Вперёд, плаксы!

Странная штука – судьба, подумал я. Интересно, как бы все обернулось, пойди я не длинным путем, а дворами. Кто знает, кто знает… Во всяком случае, этот понедельник уже проявил себя во всей красе.

Мне было еще неведомо, что ждет меня в ближайшие часы.

Глава 3

Как ни удивительно, в это время суток бар в «Амброзии» не пустовал. Заняты были два столика, и за каждым из них сидели трое. За одним…черт его знает: братки-не братки, очевидно только, что одной с ними крови. Выглядели как положено: в спортивных костюмах, двое короткостриженных, один лысый – не придерешься. Они бесхитростно глушили водку. В час дня, в июльскую жару. Что ж, как говорится, Бог в помощь.

За другим столом расположились двое нормальных, вроде бы, мужиков, и миловидная стройная девушка, русоволосая, с модной стрижкой. Один из ее спутников, лет сорока, слегка полноватый и суровый, нетерпеливо поглядывал на часы, будто ждал кого-то. Другой, студенческого возраста, высокий и здоровенный, улыбался в тридцать два зуба, развалясь на стуле, который, казалось, вот-вот под ним треснет. Троица эта с достоинством потягивала пивко, заедая сырными чипсами.

Остальные шесть столиков были свободны, и, хоть опоздал я на десять минут, никто не встретил меня упреками. То ли сами еще не явились, то ли обиделись и ушли, что маловероятно. Ладно, решил я, мы не гордые – подождем. Я подошел к барной стойке.

– Привет, Антон! – улыбнулся я пареньку-бармену. – Как это вы сегодня без музыки?

Антон улыбнулся в ответ.

– Да вот, – кивнул он на клиентов, – просили не беспокоить. Тебе сок, как обычно?

Парень знал мои привычки. Прежде здесь работала барменша по имени Катя, но…больше не работает. Теперь мы с Антоном неплохо находим общий язык.

– Апельсиновый, – уточнил я.

– И со льдом, – уточнил в свою очередь бармен.

– Само собой. И главное, соломинку.

Сразу расплатившись, я сел с бокалом сока за свободный столик и попытался привести в порядок свои мысли. Но такой возможности мне не дали. Один из братков, а именно – лысый, встал и вразвалочку направился ко мне.

– Здорово! Как житуха? – проговорил он с прищуром. – Нормалек, да?

– Не жалуюсь, – отозвался я вежливо.

Лысый возвышался надо мной, держа руки в карманах. Осанка его и движения не были типичны для заурядных качков, а более подходили тренированному опытному бойцу. Его сотоварищи наблюдали за нашим диалогом, предвкушая потеху. За другим столиком девушка вела приглушенную перепалку со своими спутниками, и по сторонам никто из них особо не глазел.

– Сочком, значит, балуемся, – осуждающе произнес лысый.

– Если ты не против, – ответил я, потягивая сок через соломинку.

Он ухмыльнулся.

– А если против?

– Обсудим в рабочем порядке.

Разговор в подобном игривом тоне, похоже, перестал его забавлять, и он перешел к делу:

– Насчет выпивки подсуетишься?

Я покачал головой.

– Нельзя, вредит здоровью.

– Я в смысле водярой нас угости. Пара пузырьков – и ништяк.

– Шиш тебе с маслом.

Моя невоспитанность его изумила. Братаны за столиком приподнялись, и один из них горько меня упрекнул:

– Ты че, блин, оборзел?!

Лысый успокоил его жестом. Затем обернулся ко мне, излучая дружелюбие.

– Думаешь, я дам тебе уйти?

Я кивнул.

– Уповаю на Господа.

Эта реплика почему-то особенно его раззадорила. Прочистив горло затейливым матюгом, прямодушный мой собеседник объявил:

– Ну все, ты – труп.

Бармен Антон поспешил вмешаться:

– Сейчас охрану вызову!

Лысый тут же ему объяснил, что он сделает с его охраной, с его говеным баром и с его родней по женской линии. Девушка за столиком прервала перепалку со своими спутниками, и все трое с интересом посмотрели в нашу сторону. Елки зеленые, не многовато ли для одного дня?! Ей-богу, еще мгновение – и я в порошок сотру эту мерзкую харю с двумя его гоблинами. Стив Пирс не уставал мне вдалбливать: «Контролируй себя. Что бы ни случилось – контролируй. Ведь ты воин, черт бы тебя драл». Я стараюсь, учитель. Видит Бог, стараюсь.

– Зачем так нервничать? – сказал я лысому. – Все когда-нибудь умирают: кто раньше, кто позже. Надо ли по этому поводу стулья ломать?

– Надо! – рявкнул лысый, хватая стул за спинку. – Об твою башку!

Утихомиривать его, хвала Аллаху, не пришлось, так как в баре появились новые действующие лица: опоздавший Вася с четырьмя бугаями.

– Привет, Француз! – крикнул он с порога. – Давно тут загораешь?

Я нахмурился.

– Угадай, блин!

Лысый благоразумно оставил стул в покое. Однако наметанный глаз Василия мигом засек диспозицию.

– Какие-то проблемы, Глеб Михайлович? – Он пронзил лысого взглядом. – Тут кто-то возникает?

Я помедлил с ответом. Повисла тишина. Девушка и оба ее мужика буквально ели меня глазами.

Братки лысого, само собой, напряглись, так как четыре Васиных бугая взяли их в кольцо. Глядя на шестерых этих парняг, можно было обалдеть: Боже правый, как они различают, кто свой – кто чужой? Ведь их же мать родная перепутает.

Бармен Антон меж тем лихорадочно соображал, вызывать охрану – своих личных бандитов – или воздержаться. При этом он усиленно, едва ли не до дыр, протирал салфеткой стойку.

– Никаких проблем, – разрядил я обстановку. – Мы просто обменялись мнениями о событиях на Ближнем Востоке.

Лысый процедил сквозь зубы:

– Попадешься – урою.

Вася посмотрел на него как на больного.

– Братан, без понтов, ты вообще чей?

Лысый ответил ему холодным взглядом, в глубине которого промелькнула насмешка.

– В смысле солнцевский или таганский? Тебе-то что?

– Мне-то все фиолетово. Смотри только, попадешь за язык.

Лысый взглянул на него с прищуром.

– Грози своим мандавошкам.

Вновь повисла тишина. Я потягивал сок через соломинку.

Вася ткнул пальцем себя в грудь.

– Кто грозит – я? Брателла, ты че-то не въезжаешь. Я вообще могу щас выйти с пацанами. Оставлю тебя с Французом разбираться, без понтов. Занешь, че будет с тобой и твоими бакланами?

Лысый, собравшийся было произнести нечто забористое, резко вдруг передумал. Это было заметно по его лицу.

– Лады, братан. Непонятки вышли, извини.

Вася хлопнул его по плечу.

– Все путем. Проехали.

Лысый направился к выходу.

– Сваливаем, ребя. Тут без мазы.

Парни его поднялись с видимым облегчением, и все трое вышли из бара.

Четверка Васиных бугаев заняла позицию у двери. Сам Василий плюхнулся ко мне за столик, сверкая улыбкой. Прежде чуть ли не половина его зубов была в золоте. Однако недавно, после некоторой корректировки, зубы его стали такими белыми и ровными – просто загляденье. Теперь Вася улыбается при любой возможности, что благотворно влияет на его криминальный зарактер.

– Вот, блин, – подмигнул он мне, – недоглядишь за тобой, обязательно в историю влипнешь.

Я высосал последние капли сока.

– На фиг ты влез?

Вася улыбнулся шире.

– Ты ж не любишь демонстрировать свою крутость. Без понтов.

Я покосился на его оживленную физиономию.

– Тогда зачем ты намекал, что я их гоп-компанию по стенке размажу?

Он отмахнулся.

– Базар – он базар и есть. К делу не пришьешь.

– Умный. – Я постучал по стеклу своих часов. – Где хваленая бандитская пунктуальность? Где пацан, который хотел со мной встретиться? Щас предъяву тебе делать буду.

Вася помрачнел.

– Слышь, Француз…Глеб Михайлович, облом получился. Мы должны были с ним встретиться и к часу сюда подрулить. Ну вот, блин, ждали его, ждали… Только что позвонил мне на мобилу: «Не могу сегодня, – говорит, – проблемы возникли. Перенеси встречу.» – «На когда?» – спрашиваю. – «Перезвоню», – говорит. И отрубился, сучок. Извини, Глеб Михайлович.

Если б у меня были усы, я бы их подергал.

– Интересный компот, – сказал я.

Решив, что я очень расстроился, Вася повторил: