Страница 14 из 15
– Конечно, спасибо. – Я встала со стула. – Прошу всех меня извинить – долг зовет.
Я разыскала свою сумочку и тщательно в ней порылась. Леди Хардкасл не захватила с собой никаких «пилюль», но было совершенно ясно, что по каким-то причинам я понадобилась ей в столовой. Поэтому, достав коробку аспирина, я взяла оттуда две таблетки и направилась к двери, в которую, как я заметила, выходил Лэнгдон.
– Сначала прямо по переходу, потом направо, а на втором этаже повернете налево, – сказала мне вдогонку миссис Берч. – А как услышите самодовольную болтовню хозяина, считайте, что вы на месте.
Обитые деревянными панелями стены коридора были увешаны акварелями с изображениями кораблей и бухты Бристоля, и под каждой из них имелась медная табличка. У двери в столовую стоял ящик для судового компаса, естественно, с самим компасом, а на полке над ним размещался медный судовой колокол. Если бы меня спросили, как одним словом описать убранство в этом месте, я бы назвала его «навигационным».
Сама столовая оказалась просторной комнатой с высокими потолками и стенами, окрашенными в модные бледные оттенки голубого. Она могла бы показаться даже элегантной, если бы не являлась продолжением неуклюжего «навигационного» стиля. У одной из стен помещались другие памятные реликвии: отполированные иллюминаторы, еще один колокол, только на этот раз слегка помятый, товарные накладные в рамках, замысловатая мешанина блоков и канатов корабельного такелажа, еще изображения кораблей, и в довершение всего на самом видном месте над камином висел большой портрет самой миссис Седдон в величественной позе.
Мой опыт пребывания в домах мелкой аристократии говорил о том, что их внутреннее убранство – сплошной хаос. Все пространство забито разными перешедшими по наследству предметами и дорогими побрякушками. Эти вещи приобретались по первому капризу и выставлялись на всеобщее обозрение безо всякой системы. В тех же случаях, когда убранство комнат выполнялось в одном стиле – если вообще встречались такие комнаты, – это были, как правило, спальни: «китайская», «африканская»… Вместе с тем во внутреннем убранстве дома Седдонов было что-то слишком уж нарочитое, слишком демонстративное. Похоже, подумала я, кто-то тут слегка перестарался. Учитывая слова прислуги, не так трудно было догадаться, кто именно.
Обеденный стол имел размеры достаточные, чтобы за ним поместились десять человек, однако сейчас сидели только шестеро. Мистер Седдон занимал место во главе стола, а его жена сидела от него по правую руку. Напротив разместились леди Хардкасл с каким-то краснолицым полнощеким джентльменом, которого я не узнала. Впрочем, он имел отчетливое фамильное сходство с самим Джеймсом Седдоном и, возможно, приходился ему младшим братом. Столь же пухлая дама, видимо его жена, сидела на другой стороне стола.
Рядом с ней со скучающим видом расположился молодой человек лет двадцати с небольшим.
– Послушайте, тетушка Маргарет, не передадите ли мне масло? – сказал он, когда я вошла.
– Передать что, дорогой? – повернулась к нему пухлая дама.
– Масло.
– А где оно?
– Рядом с вашим локтем, – ответил юноша. Он сказал это с высокомерным нетерпением, которое, казалось, совершенно не соответствовало его унылому и неприметному виду.
Затем молодой человек закатил глаза и принялся намазывать маслом последний кусок бублика.
Горничная Мэри разливала чай. Я улыбнулась про себя: набор блюд для ланча, остатки которых стояли на соседней стойке, выглядел значительно скромнее того набора яств, которым меня угощали слуги.
– Армстронг! – Леди Хардкасл подозвала меня кивком. – Благодарю.
Я отдала ей таблетки аспирина, и она тут же проглотила их, а потом снова поблагодарила меня и жестом отослала прочь. Однако, вместо того чтобы удалиться, я в полной мере воспользовалась волшебным даром оставаться невидимой, которым владеют все домашние слуги, и незаметно скользнула в угол комнаты.
– Ах, бедняжка, – сказала миссис Седдон. – Это все от нервов! Как, должно быть, тяжело говорить о таких ужасных делах!
Ей было чуть больше пятидесяти. Стройная фигура, блондинка. Хорошенькая, подумала я, но не красавица. Ее наряд был далек от элегантности, но, несомненно, стоил очень дорого.
Между тем она снова заговорила:
– Мы просто были шокированы, когда услышали о его смерти! Но насколько ужаснее, должно быть, пришлось вам, когда вы обнаружили его… тело. В полиции ведь полагают, что произошло самоубийство?
– Несомненно, предполагалось, что именно так все и будет выглядеть, – сказала леди Хардкасл. – Однако потом у полиции возникли сомнения. Они арестовали кого-то из местных по подозрению в убийстве.
– Убийстве? – Хозяйка дома резко повернулась к мужу. – Джеймс, ты знал об этом? Видите ли, тот парень работал у Джеймса, – объяснила она затем моей госпоже.
Ее муж принялся взволнованно бормотать:
– Я… э-э-э… Да, дорогая. Кажется, я что-то такое слышал.
– Ты никогда мне об этом не говорил! – В голосе его супруги появились ледяные нотки.
– Я… я… не хотел тебя чрезмерно волновать, милая. Ужасное дело! Ужасное!
Безусловно, мистер Седдон мог быть и старшим партнером в преуспевающей компании, но теперь становилось ясно, кто же главный в доме Седдонов.
– Не хочется плохо отзываться о парне, который сейчас лежит на столе в покойницкой, и все такое… – подал голос явно слегка подвыпивший краснолицый джентльмен. – Но чертовски дурно погибнуть вот так, как он. Оставил нас в таком положении, разве нет?
– Ах, Перси, перестань! – поморщилась неизвестная мне дама. – Ты говоришь так, будто он специально наложил на себя руки.
– Если только не стал жертвой помешательства, дорогая, – сказал Перси. – Должно быть, он кого-то сильно огорчил. Можно сказать, он навлек это все на себя, что не так?
– Нет, никто так не скажет, – строго ответила дама. – И вообще, думаю, тебе хватит пить.
Наступило неловкое молчание, в продолжение которого все, кроме краснолицего господина, начали пить чай. Тот упрямо потянулся к своему бокалу с вином. Тишина длилась почти минуту, как вдруг Ида Седдон сказала:
– Боже! Леди Хардкасл! У вас и в самом деле не слишком здоровый вид! Вы уверены, что с вами все в порядке? Может, послать за доктором?
По мне, так моя хозяйка выглядела вполне прекрасно, но это был прекрасный шанс уйти отсюда пораньше. И она не преминула им воспользоваться.
– Благодарю вас, миссис Седдон! Уверена, со мной будет все хорошо. Но если позволите, я еще раз воспользуюсь вашей добротой и попрошу, чтобы ваш шофер отвез меня домой.
– Конечно, конечно! – с плохо скрываемым облегчением ответила Ида и тут же начала отдавать распоряжения: – Мэри, ступай на кухню и скажи Дэниелу, чтобы подготовил автомобиль. Приберешься позже.
– Да, мэм. – Мэри исчезла за дверями.
Все еще оставаясь незаметной, я последовала за ней, и на кухню мы отправились вместе. Как только я убедилась, что тут нас уже никто не услышит, сказала:
– Атмосфера там слегка напряжена.
– К тому все и шло, мисс. Полагаю, ваша госпожа поэтому и послала за вами. Хотела поскорее убраться оттуда. Хозяйка не любит скандалов. Второй мистер Седдон слегка перебрал, и они с нашим мистером Седдоном сначала шутили, а потом начались все эти разговоры про мистера Пикеринга, и наша миссис Седдон была уже готова настучать им по головам. Готова биться об заклад: когда все гости разойдутся, там такое начнется…
К этому моменту мы вернулись на кухню, и Мэри сказала Дэниелу, что его зовут.
– И часто они ссорятся? – поинтересовалась я, надев шляпку и натягивая перчатки.
Миссис Берч расхохоталась.
– Дорогая, «ссорятся» – это не совсем то слово. Понимаешь, для ссоры требуются как минимум двое, а в их схватках участвует только одна сторона. Она визжит, орет, швыряется вещами, а он смиренно стоит и все терпит.
– Ох, ну ничего себе! – удивилась я. – Ладно, надеюсь, после нашего визита ваша жизнь хуже не станет. Спасибо вам огромное за гостеприимство. Это был самый замечательный ланч в моей жизни. Ничего вкуснее я не пробовала.