Страница 65 из 84
Но дорога лечит. По крайней мере, меня. Какой русский, как говорится, не любит быстрой езды. Я люблю. И сильно люблю. Но осторожничаю, не рискую. Я ведь отвечаю только за свою машину, а другие водители — они и точно другие. Кто-то, может, нетрезв, кто-то права купил и ездить вообще не умеет. А есть просто наглые: мчится, всех заставляя буквально отпрыгивать, а в кармане пять сотен для гибэдэдэшников.
note 286 Митин мобильный «вне досягаемости», звоню уже третий раз. Значит, придется к нему заскочить. Сначала на просмотр, потом через центр к Поповым, затем в Куркино к Митяю и, наконец, домой.
* * *
Меня всегда удивляет привязанность большинства людей к своей точке пространства: вот живут в Кузьминках, подкопили денег, чтобы улучшить жилье, так поменяйте и район на более престижный. Сейчас ведь все успешные люди стремятся на юго-запад. Ну, я не беру во внимание нефтяных котов, которые покупают элитные апартаменты в центрах любых столиц мира — они в них и не живут, переселившись в свои подмосковные замки, часто натыканные, как прежде дачные домики на шести сотках, на жалких десяти-двенадцати, я о среднем классе. Экология для успешных людей сейчас на первом месте. Но консерватизм тоже силен. И многие, по моему риэлторскому опыту, остаются в том же районе, в котором жили много лет.
Вот и эта пара: ему лет сорок восемь, бизнесмен среднего уровня: свое производство пуленепробиваемого стекла (он сам мне охотно о себе рассказал, не боясь, что я буду, исходя из его финансовой состоятельности, повышать оплату своих услуг), а жена — московская армянка, моложавая еще женщина, кандидат наук, но теперь торгует шторами в салоне. Армяне вообще талантливы к торговле. Просто в эпоху моего отца было престижнее и доходнее заниматься наукой, а не шторами!
Выбрали они большую четырехкомнатную квартиру в сталинке. Впридачу — коммуналку. Но хоть не убитую, достаточно чистую. Соседи, две семьи, жили дружно и сами сделали косметику кухни и коридора. Но все равно хороший ремонт тысяч десять-пятнадцать, конечно, потребует. И это минимум.
— Может быть, посмотрим новую в монолите? — предложила я. Жена согласилась с энтузиазмом. Понимает, что note 287 вложение в современную квартиру более выгодно. Женщины часто оказываются более мобильными в принятии решений и легче выбирают новые варианты. А мужчины
— по-разному. Некоторые, с коммерческой жилкой, сами все просекают лучше меня, а другие — упрутся, рога в землю, и ничего им не объяснишь. И этот носорог оказался категорически против.
— Чтобы через год в новом доме все пообвалилось? Нет! При Сталине строили на века. Мне-то, вообще-то, как говорится, по барабану. Просто с новостройкой работать проще, чем со вторичкой, а здесь придется повозиться, подыскивая еще и жильцам четырехкомнатной — две двушки. Ненавижу, кстати, расселять коммуналки! И, признаюсь, почти всегда умею подтолкнуть своих клиентов к другому выбору. Но этого пуленепробиваемого носорога точно с пути не свернешь. Он выбрал — значит, так тому и быть. Как с ним уживается его кудрявая армянка?
Чужая жизнь для меня, как для некоторых кроссворд: разгадаю, по каким законам она движется, и мне приятно. У этой пары — основа сугубо финансовая, по крайней мере теперь. Может, в молодости она привлекла его своей экзотической внешностью, у таких славянских шкафов, по моим наблюдениям, часто жены бывают восточного типа, а сейчас все в прошлом. Они друг другу давно надоели, но еще не замужем их младшая дочь (о своих дочерях-красавицах он тоже успел мне поведать), и без материальной базы никуда. Даже торгуя шторами. Но то, что он жене изменяет, проступило на его добродушной физиономии крупными буквами, когда у нас на фирме он увидел Лену с ее бюстом, который выступает из-за угла коридора первым, а только вслед за ним, этак через минуту-другую, появляется и сама его хозяйка.
У меня, кстати, такого богатства нет. И впридачу еще низ тяжеловат. Но Лена с ее необъятным сокровищем кормит своего актера, а у меня Вася! И все-таки немного завидно.
note 288
— Ну что, — сказала я, прикинув, сколько времени мне придется расселением заниматься, — вы согласны с выбором мужа?
— Еще бы она не согласилась. — Носорог тревожно моргнул маленькими голубыми глазками.
— Он прав, — сказала его супруга, — он в нашей семье принимает решения. Причем всегда правильные.
— Понятно.
— Да и эти монолиты, говорят, строятся гастарбайтерами, и брака много, — прибавила она. Восточные женщины всегда внешне такие покорные, а на самом деле они-то, ночные кукушки, и управляют и мужем, и детьми, а может, даже и политикой.
— Ну, это как посмотреть, — я достала мобильный телефон и пометила в нем себе задание на завтра — начать заниматься поиском двухкомнатных для дружных коммунальщиков, видимо, решивших, что, живя по отдельности, они станут еще дружнее.
— Только учтите, что покупатель за вашу квартиру внес аванс только на месяц. Если вдруг не найдем…
— Как это? — возмутился он. — Найдем!
— Понимаете, цепочка — это всегда сложности. Мы найдем квартиры, которые продают их владельцы, а их покупатели тоже что-то продают… И потянется. Всегда легче, если нет свободных денег, иметь дело с новостройками…
— Это я сказала на всякий случай: вдруг да клиент передумает. Но он — правильно я поняла его сразу — абсолютно непробиваемый носорог.
— Мне нравится эта квартира, и если вы отказываетесь, мы идем к вашему руководству и меняем риэлтора!
— Девушка не отказывается, Саша, она просто ставит нас в известность, что могут быть трудности. — Жена посмотрела на меня извиняющимся взглядом. Симпатичная женщина, честное слово. С такими иметь дело легко и приятно.
— Постараемся за месяц найти, — сказала я, — а не найдем, поменяете. note 289 И наконец, расставшись с клиентами, я помчалась к По повым.
Кругом пробки! Когда не торопишься, можно в них китайский язык учить или медитировать, но когда хочешь побыстрее — полный абзац. Я включила «Авторадио » и откинулась на сиденье. Сегодня остроты хоть менее пошлые, и за то спасибо российской культуре. Как вы понимаете, последнее слово давно нуждается в мохнатых кавычках.
* * *
На самом деле, Наталья напрасно испытывала по поводу дочери депрессию с идеями самообвинения (так она называла сама свое состояние, всегда развивавшееся после встречи с Марфой или даже разговора с ней по телефону). Разгадывая чужие судьбы, как приятные головоломки, дочь она воспринимала исключительно через чувство своей вины, закрывавшее от нее правду: Марфа великолепно себя ощущала в отцовской семье и даже считала, что так вот жить с матерью на два дома — это сейчас очень круто.
Ей вообще нравилось все самое крутое: иномарки последних моделей, одежда «от кутюр», молодежный сленг, спортсмены-экстремалы. И мать свою она относила к одному из своих козырей, которыми любила щегольнуть перед одноклассниками. То, что Наталья, одетая в дорогие вещи из первоклассных бутиков, иногда заезжала на джипе за Марфой в школу, делало этот козырь вполне осязаемым.
Ни к какой науке Марфа не тяготела. Свекрови — моложавой пятидесятивосьмилетней даме, сделавшей себя круговую подтяжку лица, льстило, что родители соучеников и новые учителя часто принимают ее не за бабушку, а за мать Марфы — и от этого некоторая досада, что ее сын остался в дураках, женившись на прохвостке и не очень далекой стерве, быстро улетучивалась, а потом надолго компенсировалась удолетворением от осознания своей вневозрастной привлекательности.
note 290 Муж Анны Борисовны, профессор Попов, преподавал в университете, читал лекции в биологическом музее на Малой Грузинской, писал монографию и, будучи старше своей жены почти на двадцать лет, давно вжился в образ рассеянного безобидного ученого, когда-то столь популярного в советском кинематографе его юности.