Судьба на выбор

Пока единственным мужчиной, которого она видела рядом с собой, оставался Арчибальд. И сейчас Гвен ощущала еще большее родство со своим героем. Ведь и ему пришлось шагнуть за порог родного дома, чтобы начать долгое путешествие, которому предстояло закончиться только в самом финале романа.

– Приехали! – ворвался в ее мысли голос возницы.

С трудом переставляя отекшие от сидения в неудобной позе ноги, Гвен выбралась из кареты, поставила на землю оттягивающий руку саквояж с вещами и книгами и огляделась.

– Постойте, но ведь это не деревня! – воскликнула она, поняв, что ее высадили на притулившейся к опушке леса маленькой почтовой станции, рядом с которой не наблюдалось даже трактира.

– Деревня там. – Возница махнул в сторону широкой просеки. – Но карета туда не идет.

– А как же я?

– Вас, вероятно, должны встречать. На телеге или еще как-то. Поищите.

На телеге? Гвен мысленно ужаснулась такой перспективе. Но, побродив вокруг станции и убедившись, что никто и не думает ее встречать, поняла, что обрадовалась бы не то что телеге – тачке, на которую можно погрузить поклажу. Увы, даже тачки за ней из Трелони не прислали. Между тем девушка стала замерзать. Пока весна началась лишь по календарю, здесь, в северной части королевства, еще не сошел снег, и легкий морозец, быстро напомнивший о себе, пощипывал щеки.

Гвендолин остановилась за углом покосившейся конюшни и закусила губу, размышляя, что ей делать дальше. Как бы поступил на ее месте Арчибальд? Ему приходилось ночевать и на голой земле, так что он наверняка не растерялся бы. Но ведь Арчибальд – мужчина! Ему куда проще, чем ей.

Гвен самым постыдным образом всхлипнула. Мужчинам всегда проще. И магам…

Она поспешно отогнала последнюю мысль и закрыла глаза, приказав себе успокоиться. А когда открыла их снова, перед ней возникло дивное видение: карета с гербом, запряженная четверкой холеных лошадок.

Залюбовавшись, Гвендолин сама не заметила, как подошла поближе и очутилась прямо перед человеком, который вышел из кареты, не дожидаясь, пока кучер откроет ему дверцу.

Мужчина отшатнулся и охнул от неожиданности.

– Простите, – пролепетала Гвен.

Незнакомец присмотрелся к ней, но успокоился далеко не сразу. Сгустившиеся сумерки не помешали увидеть, как он побледнел.

– Кто вы? – спросил мужчина отрывисто, но тут же, устыдившись своей резкости, поинтересовался вполне учтиво: – Вы хотите мне что-то сказать?

Он выглядел намного старше Гвен, однако значительно моложе преподавателя истории и священнослужителя – единственных представителей мужского пола, с которыми она общалась в пансионе. Не слишком высокий, стройный, с правильными чертами лица и чуть тронутыми сединой темными волосами, очень прилично одетый, мужчина, если забыть о первых мгновениях встречи, производил приятное впечатление, и Гвендолин хотелось верить, что он не обратит внимания на ее помятое в дороге платье с перепачканным в грязи подолом.

– Мне нужно в деревню Трелони, – сообщила она, поклонившись. – Я приехала, чтобы работать там учительницей, однако меня никто не встретил, а уже почти вечер, и я…

Гвен опустила глаза, боясь, что вот-вот расплачется от растерянности и досады. Ускользнуть от надзора дядюшки и попасть в такое положение!

– Вот как? – Владелец роскошного экипажа оглядел ее с головы до пят. – Значит, учить детей будет этакая птичка-невеличка? А имя у вас есть?

– Гвендо… Гвенда Грин.

– Вы уверены, что известили деревенского старосту о дате приезда?

– Это должна была сделать начальница пансиона, но, возможно, письмо еще не дошло.

– Что ж, в таком случае подождите меня в карете, – распорядился незнакомец в полной уверенности, что она выполнит сказанное. – Я скоро вернусь.

– В вашей карете? – оторопела девушка. – Но…

– Мое имя Карлион Линтон, – разъяснил мужчина. – Я – сквайр деревни. Все ее жители – мои арендаторы.

– Приятно познакомиться, альд Линтон! – пискнула Гвен и поклонилась еще раз.

С полминуты поразмыслив, прилично ли ехать в одном экипаже с едва знакомым мужчиной, она все же воспользовалась приглашением, юркнула в карету и заняла место в углу, мысленно позаимствовав чуточку храбрости у своего героя.

– Если вам холодно, возьмите плед, – сказал ей Карлион Линтон, прежде чем уйти.

Поерзав на мягком сиденье и устроившись поудобнее, Гвендолин, отыскав плед, закуталась в него. Сразу стало теплее, но Гвен продолжала мелко дрожать – теперь уже от волнения. Все пошло не так гладко, как это виделось в мечтах. А подобной встречи и вовсе не предполагалось.

Отодвинув занавеску, девушка стала следить за новым знакомым. Тот неторопливо прошелся до конюшен, затем – до крыльца станции. Несложно было догадаться, что он кого-то ждет.

Спустя несколько минут, в течение которых Гвен хоть и зевала, но продолжала неотрывно наблюдать за сквайром, к станции подъехал еще один экипаж. Дверца его распахнулась, и с подножки на землю легко соскочил какой-то человек. По силуэту понятно было лишь то, что это мужчина, а по тому, как он двигался, что он еще не стар.

– Доброго вечера, сосед, – донесся до Гвен новый голос. – Не меня ли дожидаетесь?

– Вы хорошо знаете, что вас, альд Торнбран, – недовольно отозвался Карлион Линтон. – И уже давно.

– Разве я опоздал?

Внезапная вспышка осветила говоривших. Подняв над головой ладонь, от которой исходил яркий белый свет, другой рукой новоприбывший потянулся к карману за часами. Гвендолин отпрянула от окна и зажмурилась, вжавшись в сиденье.

Маг!

В этом не было ничего ужасного и ничего необычного, ведь магов в королевстве немало, но сердце взволнованно колотилось в груди, и открывать глаза Гвен не торопилась. Она так и сидела, зажмурившись, и успокаивала себя мыслями о скором прибытии в деревню, о работе и о своей книге, а успокоившись, не заметила, как уснула.

Разбудили ее поток холодного воздуха и донесшийся сквозь сон голос.

– Вы разговаривали во сне, – известил ее устроившийся напротив сквайр Линтон. – Звали какого-то Арчибальда. Это ваш возлюбленный?

– Что? Нет, он герой… книжный, – смущенно созналась Гвендолин. – Очень достойный человек. Уже во второй главе он спас кошку.

– Весьма похвально с его стороны.

Уловив нотки веселья в голосе собеседника, Гвен нахмурилась, но тут же стушевалась еще сильнее. Едва ли ей следовало так вольно говорить с человеком старше ее и выше по положению. Вряд ли он заинтересуется ее романом. Такие люди наверняка читают что-то совсем другое. Может быть, философские трактаты?

– Простите, что утомил вас, заставив ждать, – извинился сквайр.

– Скорее меня утомила дорога сюда, – призналась Гвен, отводя взгляд от сидящего напротив человека и чувствуя себя неловко в показавшемся вдруг тесным полутемном пространстве кареты. – Вернуть вам плед?

– Не нужно, оставьте себе.

Когда экипаж плавно тронулся с места, Гвендолин отважилась отодвинуть занавеску, но второй кареты около станции уже не было. Девушка с облегчением вздохнула.

– Расскажите о себе, – попросил ее спутник. – Мне интересно, кто станет учительствовать в моей деревне. Откуда вы? Кто ваши родители?

– Отец был фермером, – ответила она осторожно. – Но ему не повезло – неурожай следовал один за другим, и землю пришлось заложить, а затем и продать. Отец умер от лихорадки, а мама… ее я совсем не помню.

Их с Гвендой истории были похожи, как и сами девушки. Вот только отец Гвендолин никогда не возделывал землю.

– Кто же устроил вас в пансион? – полюбопытствовал альд Линтон.

– Дальний родственник.

– И почему вы не поехали к нему, закончив обучение?

– Его тоже уже нет в живых. – Гвендолин скрестила пальцы, мысленно попросив у дяди прощения. Пусть они никогда не встречались и письма от него не дышали родственной любовью, она была благодарна ему за полученное образование и счастливые годы, проведенные в стенах пансиона.

– Значит, вам не на кого рассчитывать, кроме себя самой?