Хищник цвета ночи

Но Н’Ери был непреклонен:

- Да. Ты моя невеста и я должен содержать тебя.

- Какие у тебя интересные представления о романтических отношениях.

- Это правила хищников и только. Так что прекрати свои феминистские разговоры. Не переживай, я всё оплачу.

- Не надо. Я и сама в состоянии купить себе одежду.

- Измайлова, не усложняй, а собирай вещи. Если мы играем, то играем до конца.

Пришлось напомнить себе об отце, его долге и прочих неприятностях. А с другой стороны, чего я переживаю. Его кто-нибудь заставлял покупать мне вещи? Нет. Сам вызвался, значит надо ловить момент. Только вот чувство неловкости и неправильности никуда не делось.

- А как же рабочие костюмы? В чём я на работу пойду?

- Кто сказал, что ты будешь ходить на работу?

- До нового года еще пять рабочих дней, - напомнила ему.

- У нас командировка.

- Какая?

В плане и графике никаких командировок точно не было. Я бы точно запомнила, ведь это дополнительная работа.

- Длительная, - Ник тяжело вздохнул. - Измайлова, ну что ты такая упёртая? Давай собирай, время позднее. Нам еще ко мне ехать. Завтра тяжелый день.

Хотелось узнать почему тяжелый, но сдержалась.

- Хорошо. Как скажешь.

Чемодан был собран за пять минут и оказался практически пустым. Вещи убирать на место времени не было и мой врождённый перфекционист зароптал, не желая оставлять беспорядок. Пришлось наступить себе на горло.

- А туфли? - спросила я, выуживая из шкафа бежевые лодочки.

- Не надо, - бросил Ник, даже не глянув, направляясь в прихожую, когда внезапно остановился. - Измайлова, а бельё?

- Что бельё? - не поняла я, снимая с вешалки пальто.

- Где твоё бельё?

«На мне!»

- С ним всё в порядке, - хватая сумку, ответила ему, загоняя как можно дальше глухое раздражение. - Покупать не надо.

- Показывай.

- Нет, - вцепившись в сумку руками, я покачала головой.

- Измайлова, я что белья не видел? Показывай, что у тебя тут. Рейтузы в горошек? - и дернул сумку на себя.

От неожиданности я её отпустила и недоверчиво на него уставилась.

- Рейтузы?

- Ты же понимаешь, что должно быть на уровне, идеально, - расстёгивая молнию, деловито заметил Н’Ери.

- И каким образом твои родственники увидят моё белье?

- А вдруг.

Спорить с ним не было ни сил, ни желания я и так вымоталась, поэтому молча продолжала наблюдать, сложив руки на груди.

И надо было ему достать именно тот самый красный кружевной бюстик.

- Кхм, - Ник потянул его вверх и очень внимательно осмотрел.

Лифчик покачивался на его пальце туда-сюда.

- Убедился? - забирая предмет нижнего белья и сумку, с издёвкой поинтересовалась я.

- Вполне. С бельём у тебя полный порядок, - неожиданно сипло произнёс мужчина.

- Благодарю за оценку, - фыркнула я и начала одеваться.

Думать о том, что придётся спать с ним уже этой ночью, не хотелось.

Глава 4

Капельки - блестящие, крохотные и притягивающие взгляд - складывались в небольшие ручейки, которые стекали по загорелому мускулистому торсу вниз прямо к полотенцу, которое низко висело на бёдрах, давая возможность оценить наличие кубиков.

Конечно, Ник Н’Ери был хорош и в другое время я, может быть, восхитилась этой красотой, но сейчас мне больше всего хотелось спать.

И собственно, чего я там не видела. Это два года назад еще могла покраснеть и повздыхать над всей этой красотой, когда Ник затаскивал меня в примерочную, чтобы я оценила, как на нём сидят новые боксеры.

Ему очень нравилось издеваться над молоденькой помощницей. Поэтому пришлось побыстрее взрослеть и абстрагироваться.

Это как с шоколадом. Сначала от него приходишь восторг, смакуешь, наслаждаешься вкусом. Но стоит съесть за раз пять-десять плиток, появляется отвращение. Так вот Н’Ери я переела и воспринимала как босса. Красивого хищного босса.

Утверждение, которое не требовало доказательств. Трава зелёная, солнце желтое, а мой босс красивый и сексуальный хищник.

Прибыв в квартиру Ника в пентхаусе на сороковом этаже, я быстро приняла лёгкий душ, сетуя, что не захватила свои гели и мыло, переоделась в пижаму с бегемотами и теперь сидела на краешке кровати, всеми силами старясь не уснуть.

Часы показывали три часа ночи.

Глаза слипались, от постоянного зевания челюсть в любой момент могло заклинить, а в голове царил такой туман, что я даже своё имя с трудом вспоминала.

А тут вот его совершенное величество в полотенце, с мокрыми волосами, которые торчали в разные стороны как иголки у ёжика и идеальное тело без грамма лишнего жира.

- Ну, наконец-то! Давай, - вновь зевнув, произнесла я.

- Что давать? - Ник замер посреди комнаты и взглянул на меня.

- Трись, - тоскливо закончила я и добавила. - А то спать очень хочется.

- Ты это серьёзно?

- Очень.

Новый зевок и я протёрла глаза, которые вновь решили закрыться.

- Измайлова, ложись спать, - как-то обиженно произнёс хищник.

В другое время я ему бы обязательно посочувствовала и пожалела, честно сообщив, что он Мистер Совершенство и за его внимание давно дамы дерутся (действительно был такой момент на юбилее оперной певицы, волосы повыдёргивали, платья порвали, а он ушёл с третьей), но это потом, а сейчас я хотела баюшки.

- Правда? - уточнила у него.

- Правда.

- Спасибо.

Тут же шустро развернулась, упала на подушку, обхватив её руками, закрыла глаза и моментально уснула, успев отметить, что пахнет наволочка очень вкусно.

… Жарко и щекотно.

Чужая ладонь нежно, но требовательно погладила плечо, опустилась вниз по руке, сминая ткань пижамы. Горячее дыхание с нотками горького кофе и мандарина опалило щеку. Почему-то именно аромат цитрусовых особенно сильно отложился в голове, когда я, находясь на тонкой грани между сном и реальностью, лежала на боку прислушиваясь к мужчине, который был так рядом, что становилось жарко.

И то, что упиралось мне в бёдра, было совсем не пистолетом.

- Ник, - хрипло прошептала я, всё ещё отказываясь открывать глаза.

- Измайлова, замри. Так надо.

Голос тихий и мурлыкающий.

Ну надо, так надо. Я послушно замерла, зажмурилась и постаралась не реагировать на мужчину и его прикосновения.

«Я тучка. Большая холодная тучка… я… Лёд! Кремень! Я справлюсь!»

Тучка испарилась, кремень рассыпался, а Вика Измайлова задержала дыхание, чувствуя, как горячая мужская ладонь забралась к ней под футболку с бегемотами (смешная пижама-то не спасла!) и накрыла вздрагивающий живот.

- Измайлова, а тебе кто-нибудь говорил, что ты пахнешь шоколадом?

«Как не пахнуть, когда за время работы с ним в качестве лекарства от нервного стресса я килограммами его употребляла. Да я сама один большой шоколад!»

Но Н’Ери велел не дёргаться, и я лишь невнятно что-то промычала.

- Не думал, что наше сотрудничество может стать таким волнующим и интересным.

Рука поползла выше, но до груди не добралась, замерев совсем рядом и раздразнив. Тело отреагировало должным образом. Соски стали совсем чувствительными и при прикосновении с тканью футболки болезненно заныли.

- То-р-р-ри, а я ведь чувствую, - шепнул Ник и повёл носом у шеи, вызываю щекотку.

Я тоже чувствую. Вот щекотка от шеи перешла на нос и засвербело. Да так сильно, что у меня дыхание перехватило. А Н’Ери еще взял и подул за ушком.

Щекотка стала совсем невыносимой.

- Ник, - сдавленно простонала я, замирая и боясь даже пикнуть.

- М-м-м?

- Я хочу…

- Да-а-а?

- Чихнуть…

Молчание.

Рука, которая выводила круги на животе, замерла.

- И что?

- Ну, ты же сказал не двигаться, - из последних сил просипела я.

- Измайлова!

Вот зачем так рычать. Напугал ведь.

И я это сделала.

От громкого чиха у меня даже уши заложило.

- Ой, - всхлипнула я, вытерла нос, поправила волосы, постаралась лечь в ту же позу. - Всё. Чихнула. Продолжай.