Страница 38 из 45
Снова песня на повторе. Сердце бьется пытаясь вырваться из груди. Всхлипы переходящие в рыдания. Очередной поворот, сильные руки перехватывают тело в движении, разворачивают, прижимают к широкой груди.
А если там, под сердцем — лёд, То почему так больно жжёт?
Не потому ли, что у льда Сестра — кипящая вода,
Которой полон небосвод?
Оседают болью, в сердце слова.
Зима приходит за теплом,
В горячих пальцах — снежный ком И никаким неверным снам Не замести дороги нам В ночь под невидимым крылом.
Порыв отстраниться, ледяной пресекает моментально, еще сильнее сжимая в объятиях.
Ничего не останется от нас.
Нам останемся, может быть, только мы. И крылатое бьётся пламя между нами, Как любовь во время зимы.
Кричу душой, прижимаюсь теснее, обвиваю руками, теряясь в тепле и дурманящем аромате Артема. Ненадолго позволяю себе стать слабой, поверить в то, чего нет на самом деле. Сладкий обман или суровая реальность? Глупо, может быть. Но сейчас я выбираю первое.
Кипит гранит, вертится ось. Ведь так от роду повелось, Что всем клинкам и кораблям Дают девичьи имена.
Что же остается делать нам?
Так легко поверить этим нежным и сильным объятиям, что словно кричат «Моя! Не отпущу!». Ложь. Но это становится не важно, когда горячая ладонь проникает под майку ложась на поясницу, прогибая 8 спине прижимает ближе к желанному телу. Когда кончики пальцев чертят горящую дорожку по позвоночнику.
Вслепую вновь перелистай Пергамент нам доступных тайн. Лёд, раскалённый докрасна, Любовь страшнее, чем война, Любовь разит верней, чем сталь.
Слишком близко, слишком сильно. Делаю еще один рывок, пытаясь убежать. Не отпускает, обхватывает пальцами подбородок закидывая голову. Закрываю глаза, не хочу видеть его глаза, не хочу, что бы он видел мою боль.
Вернее, потому что сам Бежишь навстречу всем ветрам. Пусть будет боль и вечный бой Не атмосферный, не земной,
Но обязательно с тобой.
Не в силах долго терпеть, распахиваю глаза, сразу же теряясь в голубых озерах. Лед не может пылать, но именно вспышки голубого огня я вижу в глубине его глаз.
Скользящее движение по щеке. Легкое, невесомое, такое нежное и ласковое, что невозможно удержаться. Так не врут, так признаются… запрещаю себе даже произносить это слово. Но предательское сердце хочет верить и я проигрываю эту войну.
Прикрываю глаза и безвольно тянусь к ледяным и таким обжигающим губам. Неспешная страсть со вкусом собственных слез.
Ничего не останется от нас,
Нам останемся, в лучшем случае, мы,
Хорошо, что уже не страшное пламя пляшет,
Как любовь во время зимы.
(Мельница-любовь во время зимы.)
Чтобы почувствовать сцену до конца, находим и слушаем песню.)
Глава 14
АРТЕМ
Слушаю длинные гудки, находясь в каком-то оцепенении. На том конце уже минут пять как сбросили звонок, а я все пытаюсь переварить полученную информацию.
Какого хрена он вообще творит?!!
Подстраховался мать твою!
Набираю заученный наизусть номер. Пальцы нервно подрагивают. Так не хочется верить, но все факты налицо.
— Да, — как всегда твердо и с нотками недовольства, отзывается отец на звонок.
— Я его нашел, — голос слегка звенит от напряжения.
— Через час. В офисе.
Сбрасываю звонок, прижимаюсь лбом к прохладному стеклу зеркала.
— Что же ты творишь, поганец?
Отец пришел ко мне с просьбой о помощи около семи месяцев назад. Я тогда над ним добродушно посмеялся и посоветовал отдохнуть от работы, что бы ему не мерещились заговоры на каждом шагу. На том и разошлись, но отец так и не успокоился. Спустя несколько месяцев за помощью пришел я. Тогда-то он и выставил свои условия. Он выводит мою фирму на новый уровень если я нахожу «крысу» в его компании. Если нет, то занимаю место генерального в его компании, а фирма… с ней уж как получится. Этот старый интриган знал, что разрываться я не смогу и место генерального не оставлю, значит пострадает моя фирма.
Сколько не рыл носом всю документацию, ничего серьезного найти не мог. Были конечно и сорванные сделки и другие, более мелкие косяки, но ничего настораживающего. А за последние несколько недель все вдруг завертелось и резко покатилось под откос. Сорванные сделки одна за одной, постоянные отказы, срывы сроков, мелкие неприятности, несколько раз пытались достать даже Оксану. Тут уже и дураку понятно, задеть пытаются меня.
И неизвестно сколько бы я ходил вокруг да около, подозревая всех и каждого, если бы не случай.
Если бы не звонок, я бы и не вспомнил о том, что просил нужных людей присмотреть за младшим. Очень уж мне не понравился наш последний разговор. Совсем еще пацан, а самомнения выше крыши. Слишком уж большую активность он проявлял в отношении моей любимой и незаменимой помощницы. Он видите ли разглядел в ней то, что упустил я. Глупый, наивный щенок. И влез же по самые уши, не так-то просто будет его вытащить, особенно если он сам не захочет вылезти из всего этого дерма.
Разговор с отцом не принес никакого облегчения, разве что только прибавил головной боли. Мало того что этот «крысеныш» сливал информацию так он еще и меня решил подставить по всем статьям!
И угадайте кого наш папочка отправил вылавливать непослушное дитятко из болота в которое он влез? Конечно же меня! Кому ж как не мне быть козлом отпущения и все расхлебывать!
На отца было страшно смотреть. Я где-то даже пожалел, что скинул на него всю нарытую на Славика инфу. Но тут уж ничего не поделаешь, ситуацию надо разруливать и очень быстро, пока еще есть что спасать.
Как же все это не вовремя. Мало того, что придется уехать на неопределенное время, так еще и Оксане ничего не расскажешь. Если узнает, одного не отпустит, а если и отпустит, то дома без дела точно сидеть не станет. С нее и с Оли станется сунуться в это дело. Да и не хотелось говорить моей девочке, что она несколько раз была на грани похищения. Не уверен, что ей грозила реальная опасность, но ничего приятного уж точно не было бы. Ведь испугается, сбежит. У нее и своих проблем хватает, что бы страдать еще и из-за моих.
Видел, что она волнуется, что не хочет отпускать. Да и недоверие нет-нет, но сверкало в ее взгляде. Я ее не винил, сам виноват и даже несколько раз порывался все рассказать, а потом сдать ее под надежное крылышко Максима. Вот только боялся так, как не боялся никогда в жизни. Максим ее в обиду не даст, в этом я был уверен, но и от своего не отступится. Каковы мои шансы на то, что уехав не потеряю ее навсегда?
Эта ночь была особенной. Уверен, Оксана тоже это почувствовала. Так хотелось прошептать ей на ушко «люблю». Даже не так. Хотелось кричать во все горло, чтоб о моих чувствах слышал каждый. Боже. Я действительно только что об этом подумал? Воистину, от любви глупеют. Мужики и «розовые сопли» не совместимы. А почему их собственно назвали розовыми, да еще и соплями?
Бред.
Тряхнул головой и набрав в легкие побольше воздуха накинулся на малышку прямо с порога. После третьей полетевшей в меня тарелки, понял, кухня не самое лучшее место для выяснений отношений. После увесистой вазочки до меня таки дошло, что я был не прав и слишком резок. Но ничего уже не изменить, пусть лучше дуется на меня, зато не придется везти ее к Максиму.
Час до посадки. Не выдержал. Послал все к черту и ломанулся обратно к Оксане. Что-то настойчиво подсказывало мне, что если сейчас оставлю ее в таком состоянии, то больше уже никогда ее не смогу вернуть. Уже на пороге квартиры пришло понимание. Не смогу без нее, уже не смогу. И если бы не все эти проблемы, то прямо сейчас сорвался бы и поехал за кольцом. Никогда еще не был настолько уверен в своем решении. Хочу на ней жениться, запереть в квартире, сделать ее беременной. Да неважно как, только бы покрепче привязать к себе.
Ключи выпали из рук. А ведь вполне возможно, что она уже…
Какой же я осел! Почти две недели, а я только сейчас понял, что за все это время так и не додумался хоть раз натянуть презерватив!