На два мира 2

— Я попробую, — сдавленно произнесла она, целуя Брока и поднимаясь с его колен. — Попробую.

Злата улыбнулась, но Брок видел в ее глазах непролитые слезы и понимал, что просто не будет. Но так же понимал, что если она не сможет отпустить свое прошлое, позволить ему не давить, а быть лишь воспоминанием, то она погибнет, потому что у нее нет никого и ничего, ради чего стоило бы жить. Пока нет. У них с Баки еще было время, чтобы убедить ее, что ради них — стоит, и Брок собирался положить на это все силы.

Ив проснулась раньше, чем пришел Стив, оделась, привела себя в порядок с помощью Златы и отправилась на назначенную ей встречу с потенциальным гулем. Баки хотел отвезти Ив, но та сказала, что справится сама, потому что неизвестно, сколько они тут пробудут, а Баки вряд ли будет постоянно водить ее за ручку. Тот хотел возразить, что сейчас его работа заключается в том, чтобы водить ее за ручку, на что Ив напомнила, что ему аж целую винтовку сразу дали поиграть, а потом еще вертолет, когда Брок пропал. Так что она имеет право просто на встречу с потенциальным слугой. Заодно позавтракает. Пришлось смириться и отпустить одну, потому что Злата в уговорах Ив взять с собой Баки участия не принимала, только сидела и похихикивала, глядя на потуги убедить в целесообразности гулять не одной столетнего кровопийцу.

— Заебали, — заключил Брок, которой особо не прислушивался к уговорам. — Поехали, я тебя отвезу, отказ не принимается.

Ив посмотрела на Брока с определенным оттенком уважения и согласилась.

— Ты бы Видану понравился, — сказала она, накидывая пиджачок и окидывая Брока критическим взглядом. Похоже, черные футболка и джинсы да наплечная кобура устроили привередливую Ив, и они уехали, оставив Баки и Злату дожидаться Стива.

— Они быстро, — после разговора с Броком Злата была не в меру задумчива и трезва, от чего Баки сделал вывод, что что-то случилось, хотя и не знал, что.

Он налил виски в два толстодонных бокала и подал один Злате, та молча приняла бокал, принимаясь играть янтарной жидкостью, глядя как она переливается в мягком свете настольной лампы.

— Брок тебя обидел? — осторожно спросил Баки, уверенный, что дело в чем-то другом, но совсем отметать, что Брок мог что-то сказать Злате неприятное, было нельзя.

— Нет, что ты, — она попыталась улыбнуться, но улыбка вышла кривой и безрадостной. — Просто… Скажи, почему вы хотите, чтобы я осталась?

Баки задумался, как лучше ответить на этот вопрос, ответа на который он и сам толком не знал. Он знал только, что очень хочет, чтобы Злата осталась, создала с ними триаду, уверенный, что тогда все они будут счастливы. Баки отпил из бокала, Злата к своей выпивке даже не притронулась, и Баки почему-то подумал, что это очень, очень плохой знак. Конечно, они были слишком мало знакомы, чтобы это утверждать, но что-то тяжелым гнетом лежало на ней, и только избавившись от этого она сможет жить дальше, как он сам, когда смог смириться с Солдатом. А потом и принять его, когда Ив помогла ему все вспомнить.

— Потому что нам хорошо вместе? — грустно усмехнулся Баки. — Знаешь, иногда чему-то нет рационального объяснения, ты просто понимаешь, что должно быть именно так, а никак иначе. Потому что так будет правильно, хорошо. И я чувствую, что ты хочешь остаться. Так что если это возможно, оставайся.

— Баки, я очень давно не жила в мире, моя жизнь — это череда пьяного угара, разнузданного секса и наркотического забытья, регулярно перемежаемая кровавыми стычками со всякой чистью и нечистью. Я не принесу в ваш дом мира, я свою-то семью не смогла сохранить, — Злата тяжело вздохнула, залпом опрокинув в себя содержимое бокала, поставила его на журнальный столик. — Ты сам не хуже меня знаешь, как так жить. В постоянной войне. Это затягивает, потому что потом понимаешь, что по-другому просто уже не умеешь. И, однажды проснувшись, оглянувшись назад, понимаешь, что уже не можешь закончить свою войну. Потому что она не вокруг тебя, потому что она внутри тебя. И это уже война с самим собой.

— Злат, я — Зимний Солдат. По крайней мере, был им долгие годы. Брок был моим хэндлером, и он меня не за ручку на миссии водил, и не по головке гладил, — начал Баки, не зная, с чего начать, но понимая, о чем говорит Злата. — Каждый из нас ведет свою войну с миром и с самим собой. Кошмары прошлого не уходят, как их не гони. Как только тебе кажется, что ты от них избавился, они накрывают тебя снова. Приходят на мягких кошачьих лапах неслышными тенями, чтобы снова сжать в стальной хватке горло. А ты просыпаешься и давишься криком. Может быть, у нас разные причины, но война везде одинаковая, особенно, когда она становится личным. Ты отомстила, а теперь отпусти.

Баки вздохнул, глянув на Злату, которая мертвым взглядом смотрела в одну точку и словно не слышала ни единого его слова, но Баки был уверен, что она слышит и обдумывает каждое.

— Может быть, только такие же, как ты, и могут подарить покой друг другу. Мы хотим тебя себе, потому что ты в чем-то такая же, как мы, — Баки заметил, как свет заиграл на одинокой слезинке, скатившейся из глаз Златы. — И потому, что мы можем быть счастливы вместе.

Баки был уверен, что не надо знать друг друга долго, чтобы понять, будешь ты счастлив с человеком или нет. И он был уверен, что со Златой они с Броком будут счастливы, и она тоже будет счастлива с ними, если просто позволит себе быть счастливой. Злата стала нужна и важна для них обоих и, Баки был уверен, что они тоже ей нужны, хотя бы потому, что для тех, кто не нужен, не пекут пироги, уходя из дома ни свет ни заря, чтобы раздобыть денег на яблоки.

Баки не знал, сколько у них времени, чтобы убедить Злату остаться, хотя бы попробовать, потому что не знал, как скоро они смогут открыть портал, чтобы вернуться домой. Но уже сейчас понимал, что сделает все, чтобы она осталась. Только проблема была в том, с чего начать, потому что конфеты и цветы были уже неуместны, а что бы такого интересного придумать еще, чтобы покорить воительницу, Баки пока не знал. Но был уверен, что они с Броком придумают. Вот сегодня, после военного совета, который должен у них пройти, и придумают.

— Спасибо, Баки, — Злата смахнула одинокую слезинку, и Баки подумал, что вот у кого вибраниумный стержень внутри, а не у Стива. — А теперь тащи кувшин с водой, мне еще колдовать и колдовать сегодня.

Злата пододвинула к себе журнальный столик, на который Баки поставил кувшин с водой, которая тут же стала каким-то ароматным напитком, которого он не знал, а Зтала стала выкладывать на стол предметы. Она достала хрустальный шарик с радугой внутри и маленький фонарик очень изящной формы. Пару косяков, похоже, последняя заначка, и пару доз ЛСД.

— Ты Роджерса хочешь насмерть поразить или в лягушку превратить? — засмеялся он, видя это великолепие.

— Могу и в лягушку, но уж больно она здоровая получится, масса-то никуда не денется, — улыбнулась Злата и закурила. По гостиной сразу же разнесся аромат трав, никак не похожий на запах обычного косяка.

— Может, расскажешь, что ты нагадала? — спросил у нее Баки.

— Стив придет, и я расскажу. Не люблю одно и то же повторять по десять раз, лучше иди сюда, — Злата похлопала по дивану рядом с собой, и Баки решил не отказывать себе в удовольствии даже просто посидеть рядом со Златой. Ему очень нравилось это ощущение тепла, легкого возбуждения, жизни, которое окутывало ее. А потом Злата сняла зачарованную сережку, и от нее пахнуло мощью, какой не ощущалось даже в Торе.

— Заебало прятаться, — пояснила она, и Баки подумал, что это уже шаг к чему-то важному, к какому-то решению, которое Злата уже приняла, но еще сама не поняла этого. Или Баки хотелось так думать. — Что, я плохо выгляжу? Мне кажется, не хуже, чем ваш Вижн или Тони в своей консервной банке.

— Ты выглядишь просто замечательно. На валькирию похожа, — Баки погладил ее по колену. — Только вот юбку стоит надеть. Стив не поймет.

— Кстати, а Стив девственник? — вдруг спросила Злата.