Страница 3 из 97
Послушница говорит, что пережитая боль выжгла во мне все воспоминания, что память блокирует ужасные события, что это защитный рефлекс. Женщины забывают муки рождения ребенка сразу же, как только они прекращаются, иначе бы ни единая не согласилась пережить их снова и человечество оказалось бы на грани вымирания. Вот и со мной случилось то же самое – только память потеряна полностью.
Я умею читать и писать. Недавно оказалось, что на нескольких языках. Сначала меня считали коренной лесогоркой, но после того, как я, не задумываясь, ответила на вопрос послушницы из Эльфанты, обратившейся к своей землячке на родном языке, возникли сомнения на счет моего происхождения. Мой эльфантский прозвучал без акцента, оказалось, что пишу на нем так же чисто, как и говорю. К тому же, с удивлением осознала, что понимаю гномский. Говорю на нем не так чисто, но все же…
Так кто же я? Откуда? Какое прошлое скрывается во тьме? Кто поступил со мной столь жестоко и за что?
***
Стоя у входа в Зеркальную Церковь, стараюсь не поднимать взгляд. Послушницы учат, что для того чтобы получить подаяние, лучше жалобно заглядывать прохожим в глаза, но не могу… Случайно поднимая голову, вижу отражение хромого и жалкого существа на стенах и колоннах, обложенных голубоватым зеркальным камнем - так называемыми слезами Высших. Нет, не могу. Молча стою, протянув руку с искореженными пальцами.
Вдруг кто-то резко выбивает у меня палку, о которую опираюсь здоровой рукой. От неожиданности теряю равновесие, с ужасом осознавая, что сейчас еще не до конца окрепшее после многочисленных переломов тело упадет на твердый мраморный пол. Я уже ощущала мерзкий хруст костей и ощущала подступающую волну боли. Но меня подхватили под локоть. Красивый, словно божество, мужчина в белой форме. Военный? Нет. На задворках памяти крутится объяснение, что это за облачение, но ускользает. Я смотрю на утонченные черты лица, вижу ясные, спокойные голубые глаза и кажется, что от меня ускользает что-то очень важное.
Мужчина подал ненавистную клюку и вытащил из кошелька деньги. Отшатнулась. На несколько секунд забыла, кто я, и отголосок прошлого промелькнул совсем рядом. Казалось, вот-вот вспомню. Горечь переполнила меня. Но даже если вспомню свое имя и что произошло, нужна ли я такая хоть кому-то…
Записки Инквизитора Стефана
Прошло несколько дней, но облик девушки, искрящейся Светом, продолжал преследовать меня. Прекрасно развитая интуиция подсказывала, что незнакомая нищенка не просто эпизодичный персонаж, что она имеет какое-то значение, но разгадывать какое долго противился. Время и без этого утекало сквозь пальцы, Верховный Надзиратель ждал ответов, которых не было. И теорий также не было.
В тот день я возвращался в свою гостиницу поздно после очередных изнурительных поисков, споров с ленивыми местными правоохранителями, юркими церковнослужителями и выслушивания многочисленных бестолковых докладов.
Девушка стояла на том же месте, где увидел ее впервые. В Зеркальной Церкви закончилась поздняя вечерняя служба и последние прихожане покидали здание. Магическое зрение увидело, что ее свечение стало очень тусклым. Незнакомка больше не сияла. Ее жизненные силы были почти выпиты маленьким червяком, сидящим у нее внутри. Драконий зад!
Я не смог пройти мимо. Несущей Свет девушке оставались самое большее сутки. Мудрые понимают, что наиболее страшные вещи творятся благодаря молчаливому согласию окружающих и их бездействию. Я отказался быть посторонним наблюдателем трагедии. Подошел к девушке и сказал идти за мной. Она не пошла. Я выпустил тонкий прутик силы, но он, к моему удивлению, соскользнул с нее, словно рыжеволосая была намылена мылом. Я удвоил приложенные усилия – ничего. Утроил – безрезультатно. А вот это уже интересно… Никто не может противиться воле Инквизитора и противостоять его Силе. Почти никто. Эта искалеченная нищенка могла.
Тогда я сделал проще – приложил физические усилия. Схватил ее за талию и потащил. Девушка была словно пушинка и почти не сопротивлялась. Дорогу мне перегородили две послушницы из Ордена Благочестия, но увидев мои пагоны, склонили головы в уважительном поклоне и отступили.
Сутки я боролся за существование девушки. Она лежала на постели бледная с холодной испариной на лбу. Червь-жизнесос оказался неимоверно сильным и не желал покидать практически доеденное тело. Это кто же и за что наслал на девушку подобной силы проклятье?
Лишь под утро в глухой предрассветный час я услышал истошный писк червя. Сила Инквизиции победила мерзкое существо. Жизнесос растворился с легким пшиком в пространстве. Я почувствовал облегчение – девушка будет жить, навалились опустошение и усталость. Не стал ничего выдумывать, просто повалился рядом со своей пациенткой.
Покинутая воспоминаниями
Очнулась в незнакомой обстановке. Уютная, дышащая теплом комнатка, приятная для глаз медовая мебель, пестрые занавесочки, деревянный паркет, свежие цветы в вазе на окне. Мой живот требовательно заурчал. Попыталась сесть на постели и рукой угодила во что-то мягкое. Вскрикнула, вскочив и зашаталась от слабости, увидев целый рой черных мушек перед глазами.
С постели, где спала я, поднялся еще сонный мужчина в несвежей рубашке и изрядно измятых штанах. Мне он показался знакомым. Светлые глаза, четко очерченная линия губ, правильной формы нос. А эти волосы, небрежно взлохмаченные словно у звезды на обложке журнала… Нет, когда я их видела – они были гладко зачесаны. Это же тот незнакомец, встреченный у церкви. Вспомнила и сразу возник целый ряд вопросов – где я, как он здесь очутился, что вообще происходит.