Страница 20 из 26
– Ну да. И вещи уже закинул… Михаил из Саратова меня приютил. У него палатка четырехместная. Какую дали друзья в дорогу, такую он и взял. Один он, в четырехместной. И меня приютил с большим удовольствием: доброе дело ведь.
– Вот и хорошо. А ты боялся, что у костра спать придется. Ну, а я у Гали. Надеюсь, она не храпит.
– Главное, чтобы её сновидения к тебе случайно не завернули, – пошутил Сергей. – Спокойной ночи… До утра! Надеюсь, не просплю.
– Ой! Слушай, Андрей! А куда Арей делся? Его у костра не было, – спохватилась Наталья.
– Это – наш с ним секрет. Всё в порядке, – ответил тот.
Глава 10. Арей
– С этого дня ты начинаешь новую жизнь, – сказал ему пару дней назад Андрей. Тогда он бодро шагал впереди него дороге. Шел к горам, к лесу.
– Поменяй амплуа… Выбери себе какое-нибудь другое имя. Желательно, мужественное и суровое. Ничего не приходит тебе в голову или… не вспоминается?
– Недавно мне как раз-таки пришло на ум одно, как бы моё, имя: Арей.
– Вот и отлично. Так здесь и назовись. И вот увидишь, что никто не воспримет тебя как вялого романтика с чахоточной грудью, время от времени кропающего заунывные вирши.
– Откуда ты…
– Да у тебя всё на лице написано. Так вот, имени, конечно, мало. Поэтому я и предлагаю тебе так же, хотя бы на несколько дней, поменять и своё амплуа, – лукаво улыбнулся Андрей. – Попробуй стать на время лесным человеком, знающим здесь все стёжки-дорожки…
– А может быть, ещё лесным колдуном? – посмеиваясь, спросил Арей.
– А почему бы и нет? Лесным колдуном! Который идёт сейчас по этой тропке – как к себе домой, чай пить. Впрочем, похоже, мы действительно идём сюда пить чай! Здесь, кажется, люди живут. Скоро погреемся у костерка!
В ответ на эти слова, Арей, впервые за несколько прошедших месяцев, звонко рассмеялся. Приняв слова, как шутку.
Но вскоре они действительно пили у костра чай. Их угощал Сан Саныч. Рассказывал о дольменах и скалах, показывал фотографии ближайших мест. Потом они ходили на родник с серебряной водой, называемый некоторыми «Дедушкой», пили травный чай. Арей сам нарвал для чая чабреца, мяты и зверобоя. А потом… он читал Андрею у костра свои стихи.
Он легко мог представить себя за пультом космического корабля-парусника, летящего в неизвестные глубины просторов космоса, среди рыцарей Круглого Стола или даже среди североамериканских индейцев. Только… Ему было очень трудно представить себя в этом, реальном, мире. Тут ему места не находилось. Он примерял на себя разные маски социума – но ни одна не шла ему. От реальности он старался по возможности устраниться, пока она вновь не врывалась потоком площадной брани в уши, толчком в спину, давкой в автобусе…
С детства его дразнили девчонкой и маменькиным сыночком. Хотя «маменькиным сынком» он не был никогда. Почему-то всегда с трудом общался с матерью и не находил у неё понимания. Наверное, был в отца… Которого никогда не видел.
Он всегда чертил в тетради какие-то непонятные знаки… Или писал стихи. Мучительно-болезненное, до звона в ушах, восприятие мира мешало ему жить. Невыносимо сложно давалось общение с людьми: чужие вибрации нередко приводили его в состояние, близкое к обмороку или потере чувств. Он ощущал себя беспомощным, но беспредельно чутким в растянутом, как резина, времени. И был отделён от происходящего тонкой, но прочной прозрачно-ледяной коркой.
Зачастую Арей не знал, как ему жить дальше и зачем он родился на свет. Тогда жизнь казалась ему слишком трудной и абсолютно безрадостной. В таких случаях он, по собственному определению, совершал "финт ушами" – то есть, бросал всё и срочно уезжал… Куда-нибудь. Лишь бы, прочь. Целью поездки было первое, что придёт в голову. Главное – вырваться из ловушки, из замкнутого круга, хоть ненадолго…
И в этот раз он поступил именно так. Пришел на вокзал, сел на первую электричку. И вот уже за окном поплыли деревья, сады, огороды, поля… Бесконечные поля подсолнухов и кукурузы. Уже через несколько станций ему стало легче дышать. Постепенно начал приходить в себя, осознавать происходящее… Он, в конце концов, молод, здоров, полон сил… Вся жизнь у него впереди.
Вдруг, через некоторое время, Арей обратил внимание на нового пассажира. Тот продвигался вперед по вагону, но контролером не был, ничего не собирался продавать и никого не развлекал. И этот человек чем-то привлек его внимание. В ветровке и бейсбольной кепке, со светлыми, довольно длинными волосами и бородой, он был не из этого мира; всё в нем было особенным, даже походка. За плечами у незнакомца был станковый рюкзак: должно быть, он собрался идти в горы.
"Волхв", – почему-то пришла в голову краткая и ёмкая характеристика.
Тем временем, незнакомец явно кого-то искал, а не просто так шел по вагону. К тому же, пустых мест везде было предостаточно.
Наконец, они встретились глазами друг с другом. И тогда взгляд голубых глаз «волхва» стал пронзительным, а лицо осветила дружеская улыбка.
– Здесь свободно? – спросил он.
И, не дожидаясь ответа, уселся напротив Арея.
– Да, здесь не занято, – ответил тот и вновь уставился в окно. Но человек напротив его явно интересовал. И он то и дело посматривал на незнакомца.
Волхв, между тем, достал из холщовой сумки, перекинутой через плечо, простую папку. Картонную, канцелярскую, с завязочками. Медленно, глянув на попутчика загадочно, развязал узелок и открыл её. Из папки неожиданно, прямо под ноги парня, выпал какой-то листок бумаги. Молодой человек быстро поднял его, чтобы подать незнакомцу. Перевернув его, успел заметить странный рисунок, на котором невольно задержался взглядом. Только затем протянул листок сидящему напротив.
– Это – мандала, – тихо пояснил незнакомец. При этом он наклонился вперед, придвинулся поближе, и глаза его блеснули лукаво. – Она очень сильная. Принимала мандалу… Одна очень хорошая девушка. Чистый контакт! Взгляни, если хочешь.
Арей приблизил поднятый рисунок к себе, разглядел внимательней.
– Чтобы лучше почувствовать, как мандала работает, ты можешь просканировать её кончиками пальцев, – предложил его попутчик. И произнес это так, будто предлагал своему закадычному другу попробовать только что испеченный и вынутый из духовки пирог.
Мерно постукивала электричка. Но реальности больше не было.
Вернее, её затмило нечто ирреальное, неведомое, непредсказуемое и волнующее. В то же время, Арей почувствовал, что всё, что сейчас с ним происходит, именно так и должно было случиться. Это судьба. Так было предначертано; именно этого он ожидал с самого детства…
Ничтоже сумняшеся, он вышел на незнакомой станции вслед за человеком с белой бородой. Потому что «волхв» узнал, что молодому человеку всё равно, куда сейчас ехать, и предложил сойти с ним вместе. На остановку раньше того пункта назначения, что был указан у Арея в билете. На одной из маленьких станций с фонтанчиком и цветами…
Сойти, и… Отправиться в горы.
…Сколько дней назад это было? Два? Три? А может, два года назад?
Странное место – Поляна… Будто, с иным измерением времени. Из-за насыщенности событий. Или же, другого их восприятия. В общем, с другой величиной временной интенсивности. Если, конечно, придумать такую физическую величину: интенсивность (или напряжённость) временного потока…
А сейчас Арей, сразу после «работы» на небольшой полянке, не пошёл вместе с Андреем и остальными к костру. Потихоньку свернув в сторону, он направился к дальнему роднику. Тому самому, который некоторые здесь называли «Дедушкой», странным образом углядев в каменных образованиях подобие усов и бороды.
Раньше, ещё перед работой на маленькой полянке, они с Андреем договорились о ночном походе. А теперь Арей пришёл на родник. Он должен был в одиночестве настроиться на грядущее испытание.