Ключ от послезавтра

– А что ты делала для того, чтобы заметил?

– Ой, нет. Что-то делать – это не про меня. Не понимаю я этого делания. Только дурой себя выставлю. Не нравлюсь, значит, не судьба. Если за два года не срослось – хоть наизнанку вывернись.

– Странная у тебя, Кать, логика, – удивилась Янка. – Без боя сдаешься.

– Тебе легко советовать… Ладно, все. Возвращаемся, а то угодим под раздачу ужастиков.

В полумраке зала Янка взглядом пересчитала «своих». Все на месте. Когда заиграла медленная музыка, половина танцующих отправилась на стулья – отдыхать, а первый отряд засобирался обратно в усадьбу.

– Ян, завяжи! – Шарф снова не совпал по цвету с шапкой. Да и ладно, лишь бы количество сошлось. – Ян, ту-уго!

Звякнуть, что ли, вечером Соловьевой? Низкий поклон передать. Удружила, подруга, ничего не скажешь.

– Можно тебя пригласить?

Янка чуть не подпрыгнула от неожиданности. Почти ушла – и на́ тебе, сразу кому-то понадобилась. Впрочем, кому именно, догадалась даже раньше, чем увидела – по имбирно-перечному парфюмерному духу. Дамир Поливанов! Не грело, не горело, да вдруг осветило. Собралась было кивнуть – отчего не пойти? – но заметила лицо второй вожатой и резко передумала. Катя застыла с детской курткой в руках и глядела на них обоих – Янку и Дамира – с явным намерением проклясть в случае неправильного ответа.

– Нет, прости. – Свои слова она сопроводила гримасой отчаянного сожаления. – Мы уже уходим. Надо проскочить до «жуткой дорожки»…

– Да успеете вы. До нее еще полчаса.

Видно, совсем не ожидал отказа. Растерялся.

– В другой раз, – сморозила Янка и ретировалась за дверь. Дамир Поливанов уговаривал ее потанцевать! Театр абсурда на гастролях.

Катю она догнала возле заснеженной чаши фонтана. Дети притихли – видимо, тоже устали, – а Якушева чеканила шаг, как солдат на плацу. Только снег похрустывал.

– Вот об этом я и говорила, – процедила она, узрев рядом своего стажера. – За два года ни разу ко мне ни подошел, а тебя в первый же вечер на медляк приглашает. Где справедливость?

Вопрос повис в воздухе.

– Кать, ты ведь не сказала, что это Дамир. Все «человек» да «человек». Могла бы предупредить.

– Я что ему – Цербер, чтобы всех от него отгонять? В эту смену он выбрал тебя, в следующую еще кого-нибудь…

– Мало ли, кого он выбрал, – фыркнула Янка. – Я, между прочим, тоже… выбрала.

– Да? – Катя мгновенно сменила гнев на милость. – Если не секрет, кто этот счастливчик?

– Я понимаю, что между нами ничего не может быть, но… – Янка мысленно испросила прощения у отсутствующей Кристины Соловьевой. В конце концов, за той числился изрядный должок. – Короче, Павел.

– Да ладно? Ну ты и попала! – обрадовалась Катя. Теперь они были вроде как не соперницы, а родственные души. Ложь во благо, называется.

К тому моменту, как добрались до спален, пошатнувшийся было мир окончательно восстановился. «Чья-то бабушка» Анна Ивановна ушла к себе, не дождавшись возвращения отряда, и ее можно было понять. Янка и сама с удовольствием завалилась бы в постель с книжкой. Ох, книжка! Она совсем забыла, что обещала воспитательнице взять что-нибудь из библиотеки. Завтра нужно обязательно.

– Иди переодевайся, я за ними послежу. – Катя говорила одними губами. Сегодня чтение в любом случае не понадобилось бы – дети засыпали на ходу, бросая где попало полотенца и зубные щетки. Чтобы потом не разбираться, Катя подбирала вещи по горячим следам.

Благодарная Янка изобразила книксен и просочилась в коридор. Люстры погасли. Из освещения остались только настенные шары-бра с подслеповатым желтым светом. Янка сделала несколько шагов и вздрогнула – внизу завопили. Громко, слаженно. Началось! Но сил на то, чтобы самой оценить задумку, совсем не осталось. Янка потерла глаза и побрела в сторону собственной комнаты.

– Яна! Ш-ш. Только не пугайся. Это я.

Мимо бесшумно прокрался Денис Каверин. За его спиной, как щит у рыцаря, болталась гробовая крышка. На выбеленном лице чернели разводы, подозрительно напоминающие потекший макияж Бабы Яги. Длинная простыня театрально драпировалась при каждом шаге.

Короче, спасибо, что предупредил.

В зале с картинами кто-то шушукался и шелестел фикусом. Хорошо хоть, не стали выскакивать перед ней, как черти из табакерки. Притаились. Зато от стены возле главной лестницы отделился скелет. Хрустнул костями, быстро понял ошибку и пробасил:

– А, это ты, Ян! Не узнал.

И задвинулся обратно в нишу. Янка тоже не узнала, но предпочла не уточнять.

Визги мигрировали по этажам, дополняя друг друга и сливаясь в один орущий ансамбль. Кажется, некоторые особо стойкие пошли по второму кругу.

Янка заперла дверь, с удовольствием влезла в пижаму и растянулась на кровати. Больше всего на свете хотелось спать, но под аккомпанемент криков это оказалось затруднительно. Пришлось дожидаться, пока нечисть не натешится своими жертвами и не отправится туда, откуда пришла – по могилам. В смысле, спальням.

Вот только Катя почему-то задерживалась. Янка выждала еще немного и решила позвонить. Чтобы в случае чего не разыскивать друг дружку по всему лагерю, они обменялись номерами.

– Яна, я еще здесь, – прошептала в трубку Катя. – Я боюсь выходить!

– Выходи. Все закончилось.

– Закончилось, как же! Сто процентов, Дэн опоздавших ловит. Это самое интересное. Когда все решат, что все закончилось, он тут как тут. Ян, приходи за мной, а? Я одна отсюда не выйду.

Пришлось снова переодеваться в спортивный костюм, а затем тащиться через половину дома по пустому коридору. Катя ошиблась – духи и черти ушли отдыхать. Надо же и им когда-то.

Из двери высунулась рыжеволосая голова, огляделась по сторонам.

– Никого? Уверена?

– Никого. Идем.

Только сейчас Янка заметила здесь библиотеку, а по соседству – медпункт. Зал с раскидистыми фикусами вмещал два кожаных дивана и камин. Скорее всего, ненастоящий, так, декорация на память о прошлых владельцах. Каминную полку украшали кубки, смежную стену – дипломы и грамоты.

– Вот! Я же говорила! – торжественно провозгласила Катя, тыча пальцем в сторону темного окна. – Что я, Дэна не знаю? Ну и вырядился… Жуть полная.

Янка с прищуром уставилась туда же.

– Это не Денис, – произнесла она неуверенно. – Денис совсем по-другому выглядел.

А то, что пряталось в углу, напоминало человека весьма отдаленно. Патлатое, сгорбленное. И еще – показалось или правда? – по-стариковски пожевывает губами… в тот же момент по ногам протянуло холодом. Словно сквозняк, которому неоткуда было взяться. «Как из открытой могилы», – подумала Янка, забывая дышать.

Кажется, Катя тоже почувствовала. Поежилась, переступила с ноги на ногу и вдруг мешком осела на пол.

Янка коротко взвизгнула. Бросилась к двери с надписью «медпункт» – темно, заперто. Рванула в сторону вожатских комнат и уже на бегу заметила, что угол за камином пуст. Ни привидений, ни потустороннего ветра, ни прочей замогильщины… Померещилось?

Навстречу выскочил Денис Каверин. Волосы влажные, по серой футболке расплываются мокрые пятна.

– Кто? – рявкнул он, прежде чем Янка успела заикнуться о Кате. Оттеснил ее в сторону и сам все увидел. Несчастная жертва призрака картинно распласталась на зеленой ковровой дорожке. В ярком лунном свете Катя казалась еще более рыжей, бледной и… прекрасной.

Денис заколотил в соседнюю с медпунктом дверь.

– Ольга Пална! У нас тут Якушева…

На стук вышла полная женщина с растрепанными, собранными в неаккуратный пучок волосами и в наспех накинутом белом халате. Одним взглядом оценила обстановку и вернулась с чемоданчиком в руках.

– Каверин! Опять ты со своими страшилками? Каждую смену одно и то же! Вечером – молодежь, а утром не найдешь, – загремела Пална и склонилась над бесчувственной Катей.

– Из моих кто-то? – шепотом спросил Денис, пока медсестра манипулировала склянками. – Прямо сейчас огребут. Только отцу ничего не говори, ладно? Он и так этими пугалками недоволен, еле уговорил.