смышленого индейского подростка. Одним стремительным прыжком он достиг зарослей прибрежного кустарника и исчез, с запозданием исполняя наказ погибшего отца.
Чиво, с еще дымившимся револьвером, возглавил шайку герильясов, с воем устремившихся в погоню. Ортега, кляня своих подчиненных, круша все вокруг хлещущим кнутом, вопил:
- Прикончить его, скоты! Он не должен перебраться через реку. Стреляйте! Стреляйте! Выгоните его из кустов и стреляйте. Он не должен предупредить американцев, что мы знаем! За ним, кретины, за ним!