Бесконечное падение

«Срань господня…» – проносится в сознании вымученный итог тому, что вижу.

В отличие от остальных, верхняя часть комбинезона Рупасова стянута до самой поясницы. Футболка отсутствует. Он, как и прежде, само средоточие всего того, что я могла бы только назвать божественным идеалом мужского тела. Каждое, пусть и едва заметное, движение его рук приковывает взор к чётко выделяющемуся рельефу мышц спины и плеч. Моё сердце начинает биться чаще и громче, стоит только подумать о том, что всё в этом мужчине почти так, как я помню. И даже ещё лучше.

От правого плеча тянется тонкая чёрная вязь рисунка, хранящего облик огромного дракона. Татуировка покрывает всю спину, переходя на левый бок, и теряется где-то под грубой синей тканью спецодежды, не позволяя разглядеть весь образ в целом, но даже так у меня дух перехватывает. Прежде у Артёма её не было.

Становит мучительно жарко. Из лёгких исчезает весь кислород. Я просто не способна больше воспринимать реальность адекватно. Рассудок заполоняет одно единственное желание – дотронуться до того великолепия, которое покрывает мужское тело. У меня даже кончики пальцев начинает покалывать, едва стоит представить, как было бы возможно коснуться контура искусного очертания, провести по нему ногтями и продублировать этот путь по загорелой коже, опускаясь ниже…

Чёрт! Нельзя же быть настолько озабоченной!

Но тогда почему ни о чём другом и думать не могу?

– Попалась! – пресекает мои мысленные терзания тихий шёпот над самым ухом.

В то же время тяжёлые мужские ладони ложатся мне на плечи, отчего я вздрагиваю и рефлекторно оборачиваюсь. Терпеть не могу, когда застают врасплох.

– Добрый вечер, моя королева, – следует незамедлительное дополнение.

Стоящий передо мной Арсений расплывается в озорной открытой улыбке. Я же невольно морщусь от прозвища, полученного после одного школьного осеннего бала, на котором меня «короновали», дав повод для подобного.

– Добрый, – отзываюсь, натянуто улыбаясь.

Вообще не слышала, как он подошёл, но то и неудивительно, учитывая, что явственнее всего остального для моего слуха – грохот собственного сердца, перемешанный с неприличными мыслями. Почему-то кажется, будто меня застали с поличным. Так цепко смотрит встреченный мною взгляд голубых глаз. Будто Рупасов-младший уже успел просканировать насквозь, тем самым обнаружив все мои гипотетические грехи. И ощущение оного настолько остро врезается в сознание, что невольно содрогаюсь, а затем отвожу взгляд в сторону, про себя молясь, чтобы мне всего лишь показалось.

– Ты мне звонила, да? – маячит тем временем зажатым в руке телефоном бывший одноклассник, смотря куда-то позади меня. – Не успел трубку взять. Прости, – принимает покаянный вид, после чего порывисто обнимает. – Как раз собирался перезвонить, но потом заметил твою машину на парковке перед СТО, – немного отстраняется назад, убрав гаджет в карман своих джинс, и тянется к моей щеке, заводя одну из прядей моих распущенных волос за ухо. – Так зачем искала? Я тебе нужен? – добавляет, лукаво прищурившись.

Моим мнением по поводу сокращения дистанции и всем последующим за этим, конечно же, Арсений не интересуется. Хотя я и сама не особо сопротивляюсь, будучи привыкшей к его выходкам. Просто не воспринимаю их всерьёз. Да и как по-другому можно рассматривать мальчишку, который тебе в первом классе вплетал в косички ленточки от цветочных букетов «на первое сентября»?

– И всё-таки. Какими судьбами? – продолжает мужчина, ведь я так и не нахожусь с ответом. Он до сих пор не отстраняется от меня, удерживая в полуобъятиях, а затем добавляет очень тихо, склоняясь ещё ближе. – Интересно, если я буду приставать к тебе ещё хотя бы несколько секунд, брат сможет быть ещё злее, чем сейчас?

Истина его посыла доходит до меня не сразу. Но, как только информация наконец усваивается в моём разуме, с ног до головы буквально проносится обжигающая волна, раскаляя каждый мой нерв до предела. Правда обернуться, чтобы удостовериться в сказанном Арсением и природой собственных ощущений, смелости всё равно не хватает. И что-то очень сильно подсказывает мне – «быть ещё злее» для Артёма всегда возможно.

– Я закончил, – раздаётся за моей спиной тоном, пронизывающим холодом до глубины души. – Забирай свою тачку.

Снова вздрагиваю и отступаю от Арсения на шаг назад. И, конечно же наталкиваюсь на стоящего позади Артёма. Обязательно упала бы, но широкие сильные ладони ловят за талию, помогая вернуть равновесие.

– Спасибо, – бормочу негромко.

Ответом меня никто не удостаивает. А мне становится не по себе ещё больше. Но всё равно развернуться к своему спасителю и узнать, что не так – просто не могу. Да и руки почему-то дрожат… Пока не вспоминаю, что вообще-то замужем, к тому же за тем, кого здесь вообще нет, а значит, и винить себя мне не в чем. Теоретически.

– Да, спасибо, брат! – продолжает светиться лучезарной улыбкой Рупасов-младший.

Мне бы столько невозмутимости. Она бы точно очень пригодилась в наступившей тишине. Особенно, если учесть, что руки от меня Рупасов-старший так и не убрал. Лишь сжал пальцы крепче, как только Арсений собрался подойти к нам ближе.

– Да всегда пожалуйста, – как-то недобро ухмыляется в ответ Артём.

Может быть моя мнительность достигает небывалых высот, но витающее в воздухе напряжение замечают даже остальные присутствующие в ремонтной зоне. Как минимум потому, что прекращают все свои разговоры, с интересом разглядывая нас троих.

– Ну, мы тогда поехали, – то ли оповещает, то ли спрашивает разрешения бывший одноклассник. – Жень? – обращается уже ко мне, бросая многозначительный взгляд на мой пиджак, где до сих пор покоятся руки Артёма.

– Вообще-то я… – мямлю, не зная, как бы попроще подать, что изначально явилась сюда не к нему, а к его старшему брату.

Хорошо, что договаривать и не приходится.

– Она тут останется, – существенно облегчает мне жизнь Артём.

На что Арсений вопросительно приподнимает бровь.

– Да? – переспрашивает у меня.

Смотрю на него растеряно. Ответ очевиден, по крайней мере для меня, но вот озвучить его вслух гораздо сложнее, чем должно быть…

– Да, – отвечает Рупасов-старший.

И, судя по его тону, моё мнение здесь в любом случае не учитывается. К тому же, Арсению это явно не нравится, судя по тому, как он поджимает губы в снисходительной ухмылке, реагируя на высказывание. Несколько секунд он напряжённо смотрит то на меня, то на брата…

– Ну ладно, – едва заметно пожимает плечами в итоге он, возвращая своему лицу былую беспечность. – Сами знаете.

Арсений протягивает родственнику правую руку в знак прощания. Тот реагирует не сразу. И новая наступившая пауза кажется чересчур длинной и странной, но в итоге я всё списываю на собственные сдающие нервы, ведь немного погодя Артём всё-таки отпускает меня, позволяя стоять самостоятельно, и обходит сбоку, принимая жест рукопожатия младшего брата. А после и вовсе притягивает к себе, тут же обнимая второй рукой за затылок. Склоняется ближе к Арсению, что-то тихонько нашёптывая на ухо… Лицо бывшего одноклассника буквально леденеет на глазах. Видимо, приятного в монологе мало.

В довершение, Артём заботливо похлопывает брата по плечу и отпускает, возвращаясь ко мне. Учитывая абсолютную мрачность мужчины, и думать не хочется на тему того, что он там говорил.

– Ребят, машину спустите! – бросает Рупасов-старший кому-то из рабочих.

Один из них понятливо кивает и направляется к панели управления подъемником, где до сих пор находится «Ford Mustang». Арсений же, не удостоив меня даже взглядом, направляется к автомобилю. А я… понятия не имею, как расценить произошедшее. И так и пребываю в ступоре даже когда Артём хватает меня за руку, беря направление в сторону лестницы, ведущей наверх.

– Мне переодеться надо, – сухо комментирует собственные действия он.

М-да…

Суток мне явно не хватило, чтобы привыкнуть к новой эмоциональной стороне моего самого первого в жизни мужчины.