Страница 35 из 133
Реальность вернулась взмахом руки официантки и бокалом красного. Второй такой же она поставила перед патрицием, а следом яркие салаты в тарелках с такими неправдоподобно широкими краями, что они напоминали перевернутую шляпу.
— Я не буду пить, — сразу предупредила я.
— Мы с вами не за рулем, — мягко возразил Конт, покручивая пальцами тонкую ножку бокала, — а для здоровья несколько глотков вина даже полезны. Оно улучшает кровь. Не бойтесь, Наталья Игоревна, если бы я хотел вас споить, то здесь стояла бы бутылка, а то и две. За знакомство?
«И все-таки он тебя спаивает, — бубнил Индис, — остерегись, Наташа. Ты уже в третий раз соглашаешься и делаешь, что он хочет. В кровать тоже безропотно пойдешь?»
Я еще терпела, но начинала раздражаться.
«Твоя паранойя может подождать один вечер? Я и так вся издергалась, еда в горло не полезет. Что ты заладил: «кровать, кровать?» Он что, по-твоему, прямо здесь меня соблазнять будет? На полу между столиками? Все, дай поесть спокойно!»
Назло духу я решительно взяла бокал и, чокнувшись с Контом, одним глотком чуть ли не половину выпила. Терпкий напиток с кислинкой и ароматом фруктов не обжигал, как крепкий алкоголь, а мягко разносил тепло по телу. Иначе зазвучала музыка. Теплее и уютнее. А глядя на салат снова проснулся зверский аппетит. Ломтики копченого цыпленка с половинками свежих помидоров Черри пошли на ура. Сладкий соус только разжигал интерес, а распробовав оранжевый ломтик, я замерла, прикрыв глаза. По консистенции, как консервированный персик, но вкус совсем другой. Экзотический. Даже сравнить не с чем.
— Что это? — выпалила я вслух, наплевав как глупо буду выглядеть, окажись диковинка грушей из компота.
— Что именно?
Конт уже доел салат и теперь с любопытством смотрел на меня. Не соврал, что голоден.
— Вот, — отыскала я в ворохе листьев салата еще один ломтик и вилкой выдвинула его на край тарелки.
— Манго, — кивнул Конт и у него глаза заблестели. От выпитого вина, а может от воспоминаний о стране на побережье средиземного моря, — очень спелый, кстати. В магазинах такого почти не найти. Чтобы фрукт не испортился в дороге, его срывают зеленым. Дорогой он спеет, но медленно. Снаружи оранжевый, а внутри еще твердый, как мыло. И безвкусный. Я пару раз уже обманулся.
Мне обманываться не светило. Представить страшно, сколько манго стоил в магазине и где его вообще искать? Хотя можно с девчонками взять одну штуку на новый год. Копченый цыпленок — не проблема, остальное тоже. Замутим в общаге настоящий итальянский салат.
Пока я мечтала, пустую тарелку забрали, и поставили передо мной карбонару, обещанную Контом. Широкая лапша в сливочном соусе с ломтиками жареного бекона и копчеными колбасками, украшенная зеленью. Только что приготовленная. Невероятно сочная и тающая во рту.
— Паста, — мурлыкнула я и снова покраснела, поймав довольный взгляд Конта. — Макароны ведь с мясом, а вкусно.
Патриций деловито накрутил длинную макаронину на вилку и подцепил кусочек бекона. Ел он очень интеллигентно. Наверное, долго учился или смотрел на тех, кто каждый день ходит в роскошные рестораны.
— Я потому и люблю итальянскую кухню, что здесь все просто, — заговорил Конт. — Паста — макароны с мясом, кальцоне — пирожки, равиоли — пельмени или вареники, только квадратные. Видов равиоли существует, наверное, сотни. Я думал, все перепробую, но сдался на третьем десятке. Ходил вечерами из одного кафе в другое. После развода много свободного времени появилось, а дома было сидеть тоскливо.
Буднично ведь сказал, но мне не по себе стало. Грозный патриций, член правления банка и вдруг такая история человеческая. Никогда не думала, что мужчины тоже тяжело переживают развод. Всегда казалось, что максимум раз напьются, а потом с воплем «Свобода!» бросаются к друзьям, клубам, рыбалкам, охотам и другим женщинам.
«Так он и бросился, — встрял Индис. — Нарисовала тут в воображении безутешного страдальца. Как же. Всех баб Италии перепортил, сюда приехал. Думаешь, он случайно про развод ляпнул? Нет, он специально сказал! Мужики так намекают, что свободны и готовы для новых постельных подвигов!»
Я чуть пастой не поперхнулась. Два раза кашлянула и схватилась за бокал с вином. Кто ж так орет под руку?
«Угомонись, пожалуйста, — мысленно простонала я, — Будь у меня призрачная лопата, клянусь, огрела бы тебя по призрачному хребту! Ты хуже чертика из табакерки. Предупреждай в следующий раз хотя бы».
Дух сердито засопел, а я наколола на вилку кругляши копченых колбасок. В разводе, значит, патриций. Ладно, теперь меня хотя бы угрызения совести не будут мучать, что я сижу в кафе с чужим мужем. А еще — пропадала стена, выстроенная на его женатости. Досадно пропадала. Сразу вспоминалось тепло ладоней, целомудренный поцелуй. Черт, надо остановиться. Развод не делал Конта свободным навсегда. И робкая надежда вернуть стену оставалась.