Der letzte Kuss

— А их много? — с ужасом вопросила девушка, все же принимая протянутый ей бокал.

— Не особо, — отозвался парень, присаживаясь около нее. — В древние времена я видел, как люди, пившие на брудершафт, дабы скрепить этим свои союзы, добавляли в вино каплю своей крови, чтобы этот союз был крепче и прочнее. Так что, прошу, — Тод протянул девушке возникшую из воздуха иглу. — Все чисто и стерильно, не переживай. В этом доме еще никто не умирал, и тебе не грозит стать первой.

— Поэтому ты выбрал красное вино? Чтобы кровь не было видно? — с опаской поднеся иголку к пальцу, Алекса на мгновение ощутила себя спящей красавицей.

— Нет. Я в принципе не приемлю светлые вина. Они не настоящие. Лишь красное, цвета темной крови вино может быть настоящим, — отозвался Тод. — Итак. Капля твоей крови в моем бокале. Капля моей — в твоем. Не бойся, в моей крови также не содержится яд. Если ты этого не сделаешь — я не позволю тебе пить вино.

Что-то недовольно фыркнув, Алекса нехотя проткнула иглой мягкую ткань безымянного пальца. Именно так делали все врачи на ее памяти, бравшие кровь для анализа. Тод не возражал, лишь довольно кивнул, когда капелька крови упала в бокал, смешиваясь с его содержимым.

— Умница. Теперь верни казенное имущество, — оставив бокал, Смерть протянул руку за иглой.

— Это не гигиенично, — буркнула девушка, доставая свой бокал, и мысленно прикидывая, может ли вино в принципе изменить свой вкус от капли крови. Да и какая в принципе на вкус кровь у Смерти? Саша, по правде говоря, всю жизнь считала, что у него таковой вообще не наблюдается.

— Я еще не встречал бессмертного существа, которого бы заботил этот фактор. Да и еще ни один мой предшественник не погиб от заражения крови, — флегматично парировал Тод, стягивая с руки атласную перчатку.

— А их было много? Предшественников.

— Ни одного, — довольно улыбнулся парень, легко вонзая иглу в палец.

На мертвенно бледной, почти белоснежной коже выступила капля темной крови. Она была настолько темно-бордового оттенка, что могла показаться черной. Саша сильна в рисовании не была, цвета отличала плохо, посему этот цвет и определила как черный. Упав в ее бокал, капля мгновенно смешалась с вином. Тод, довольно кивнув, потянулся за перчаткой.

— Почему ты всегда носишь их? — Саша кивнула на его аксессуар.

— А? — Тод непонимающе окинул взглядом девушку, затем взглянул на свои руки. — Ну, мне так нравится. А еще у меня очень холодная кожа. Когда я прикасаюсь к тебе, — он протянул руку в перчатке к девушке и легко коснулся пальцами ее запястья, — ты не чувствуешь такого холода. Просто не хочу, чтобы рядом со мной тебе было не комфортно.

Алекса покачала головой. Придвинувшись к парню, она взяла его руку в свою, отложив в сторону перчатку. Тод удивленно смотрел то на нее, то на их сплетенные пальцы.

— Мне не холодно, — Саша улыбнулась. — Рядом с тобой хорошо. Не волнуйся, будь собой.

Тод опешил. Она так просто предложила ему быть собой? Ему, тому, кто всю жизнь прятался за масками разных богов смерти от Миктлантекутли до Аида, от Санты Муэртэ до Осириса.

— Для такого уже мне придется выпить, — отозвался парень, улыбнувшись словам девушки.

Скрестив руки и поднеся бокалы к губам, эти двое были готовы к тому, что должно было произойти дальше. Саша совершенно не ощутила привкуса крови на губах, отпив вина, а Тод смирился с тем, что она забрала его перчатку. Лишь когда вино было допито, а бокалы отставлены в сторону, Алекса осознала, что сейчас она должна была поцеловать Смерть. Вновь.

В планах ее было то, что он сам хоть как-то подтолкнет ее к такому действию, раз уж был не в состоянии поцеловать девушку, не причинив ей вреда. Но он лишь молча выжидал, с прищуром глядя на смущение Алексы. Она краснела, скорее от вина, чем от мыслей о поцелуе. Но румянец все же проступал на ее щеках, делая девушку, по мнению Тода, еще более милой.

Слегка приблизившись к парню, девушка, смущаясь, коснулась своими губами его уст. Ответ не заставил себя ждать. Правила не позволяли Тоду поцеловать Алексу, но никто не запрещал ему доминировать в поцелуе. Губы сминали губы, целовали долго, влажно и до дрожи пошло. Распаляя какое-то животное желание, жгучим пламенем охватывающее все внутри.

И если Алекса не понимала, что происходило, то уж Тод прекрасно знал, что должно было произойти в самом скором времени. Он слегка подтолкнул девушку, заставляя ту опуститься на кровать, нависая над ней, не разрывая поцелуя. Обнимая, прижимая к себе. Этим долгим поцелуем подчиняя, обезоруживая ее.

— Лучше остановиться, — Тод поднял голову, в попытке отстраниться. Лишь рука Алексы, сжимавшая воротник его рубашки, заставила парня остановиться.

— Почему?..

— Я боюсь.

Алекса чуть не поперхнулась воздухом. Смерть боится?!

— Но чего? — непонимающе хлопая ресницами, отозвалась она.

— Ночь, проведенная со мной, может стать для тебя последней, — констатировал Тод, делая очередную тщетную попытку отстраниться. Однако же все это время его останавливала не слабая хватка девушки. — Я не проверял, по правде говоря. Но если мой поцелуй убивает, я уж извиняюсь, но ночь любви со мной может привести к еще более ужасным последствиям. А я хоть и Смерть, но не некрофил.

— Ты не убьешь меня, — Алекса улыбнулась.

— Откуда такая уверенность? — Тод вскинул брови. Даже он не знал таких подробностей. — Это запрещено.

— Любой запрет можно проигнорировать, — девушка пожала плечами. — Я просто знаю, что ты не убьешь меня. Даже если поцелуешь. Просто потому, что не хочешь. Доверься мне, Тод.

Коснувшись рукой шеи парня, Алекса ноготками провела по его коже, аккуратно расстегнув верхнюю пуговицу на черной рубашке. И затем, собрав в кулак все остатки своей смелости, девушка приблизилась к парню, оставив легкий след от поцелуя на его шее. Это, казалось бы, невинное действие, окончательно снесло крышу такому принципиальному Тоду.

— Тогда не говори потом, что я не предупреждал, — фыркнул он, одним действием расстегивая оставшиеся пуговицы.

— Если ты прав, то мой хладный труп уже ничего не скажет, — рассмеялась Алекса.

Ее смех тут же прервался, стоило Тоду впиться губами в ее шею. В одно мгновение ставя девушку на место жертвы, нарушая все запреты. Смерть давно желал насладиться женским телом во всех его деталях.

Он не хотел причинять ей боль и осознавал, что она еще никогда не была с мужчиной. Посему его задачей было не только лишь получение собственного удовольствия, — она ведь сказала, что рядом с ним, чувствует себя хорошо? — сейчас основной задачей для себя Тод ставил комфорт партнерши. Обнаженная, с раскрасневшимися щеками и глазами, полными слез от такой странной, но приятной для нее боли от первой близости с мужчиной…

Она казалась Тоду совершенством. Пусть вокруг были сотни других, но эта сероглазая малышка, плохо знавшая историю и любившая сладости, беззащитная и одинокая, была для него идеалом. Лаская ее тело, ловя губами каждый стон девушки, Смерть осознавал, что жизнь для нее уже никогда не будет прежней. Но в данный момент он не планировал объяснять это Алексе.

Сейчас он был увлечен иным…

========== Der letzte Kuss ==========

— Не смей.

Тод, не терпя никаких возражений, выхватил из пальцев девушки сигарету, легко сломав пополам. Алекса лишь недоуменно вскинула брови, поправив шарф на шее.

— Ты чего? — Алекса удивленно убрала в карман пачку сигарет.

— Отдай, — Тод требовательно протянул руку.

Девушка послушно вложила пачку в протянутую ладонь Смерти. Тот лишь довольно кивнул, метко отправив ту в урну.

— Может, все же объяснишься? — Саша недовольно изогнула бровь. — Что это значит?

— Не смей курить, Александра, — холодно произнес Тод, отворачиваясь от девушки. — Никогда, повторяю, никогда! Не смей гробить себя. Я уже объяснял свое отношение к самоубийцам: курильщики — это те же самоубийцы. Только менее самоуверенные.

— Но ведь смерть, как явление, все равно неизбежна для каждого человека, — Алекса пожала плечами. — Так зачем же ее бояться? Это не такой уж и страшный исход, особенно учитывая то, что он единственный.