Игры с временем

Каллен зашел в ставку командования и увидел Рэдрика, который разглядывал карту Арборской глуши, опираясь на стол широко расставленными руками.

- Ну? – спросил он.

- Гвендолен останется в Скайхолде.

- Серьезно? – Рэдрик поднял голову. – И как ты этого добился? Моя сестра сидит в темнице? Или привязана к кровати?

- Нет, - с негодованием отозвался Каллен, хотя последняя картинка ярко представилась ему и вызывала легкую дрожь где-то в солнечном сплетении.

- Шантаж? Угрозы? Подкуп?

- Заклинание.

- Какое еще заклинание, ляжки Андрасте?!

- «Не езди, пожалуйста».

Рэдрик смерил Каллена очень долгим взглядом, под которым командир Инквизиции почувствовал себя неловко.

- М-да, - сказал наконец Рэдрик. – Признаться, я до последнего не верил, что у вас все так серьезно. Ошибся. Мое «пожалуйста» в последний раз сработало на Гвен в восемь лет, когда ей перепал пакетик леденцов.

- А ты ее с тех пор просил по-хорошему?

Наверное, странно было чувствовать себя в темнице, как дома. Однако если бы Гвен спросили, что она предпочла бы навестить раньше: отцовское поместье в Вольной Марке или подземелье Скайхолда, - она бы не колебалась ни секунды. Она с удовлетворением отметила, что кто-то принес Алексиусу новые светильники вместо погасших. Лизетта, все такая же невозмутимая, все так же неторопливо открывала дверь в камеру, и Гвен радостно ей улыбнулась. Конечно, улыбка осталась без ответа… но нельзя ведь требовать от жизни всего и сразу.

- Я уж думал, ты забросила учебу, - проворчал Алексиус.

- Ни в коем случае, - сказала Гвен и опустила на столик ворох бумаг. Из-за ветхости записей, найденных в Безветренных Руинах, она не рискнула приносить оригиналы в сырое помещение и сделала выписки и конспекты. – Я просто не знала, с чего начать.

- Со спуска по лестнице, очевидно.

Гвен слегка покраснела.

- Простите, учитель. Мне стоило прийти к вам раньше. Не хотелось являться с пустыми руками. Но обещаю, что теперь буду приходить намного чаще.

- А раз так, садись, - велел Алексиус, - и рассказывай, что ты нашла в старых руинах.

- Всего-навсего насильственное изменение временного поля живого материального объекта. Многих объектов.

- Так, - глаза Алексиуса вспыхнули, он составил вместе кончики пальцев, - а вот теперь с самого начала…

У Рэдрика Тревельяна выдался тяжелый день в Арборской глуши. Сражения с красными храмовниками. Стычка с Корифеем. Странные эльфийские ритуалы. Встреча с древними эльфами, предводитель которых смотрел на Рэдрика, как на навоз. Заключение союза. Пленение Самсона. Источник Митал, из которого испила Морриган. И когда Инквизитор прыгал в элювиан, убегая от догнавшего отряд Корифея, он надеялся, что хотя бы по ту сторону волшебного зеркала сможет передохнуть немного.

Одного было не отнять – по ту сторону было тихо. И спокойно.

Со всех сторон, куда ни глянь, высились другие элювианы Перекрестка, то погасшие, то горящие молочным или голубым огнем. Погасших было больше. Рэдрик поднялся на ноги и подал руку Морриган, которая лежала рядом на земле, тяжело дыша.

- Вы знаете, в какой из ходов нам нужно? – спросил он.

- Откуда бы, - напряженно отозвалась она. – Я, как и вы, доселе в храме не была. Куда ведет его элювиан, мне неведомо.

- Точнее, вел, - хмуро поправил Рэдрик и кивнул через плечо на погасшее зеркало позади. – Но вы ведь изучали Перекресток!

- Изучала. Но целой жизни может не хватить, чтобы изучить его целиком.

- Я правильно понял, amatus, - поинтересовался Дориан, отряхивавший колени от грязи, - что ты здесь уже не в первый раз?

- Заглядывал как-то, - признался Рэдрик.

- Поразительно. Множество магов отдали бы глаз, чтобы вторым взглянуть на это место, а ты, значит, «заглядывал как-то»!

- Какая разница, - перебил Варрик, который до того молчал, потому что проверял, цела ли его драгоценная Бьянка. – Если я правильно понимаю, то нам надо в одно из этих светящихся окошек. Вопрос в том – какое. Верно?

- Совершенно верно, - Морриган скривила губы. – Вопрос сформулирован отменно. Нам нужно найти нужный элювиан.

- Вы это можете? – спросил Рэдрик.

- Надеюсь.

Кассандра что-то пробормотала под нос о магах, их надеждах и путях, которыми ходят только ведьмы. Морриган сделала вид, что не слышала.

- Не спешите предаваться отчаянию, - сказала она. – Я поведу вас.

- Ну да, теперь я полностью спокоен и благостен, - проворчал Варрик, и Кассандра положила руку в латной перчатке ему на плечо.

Но другого плана действий все равно ни у кого не было. Все потянулись следом за Морриган. Так начался самый утомительный пеший поход в жизни Рэдрика Тревельяна.

Очень скоро они потеряли счет времени. Никто не взялся бы сказать, сколько часов прошло с того мига, как они прыгнули в элювиан в храме Митал. Они пытались разговаривать, но беседа не клеилась. Пытались даже петь, чтобы подбодрить друг друга, но песни затихали, обрывались, превращались в неразборчивое бормотание. То ли отряд слишком вымотался за этот день, то ли сам воздух Перекрестка поглощал громкие звуки. Варрик начал рассказывать одну из своих баек, но в конце концов сдался и он, махнул рукой и замолчал. Они шли и шли, и вокруг были одинаковые на вид зеркала. Морриган как-то их различала, потому что возле каждого работающего элювиана говорила: не тот. Не тот, не тот, снова не тот… Иногда на развилке тропинок она велела им ждать, превращалась в птицу и улетала на разведку. Потом возвращалась, они двигались дальше, и конца этому не было.

- Честно говоря, - сказал Варрик во время одной из таких передышек, - мне уже хочется шагнуть в любое из этих зеркал, лишь бы не видеть этого проклятого места.

- Не советую, - отозвался Дориан, который перевязывал руку Кассандре - в храме ее зацепил красный храмовник, к счастью, легко. – Лично мне совсем не улыбается оказаться в неизвестном месте, населенном неизвестными чудовищами. Или в пустоте, в которой нет даже воздуха, чтобы наполнить легкие. Создатели таких вещиц любят пошутить.

Варрик поспешно отступил от светящегося элювиана.

- Если мы вернемся, - продолжил он после паузы, - напишу книгу о том, как одинокий путник попадает в место, полное дверей, и каждая дверь ведет в другой мир. А он все не может и не может найти нужную. С руками расхватают…

- Напиши лучше продолжение «Мечей и щитов», - сказала Кассандра. Она сидела прямо на земле, как можно дальше от зеркал.

- Э, нет, Искательница. Ту книгу я написал из уважения к Инквизитору и из-за твоей горячей любви к моему слогу. И хватит. Но если ты хорошо попросишь, за одной из дверей путника будет ждать любовь всей его жизни.

- О, - сказала Кассандра, и глаза у нее затуманились. Дориан завязал последний узел.

Сверху на землю опустилась ворона и превратилась в Морриган. Она тяжело дышала и даже в человеческом облике напоминала взъерошенную птицу. А растрепанные волосы превратились в прекрасное воронье гнездо.

- Вы нашли дорогу? – спросил Рэдрик.

- Знаки туманны. Я устала. Нужно передохнуть.

После этих слов в отряде предсказуемо поселилось уныние. Варрик сел, оперся спиной о погасшее зеркало и принялся пересобирать арбалет – должно быть, ему просто хотелось занять руки. Иногда он косился на Кассандру, которая растянулась на земле и закрыла глаза. Морриган, спокойная, но бледная, расчесывала волосы. Рэдрик сел на траву и скрестил ноги.

- Amatus, - шепнул ему подошедший Дориан.

- М-м?

- Кажется, наступает тот момент, когда в книгах герои впадают в черное отчаяние, но потом их кто-нибудь спасает. Но мы не в книге, поэтому я бы не рассчитывал на чудесное спасение…

- Умеешь ты приободрить.

- Бодриться в нашем положении немного поздно, не находишь? Как раз время для черного отчаяния. Но я хотел сказать… по крайней мере, я рад, что нахожусь с тобой по одну сторону этого зеркала, а не по разные, как путник со своей любовью в книжке Варрика.