Страница 7 из 22
Короче говоря, во время длинного и пафосного диалога Кобылевского с лордом Спонсором я позволила себе самую капельку иронии. Тошно мне от пафоса! Ничего не смогла с собой поделать. Да и не думала, что лорд заметит. А он просек, глянул на меня этак остро и пригласил поиграть в крикет. В ближайшие же выходные!
Кобылевский аж побурел. От зависти, его-то не пригласили! Лорд у нас сугубо традиционной ориентации (образчик традиционности, добропорядочности и консерватизма, хоть в палату мер и весов выставляй как эталон лорда), на красавцев-мужчин в самом расцвете сил не зарится. Я, разумеется, отказалась. Ну, прощебетала что-то такое, из Кэррола, мол, на фламинго не сезон, а без них в крикет не поиграешь… Дура, как есть дура, надо было соглашаться. Хоть было бы, что на пенсии вспомнить и о чем внукам не рассказать!
Лорд вежливо посмеялся, но повторять приглашение не стал.
Я думала, на этом все и закончится, но выходит, он меня не забыл.
Кобылевский этого эпизода тоже мне не забыл. Припомнил потом раз двадцать мое непристойное поведение, мол, как я посмела вертеть задницей перед его лордством! Жена Кобылевского должна быть выше подозрений! На это мне хотелось уточнить: подозрений в наличии у жены Кобылевского задницы? Сдерживалась. И тоже зря.
Зато сейчас изображать примерную девочку не обязательно. Даже, наверное, и полезно – не изображать. Настоящая я вряд ли буду интересна их великолепию, недостаточно благовоспитанна и элегантна. Так что я одарила лорда самой ехидной улыбочкой из своего арсенала и спросила в лоб:
– Вы готовы поддержать великую русскую культуру, Ирвин?
Ирвин самодовольно усмехнулся и постучал пальцем по столу:
– Фил, давай сюда контракты. Роуз почитает перед обедом.
– Не думаю, что стоит тянуть до самого обеда. Я быстро читаю. – Я протянула руку за бумагами, глядя продюсеру в глаза. Мол, танцы потом, сначала дело.
Бумаги я получила, само собой, а заодно – хищный такой, тягучий смешок лорда. Словно именно этого он от меня и ожидал. В смысле, лиса бежит туда, куда ее загоняют. Не могу сказать, что это меня порадовало, и особенно не порадовала собственная реакция – что-то такое внутри дрогнуло и затрепетало. До пошлых бабочек в животе не докатилось, но и от здорового наплевательства оказалось далековато. Права Манюня, год без секса крайне вреден для женской психики. Когда была замужем, все было куда проще.
Какого черта он так на меня смотрит? Я ж веду себя не как леди… еще бы ногу на ногу положить, что ли… или что там не подобает благовоспитанной леди от слова совсем? Бабл-гам с розовыми пузырями?
Вспомнив сегодняшнего негра-таксиста, я едва не рассмеялась и решила плюнуть на правила поведения для не-леди и охотничий интерес лорда. Игнор – вот правильное оружие пролетариата! Обойдется без протокольного хлопанья глазками, а про дрожь и трепетание ему вовсе знать необязательно. Вредно даже. И вообще я не на него так реагирую, а на вожделенные контракты!
Два десятка страниц убористого текста я прочитала очень и очень внимательно, чуть ли не с лупой выискивая традиционные американские пунктики насчет неустоек и прочей дряни. Не нашла – ни при первом прочтении, ни при втором. Конечно, пункты насчет пиар-кампании мне не слишком понравились, в том смысле, что показывать великого писателя публике я не собиралась от слова совсем. Но они покупали права на все мои написанные книги и позволяли править клипы, буктрейлеры и прочие рекламные материалы! Невероятно! На этом фоне обязательство присутствовать на репетициях и дорабатывать сценарий в соответствии с пожеланиями режиссера выглядело сущей ерундой, тем более что за это еще и платили! Прямо скажем, суммы гонорара хоть и не походили на стоимость корпорации «Майкрософт», но в родной Москве рядовому писаке столько не заработать, даже если писать со скоростью взбесившейся пишмашинки.
– У меня парочка вопросов, мистер Штосс. Здесь не написано, сколько времени я буду нужна режиссеру. – Только оторвавшись от бумаг, я вспомнила о лорде и молча порадовалась: мне удалось искренне его игнорировать целых четверть часа. Впрочем, лорда это ни капельки не смутило. Наоборот, этот хлыщ одарил меня снисходительно-одобрительным взглядом, словно лошадь свою по холке похлопал.
– Не более четырех месяцев, – улыбнулся продюсер. – Том никогда не тратит на постановку больше. Но если желаете, мы добавим это в контракт. Что-то еще?
– Интервью и пресс-конференцию придется чем-то заменить. Никаких фотографий и видео с Таем Роу не будет.
Я вернула ему крокодильски-милую улыбочку: черта с два он догадается, как мне сейчас стремно! Раскрывать инкогнито я не хочу, терять такой сладкий кусок – тем более, и если он меня прижмет… не знаю я, как выкручиваться!
Похоже, милая улыбочка и уверенный тон его не обманули. Откинувшись на спинку кресла, мистер Штосс… то есть Фил. Исключительно Фил и вообще душка! Фил благодушно сложил руки на пузе – откуда только взялось? Не иначе как надувное под пиджаком, для важности! – и склонил голову к левому плечу.
– Роуз, у нас уже есть план пиар-кампании. Отличный план. Он включает в себя интервью, участие в популярных программах на ТВ и тур по Америке с автограф-сессиями. – Он озвучивал мои самые смелые мечты с таким видом, словно речь шла о хот-доге с горчицей, и стоили эти мечты примерно столько же. То есть, боюсь даже предполагать, сколько бабла мистер продюсер планирует вбухать в новую звезду! – Если понадобится, я вышлю за мистером Роу свой самолет и команду медиков, чтобы следили за его здоровьем.
Самолет и медики меня добили, но виду я не показала. Еще чего!
– Самолет и медики это прекрасно, но к ним придется добавить актера, исполняющего роль мистера Роу, потому что мистер Роу не покинет России и не будет общаться с журналистами. – Я отзеркалила его позу, добавив еще непринужденности: ногу на ногу, расслабить плечи. Не расколюсь, даже не надейся, Фил.
– Я думаю, Роуз, мы прекрасно обойдемся без актера. – Фил смотрел мне прямо в глаза и даже не думал уступать. Ему и мысли такой в голову не приходило. Хотя действовал вежливо, правды не требовал и к стенке припирал почти нежно. Добрый друг крокодил! Еще немножко, и буду звать тебя Геной! – Новая звезда будет дамой. Прелестной, умной и весьма артистичной. Так даже лучше, дамы-писательницы нынче в моде.
– Я не думаю, Фил, что мистер Роу согласится на это шоу. – Я тоже не отводила взгляда и продолжала непринужденно улыбаться, хоть давалось мне это нелегко.
Черт. Ну почему ты такой упрямый, мистер продюсер? И почему я такая упрямая? То есть почему я – понятно, после общения с Кобылевским я предпочитаю держать мух отдельно, а котлеты – отдельно. То есть не смешивать жизнь личную и публичную. И почему Фил упрям – тоже в общем-то понятно, крутой продюсер по-любому лучше знает, как лучше.
Коса на камень, мать же вашу!..
– Ти… – в еле слышном шепоте Тохи я прекрасно расслышала все те матерные слова, которые он хотел сказать о моем ослином упрямстве и дури. И напоминание о том, что его единственный шанс на главную роль в бродвейской постановке зависит от того, договоримся ли мы о правах на мюзикл.
Наверное, я бы плюнула на несветлую память о Кобылевском и сдалась – секунд через десять. Максимум двадцать. Мистеру Штоссу ничего не стоило забить на «аллергию» великого писателя и потребовать личной встречи, и он знал, что я это знаю. Но совершенно неожиданно выручил его лордство.
– А я думаю, что это отличный ход, Фил. Интрига! – Лордство мощным плечом вклинилось в наши гляделки и велело detke нести еще «Бейлиса», без кофе. – Прелестной дамой никого не удивишь, а вот тайн в век Сети слишком мало. На ТВ мы запустим Тома и Джерри, некоторые детали пиар-кампании пересмотрим. Пусть публика гадает, кто скрывается под маской.
– На этой тайне можно сделать ажиотаж, – тут же поддержала я, кинув на лорда благодарный взгляд. – Каждая новая версия породит всплеск интереса, люди обожают тайны. Фил, оригинальный пиар даст намного больше эффекта!..