Страница 6 из 13
– Ну и добрый же ты, Пётр Алексеевич! Я бы на твоём месте его бы в капусту покрошил и не задумался! Это ж надо – так царю дерзить!
– Поэтому ты и не на моём месте, а на своём, что наперёд думать не хочешь аль не можешь! Царь должен беречь свой народ, а не рубить его почём зря по всякому поводу, как капусту на засолку! И учись отличать лизоблюдов от достойных и честных людей!
Государь наконец выбрался из сугроба, небрежно отряхнулся и неторопливо подошёл к бойцу, который продолжал скромно стоять с понурой головой. Протянул ему честно заработанный серебряный рубль и задумчиво спросил:
– Сколько в складчину поставил?
– Полтинник, – пробурчал коротышка.
– Во, держи рубь с полтиною! – весело сказал царь и повернулся к Меншикову. – Впредь мне наука будет, Алексашка. Нельзя себе людей только по росту подбирать! Умение да сноровку тоже нужно верно оценивать и тщательно проверять их, особливо, если в дальнейшем сильно понадеешься на человека.
Затем Пётр Алексеевич вновь посмотрел на гордого бойца и спросил:
– А ты, Васька, пойдёшь ко мне служить в Преображенский полк?
– А платить-то мне сколько будешь, государь?
– Во, деловой мужик! Своего нигде не упустит! – усмехнулся царь. – Двенадцать рублей в год да бесплатная чарка вина для плезира! Годится?!
– Двенадцать рублей – это, конечно, хорошо, а подумать можно?
– Думай! Кто ж тебе думать запретить может? Распоряжаться твоими думами даже царь не в силах! – рассмеялся Пётр Алексеевич, а вслед ему вся его разношёрстная компания. – Ну, Николай, а ты не передумал ещё с кем-нибудь «сам на сам» побиться? Али оробел, на меня глядючи, и моего конфуза себе не желаешь? Я вон не испугался поваляться в снегу, хоть и царь, а теперь вот стою перед тобой да только посмеиваюсь!
Николай посмотрел на государя, затем на хитроватого малорослого крепыша и согласно кивнул головой.
– Вот и ладненько! Значит, веселье наше продолжается! Кто супротив моего бойца на деньги желает биться? – громко крикнул Пётр Алексеевич и обвёл лукавым взглядом всех собравшихся любителей кулачного боя. – Вот, от меня царский серебряный рубь в общую казну!
Не каждый же день можно увидеть, как царь дерётся на равных с простолюдинами, поэтому на берегу реки собралось много горожан. Люди всё шли и шли. Кто мимо проходил; кого покликали родственники да знакомые; зеваки всякие переходные; ну и, конечно, участники недавно закончившегося кулачного боя. Они тоже не спешили расходиться, а кто-то из них уже задумал подзаработать себе вовсе и не лишнюю для семьи денежку. Когда ещё за свой здоровый кулак сможешь получить столько денег?
– Ну, смелее! Ставлю на моего бойца к положенному мною рублю ещё один серебряный рубль! Не робей, кулачники! Выходи по-честному биться!
– Я не против, штоб подзаработать! – вызвался Василий. – Жене и детям одёжи новой понакупим, старая-то совсем уже посносилась! Теперь на тряпки только что и сгодится!
Пётр Алексеевич с удовольствием взял на себя роль судьи кулачного боя и весело спросил:
– Как биться желаете, люди добрые? «Сам на сам» али «сцеплялка-свалка»? Что вам милее по сердцу, то и будет!
– А давай, государь ты наш дорогой, пусть будет «сцеплялка-свалка»! Так победившему денег поболее достанется! – произнёс крепыш и оценивающе осмотрел Николая. – Держи, Пётр Алексеевич, мою долю. Вот тебе рупь серебром. Жёнке и детишкам берёг, да, ладно – была не была! Можа, и отыграю более, чем вложил!
– А полтину чего зажал? – улыбаясь спросил царь.
– Жёнке и детям на всякий случай приберегу. Вдруг шо не так пойдёт!
– Ты смотри, какой хитрый! Всё ж боишься проиграть?
– Не боится только дурень, а я ешо пока головою не тронулся! – пробурчал коротышка под заливистый смех Петра Алексеевича.
Народ вновь одобрительно загудел. Василий подал царю обратно его же серебряный рубль и с важным видом встал в сторонке.
– Каждый боец ставит за себя сколько может! Никого не неволю! Но думайте: чем больше денег сдадите в складчину тем больше сможет получить победитель, ибо он заберёт себе все деньги – и это будет честно! Так что у каждого из вас имеется возможность получить столько денег, сколько все вы положите в общую казну! Ну а в придачу к деньгам победитель получит ещё и славу лучшего бойца города Москвы да от меня подарок! – задорно и весело крикнул Пётр Алексеевич. – Выходи кто биться желает и подходи по одному ко мне с деньгами. Я сегодня буду вашим судьёй, а заодно и казну вашу хранить буду! Доверяете мне, люди?
Толпа в азарте одобрительно закричала, и к царю по одному стали подходить бойцы, желающие сегодня попытать удачу. Когда последний желающий биться внёс свой вклад в общую кассу, Пётр Алексеевич подошёл к Николаю.
– Давай и ты свою долю, гость мой любезный!
Николай снял с пояса кошель и достал оттуда английскую серебряную монету. Царь принял её, внимательно рассмотрел профиль Елизаветы II и сказал:
– Ты смотри – какая у тебя после путешествия монета в закромах твоих завалялась. Значит, видно, и вправду не врёшь, что в Англии побывал. Сейчас, помнится, у них брат Вильгельм правит, но серебро у твоей монеты доброе, примесей посторонних мало, поэтому принимается! Всё, кулачники! Деньги на ваш бой все собраны, можно начинать «сцеплялку-свалку»!
Николай отступил к Меншикову который стоял за спиной государя, и тихо спросил у него:
– А какие правила у этой самой «сцеплялки-свалки»?
– Тю! – удивлённо произнёс камердинер царя. – Так ты, видать, совсем в своих Европах одичал. Простых вещей уже совсем не помнишь? Так там те же правила, что и «сам на сам». Только тебе придётся по очереди на кулачках биться со всеми вызвавшимися кулачниками, до своей полной победы или до полного изнеможения и поражения. И тогда тебя обязательно побьют, ну а ежели всё же устоишь супротив их усех – тогда твоё счастье! И будет тебе слава на целый год, а главное – это деньги, что в складчину собрали, все твои будут, а нет – тогда не обессудь, сам вызвался биться! Хотя разве это деньги, что в бойцовскую казну царь сейчас собрал? – фыркнул Меншиков. – Я бы за такие деньги биться никак не стал бы, а тем более, я смотрю, уже целая дюжина здоровяков, желающих супротив тебя выйти, уже поднабралась! Так что могу только тебе посочувствовать! Ох и намнут же они твои бока, князь! Чую, совсем не до веселья и праздника тебе сегодня у Лефорта будет. Ну да ладно, иди уж, заждались тебя, родимые! Во как они глазищами тебя ощупывают! Прямо жуть какая-то!
Меншиков залился смехом, а Марфа, стоявшая в толпе неподалёку от мужа, услышала объяснение камердинера царя и тихо охнула, но тут же закрыла рот ладошкой и умоляюще посмотрела на Николая. Тот молча подошёл к ней, подмигнул, потрепал за плечо, отдал кошель и шпагу да вернулся в круг.
Разыграли очередность. Для смягчения удара все бойцы надели толстые рукавицы, и пошла-поехала свалка-махалка. Первого соперника Николай одолел довольно легко. Тот попытался свалить его размашистым, лихим ударом в ухо, но – бывший опер подставил скользящий блок и нанёс запястьем ладони удар в подбородок. Соперник как пуля отлетел назад и упал на спину, на лёд. С трудом встал на четвереньки, усиленно затряс головой. Его друзья-соперники тут же обрадовались уменьшению числа конкурентов.
– Всё, Мишка! Иди к жене домой, пусть она тебя пожалеет! – громко смеясь, кричали «доброхоты».
Поверженный боец начал было оправдываться, что, мол, случайно поскользнулся и не заметил удар, но его всё равно дружно уговорили идти домой. Каждый последующий боец мотал на ус ошибки предшественников и старался действовать более осторожно и на хитрости Николая не попадаться. Это им помогло держаться против него несколько дольше.
С одиннадцатым соперником пришлось изрядно повозиться. Прям какой-то медведь попался. Никакие удары Николая на него будто бы и вовсе не действовали. После каждого пропущенного удара тот только упрямо мотал головой и снова шёл вперёд. Здоровый мужик, на полголовы ниже Николая ростом, но чуть ли не в два раза шире его. О таких говорят: «Косая сажень в плечах». В то же время удары здоровяка были прям что выпущенные из пушки чугунные ядра. Мощные, аж всё тело после них сотрясалось. У Николая уже все руки были отбиты, и они нещадно болели, но поставленная на кон честь бойца была для него в тот момент превыше неприятности болевых ощущений. Он терпел боль, пытаясь уходить от ударов соперника и выматывая его постоянным движением и угрозами. Толпа недовольно улюлюкала, ибо со стороны это выглядело так, будто бы Николай уклоняется от схватки. Но царь не вмешивался в поединок, а лишь внимательно наблюдал за действиями своего нового знакомого. Наконец помаленьку боец-гора всё-таки стал сдавать. Сказалось то, на что и рассчитывал Николай. Физическая сила зачастую даётся природой за счёт некоторой потери общей выносливости организма, если её специально не подтягиваешь до нормы.