Страница 45 из 62
Возможно, из-за скромности Ходсона данный цвет не носит его фамилию, а ассоциируется с фамилией индийского портного, выполнившего первый заказ по пошиву новых маскировочных мундиров. В истории мундира имеются примеры противоположного подхода, когда покрой формы или одежды ассоциировался непосредственно с фамилиями авторов новой идеи в стиле одежды, преимущественно военного характера. Достаточно привести примеры вошедших в обиход терминов, отображающих стиль или покрой одежды: галифе (Генерал Галифе), реглан (Лорд, фельдмаршал Реглан), кардиган (Лорд, генерал Кардиган), френч (Фельдмаршал Френч)…
Считается, что только на рубеже XIX–XX вв., в связи с возросшей поражающей мощью оружия (развитием артиллерии, началом использования пулеметов «Максим» в Англо-Бурской войне и пр.), армии стран мира постепенно перешли на обмундирование цвета «хаки» и защитного цвета.
С нашей точки зрения, роль защитного цвета достаточно высоко ценилась и в более ранние времена. И приоритет в этом принадлежит российской армии. Например, в Отечественную войну 1812 г. мундиры темных тонов, приближающиеся к защитному цвету, имели многие части русской армии: артиллеристы, егеря, пионеры, казаки и ополченцы[76]. В Русско-Турецкой войне конца ХIХ-го века русские войска, в том числе, пехотинцы и артиллеристы также имели форменную одежду, цвет которой выполнял защитную функцию[77].
Однако имелись исключения. Так, например, военнослужащие Апшеронского полка, со времен их героического боя («стояния в крови») в Русско-Турецкую войну, когда они стояли насмерть «по колено» в крови, и не отступили, одержав победу, в честь этого события, были пожалованы шароварами красного цвета. До Первой мировой войны коричнево-красные мундиры носили Ахтырские гусары. Поэтому историческим фактом является то, что члены многочисленных банд, наводнявших Россию в период Гражданской войны, разграбив брошенные армейские склады, свое предпочтение часто отдавали обмундированию экзотического покроя и цвета. Примеры такой формы одежды можно увидеть в советском фильме-оперетте «Свадьба в Малиновке». В такую одежду в фильме были одеты некоторые члены банды махновского типа. В период войны такое слишком заметное и пестрое обмундирование не пользовалось популярностью в полевой армии. Военные отдавали предпочтение полевой одежде защитного цвета.
При выборе цвета окраски военных мундиров следует помнить о физических свойствах материи ткани и соответствующих красителей. Под воздействием солнечных лучей или пучков фотонов окрашенные поверхности со временем «выгорают», т. е. теряют интенсивность или яркость окраса, блекнут и приобретают серовато-грязные оттенки. В практике выбора окраски армейских форменных мундиров следует учитывать, что наиболее быстро этому процессу подвержены голубой и зеленый цвета.
Голубой окрас, при выгорании, приобретает грязновато-серый оттенок, зеленый превращается в синий. Примером, подтверждающим эту особенность, является следующий факт. Мундир Петра Великого, в котором он в 1709 г. выиграл Полтавскую битву, разбив шведскую армию короля Карла ХII-го и войска предателя гетмана Мазепы, за более чем 300 лет хранения в музее, потеряв желтый пигмент в краске, из зеленого превратился в синий.
В последующем в армиях мира все чаще стали использоваться комбинированные маскировочные и камуфляжные цвета. Пестрая и яркая цветовая гамма сохранилась только в парадных мундирах. Особенно значимой функцией цвета в армии была, и остается до сегодняшнего времени, эстетическая — рекламная функция. Красота, яркость, декоративность военного костюма играют большую роль в привлечении молодых людей в армейские ряды.
Еще одним вкладом русских военных врачей в развитие военного дела после этой кампании, была настоятельная рекомендация Военному ведомству Империи по обеспечению большей механизации военно-медицинских санитарных служб армейских дивизий и частей, а также прифронтовых госпиталей и лазаретов. В частности, предлагалось значительно увеличить количество автомобилей и другого вида транспорта, для быстрого перемещения и эвакуации раненых, а также личного состава и оборудования военных госпиталей и лазаретов. В последующем эти рекомендации военных медиков также были приняты во внимание и учтены в практике ведения боевых действий русской армии.
Русские военные врачи всегда считали, что в войне мелочей не бывает. Еще одну, казалось бы «мелкую проблему» высветили Русско-Японская и Первая мировая война. Эта проблема находилась чуть «глубже военной формы», она касалась нижнего белья военнослужащих. Иногда это белье по разным причинам не могло быть заменено вовремя специальными тыловыми службами. Солдаты при постоянном нахождении в окопах, часто в сырости и грязи, с целью борьбы с насекомыми вынуждены были массово и одновременно проводить стирку и обеззараживание нижнего белья. Одновременность была необходима для того, чтобы не допустить переползания вшей с грязной одежды на чистую, и уничтожить их сразу же и всем вместе. Естественно, что после стирки солдатское нижнее белье, вывешивалось на просушку неподалеку от места расположения воинских частей и подразделений. Не всегда место сушки белья удавалось замаскировать в окружающей среде — в лесу или в перелеске. В этом случае, имеющее белый цвет, нижнее белье было заметно для самолетов-корректировщиков и аэростатов издалека, и становилось хорошей целью для вражеской артиллерии. Кроме того иногда в сильную жару солдаты снимали форменную одежду, и если они оставались в нижнем белье, то становились хорошими мишенями для вражеских снайперов.
В Первую мировую войну солдатское нижнее белье было бязевым исподним белого цвета с черными штемпелями воинской части. Оно состояло из нижней рубахи с тесемками на вороте и кальсон с одной оловянной пуговицей. Кроме нижнего белья солдатам выдавались портянки — полотняные, или более плотные и теплые — суконные. Развесить это белье на просушку — означало полностью демаскировать себя и товарищей. Смекалистый русский солдат со временем нашел решение этой проблемы. Также как некогда форменные гимнастерки, в защитный цвет стало перекрашиваться и нижнее белье или «исподнее». Солдаты кипятили воду в больших чанах, бросали в кипяток любую зеленую растительность, которая имелась под рукой, например, подорожник, крапиву, березовые листья, болотную траву, мох, тину, ряску и пр., и в полученном «вареве», в течение полутора — двух часов кипятили нижнее белье. После того как исподнее высушивалось, оно уже имело цвет различных, в зависимости от состава «варева» оттенков, но всегда темный и близкий к зеленому или болотно-защитному.
Постепенно командованию также пришло осознание необходимости более широкого использования защитного цвета во всех элементах полевой армейской среды. Поэтому в ходе обобщения опыта боевых действий в войнах начала двадцатого века было предложено заменить белый цвет солдатского нижнего белья на защитный или маскировочный. К этому правильному решению в руководстве вооруженными силами пришли не сразу Например, в Советской армии долгое время для окраски нижнего белья использовалась синяя и голубая цветовая гамма. И только в настоящее время в большинстве армий мира нижнее белье изначально приобрело маскировочный защитный цвет.
После Русско-Японской войны Н.А. Федоров какое то время служил в Брест-Литовске. Сохранились свидетельства очень дружеского расположения к нему сослуживцев. В частности, сохранилась фотография, вместе с сослуживцами, на которой они сфотографировались рядом с военным лазаретом. Он очень любил эту фотографию, и по свидетельству дочери — Марии Николаевны Лопатниковой, вставив в рамочку, перевозил ее из гарнизона в гарнизон, туда, куда его вела нелегкая судьба военного врача (Рис. 29).
Приведем текст, находящийся на оборотной стороне этой фотографии, на которой изображены врачи, члены их семей и медперсонал 38-й пехотной дивизии на фоне лазарета Брестской крепости в Брест-Литовске. 1907 г. Семь военных медиков стоит, семь персон, в том числе их жены, сидят. В центре в белом кителе без портупеи сидит Николай Александрович Федоров. На коврике в ногах — две девочки — дочери военных врачей. На заднем плане, на фоне деревьев и лазарета стоят раненые и больные военнослужащие.
76
Бородино, 1812 / Б.С. Абалихин, Л.П. Богданов. В.П. Бучнева и др.; П.А. Жилин (отв. ред.). — М.: Мысль, 1989. - 360 с. См. С. 87, 93, 11, 174, 187, 203, 271.
77
Глинка В.М. Русский военный костюм XVIII — начала XX века. Альбом. — Л.: Художник РСФСР, 1988. - 239 с. См. С. 72, 74.