Волк за волка

Яэль оглянулась на стол Кацуо. Он был заполнен кланом его тренировочного лагеря: Такео использовал свой острый как песня складной нож, чтобы делать метки в столешнице. Ивао и Хираку кивали с религиозным пылом на все сказанное Кацуо. Победитель проигрывал заново утреннюю почти-аварию, изображая движение клещами и подражая визгу тормозов Яэль так, что заставлял своих слушателей смеяться.

Кацуо замолчал, поймав ее взгляд. Его взгляд как копье вонзился в Луку, мимо Яэль. Рассказывающий истории, призывающий к войне.

– По крайней мере, он быстр, – сказала Яэль. – Его легко просчитать.

– Ты имеешь в виду скучен. – Лука фыркнул и откинулся назад на каблуках, как если бы переключал передачи мнимого байка. – Я сполна насладился нашим танцем, фройляйн. Как и всегда.

Наш танец. О чем он говорит? Что Яэль должен была ответить? И как она должна была это сказать? Адель продолжала бы сердиться? Или она бы вообще проигнорировала юношу?

Слишком многого о Луке (да и о Феликсе, если уж на то пошло) Яэль не знала. На некоторое время на дороге, когда были она и асфальт и шипение тумана, она надеялась, что сможет избегать их. Но эта тактика явно не работала – пальцы Яэль чесались от желания добраться до списка Райнигера с закодированными адресами, спрятанном у нее в майке. Скоро, очень скоро, она собиралась посетить один из них.

– Отвали от моей сестры. – Феликс вернулся. Исчезла излишняя легкость его тона. Стаканы воды у него в руках дрожали.

Брови Луки поднялись. Они были того же темного оттенка, что и его борода, отметила Яэль. Цвет, который большинство попыталось бы осветлить: «Не нужно грубить, господин Вольф».

– Грубить? – костяшки пальцев Феликса сжались на стаканах. Яэль ждала, что появятся трещины, стекло лопнет, а руки Феликса истекут кровью. – Вы чуть не убили ее сегодня на дороге!

– Не волнуйтесь, господин Вольф. Я планирую хранить вашу сестру некоторое время. Это все же длинная гонка. Видит бог, я могу хотя бы развлечься.

Раскол произошел, но не так, как ожидала Яэль. Феликс бросил стаканы, его руки сомкнулись в кулаки. Как раз вовремя, чтобы нанести первый удар.

Это был мощный удар, с треском попавший в скулу Луке Лёве. Направляющийся к хрящу его орлиного носа. Быстро потекла кровь – кривой рубиновый след, выплескивающийся изо рта Луки, вниз по подбородку. Когда юноша согнулся от боли, что-то серебряное выскользнуло из-под рубашки, перепутываясь с Железным крестом. Его руки быстро поймали его, заправляя обратно, где Яэль не могла увидеть.

– Хороший удар для механика. – Выпрямившись, Лука по-прежнему ухмылялся. – Я прощаю вам его, господин Вольф. Но ударите меня снова, и я сокрушу вас.

Лодыжка Яэль пульсировала о клинок, вшитый внутрь ее сапога. Она смотрела, как два юноши столкнулись у камина: Феликс в боксерской позиции, Лука, глядящий исподлобья сквозь красное пятно на лице.

Воздух между ними был заряжен: дрожащий от тепла и внезапного молчания, омывшего комнату. Все смотрели, задержав дыхание, забыв про еду. Ожидая второго удара.

Он приближался. Яэль могла видеть его в биении височной вены Феликса, натянутых мышцах челюсти. Следующий удар собирался искромсать воздух между ними. Начать кровавую бойню.

Они собирались растерзать друг друга.

Юноши были даже похожи – созданные из одинаковой силы и скорости. Ни один из них не будет уклоняться от серьезной борьбы. Не достаточно хороши для гонок. Яэль хотела сесть сложа руки и позволить этому случится. Но Адель… она бы пожалела брата. Она бы это прекратила.

Яэль поставила тарелку супа на пол и подошла к брату Адель. Она обернула свою руку вокруг его дрожащей кисти: «Феликс».

Он посмотрел на нее; белые космы волос стояли дыбом. Его глаза были пронзительными, оттененными дикостью. Она могла почувствовать через его куртку, как колотится сердце Феликса. Его мышцы ритмично танцевали: страстно, сердито.

– Оставь, – сказала она. – Он этого не стоит.

Лука вздрогнул, щека дернулась, что говорило о боли. Он поднес руку к лицу, размазав кровь по щеке и куртке. Красное закапало на пол.

– Я знаю, ты хочешь защитить меня. – Хватка Яэль усилилась, когда она это произнесла. – Но это не выход.

Медленно, медленно брат Адель начал расслабляться. Необходимость доказывать исчезла из его пульса.

Кровь все еще текла у Луки из носа. Он булькал и блестел, когда Лука сказал: «Не слишком сильно доверяй своему сторожевому псу. Я видел, как он что-то подсыпал в твой суп».

– Он врет. – Голос у Феликса был ровный, но Яэль почувствовала дополнительный рывок его плечевой мышцы под пальцами. Видела, как сверкнули его зрачки из-за боязни проколов. Признаки, которые Влад тренировал Яэль искать в других и скрывать в себе.

– Может быть. Или может быть я просто не хочу увидеть, как оборвется наш танец. – Лука подмигнул – точно подмигнул – ей, и Яэль развлекалась мимолетными фантазиями самой нанести удар. – Решать тебе, фройляйн.

С этими слова Лука развернулся на каблуках и с важным видом вышел из столовой.

– Я до сих пор не понимаю, почему ты не сообщила этому дерзкому сук… – Последнее оскорбление Феликс пробормотал, вырвавшись из хватки Яэль. Разбитое стекло трещало под его ботинками. – Я пойду достану нам еще немного воды. Ты должна поесть.

Яэль посмотрела на суп. Все еще на полу, где она поставила его. Весь из бульканья, пара и приправ. Так много хороших ингредиентов пропадали впустую.

– Только если ты сперва попробуешь, – сказала она.

Феликс нахмурился: «Брось, Ада, ты же не можешь всерьез верить ему. После всего, что между вами произошло… Лука пытается забраться тебе в голову».

Всего, что произошло. Брат Адель произнес это с таким жаром. Вена на его виске снова увеличилась, змейкой исчезая в его волосах. Яэль почувствовала, что здесь было нечто большее, чем просто гнев – не просто слова, которые Лука Лёве выплюнул в комнату, но некая более глубокая история. Та же, которую она мельком видела в лице Луки на стадионе.

Что подразумевалось под «все»? Чего не сообщила Адель? Тайны Адель и Луки снова возвращались. Затягивая еще одну петлю вокруг ее шеи.

Она должна была позволить им подраться.

– Одна ложка. – Яэль подняла палец. – Это все, что я прошу.

Феликс не отвечал. Не двигался. Краснота поползла вниз по его щекам, вокруг шеи. Черная дыра его зрачков поглотила свет от камина: большие, круглые и полные лжи.

Это было тот единственный ответ, в котором нуждалась Яэль. Она повернулась и начала идти.

– Куда ты идешь? – Позвал он Яэль – отчаянно – когда она топнула ногой, ее сапог задел край миски с супом. Куски бычьих хвостов быстро вылились, смешались со следами носового кровотечения Луки. Это выглядело… неправильно. Все это мясо и кровь. Вместе.

– Я возьму свой собственный суп, – ответила она и пошла прочь.

Глава 8

Сейчас. 10 марта, 1956. Контрольный пункт Прага

Визита на адрес в Праге не получилось. Из-за Феликса, наблюдающего за ней, – сплошные сердитый взгляд и вина из-за пролитого у камина супа. Из контрольного пункта был только один выход, и у Яэль не было никаких сомнений в том, что, попытайся она им воспользоваться, он спросит, куда она собирается и попытается остановить. Или, что еще хуже, последует за ней.

Ей нужно было обмануть его, но не здесь. Она только что спряталась, запершись в ванной. Заменив марлю на все еще кровоточащем волке Влада, Яэль села на опущенную крышку унитаза, выловила пачку адресов из майки и занялась расшифровкой и запоминанием номеров в Риме. Завтра она вырвется вперед. Перескочит с девятого места на первое, и будет ехать, ехать, ехать до тех пор, пока не достигнет Рима. Она пойдет по адресу Сопротивления, запросит материалы на Феликса и Луку и пересечет второй контрольно-пропускной пункт Гонки Оси, прежде чем появится брат Адель (или любой другой гонщик).