Страница 4 из 14
Финикийцы не завоевывали соседние страны, создавая свою империю торговым путем. Они были народом мореходов. В поисках новых рынков сбыта и дешевого сырья корабли финикийцев плавали по всему Средиземному морю, заходили в воды Атлантики. Их опорные пункты появились в западной части Средиземноморья – в Северной Африке, на Сицилии, Сардинии и Корсике, на Пиренейском полуострове.
Самой крупной колонией финикийцев стал Карфаген, влияние которого распространилось на все средиземноморское побережье Магриба и Испании. Стремясь добиться полной гегемонии над западной частью Средиземноморья, Карфаген столкнулся с могущественной Римской республикой, объединившей под своей властью практически всю Италию. Рим сражался с войсками Карфагена в трех Пунических войнах и в конце концов разгромил его и уничтожил.
К началу I в. до н.э. Рим превратился в столицу огромной средиземноморской державы, добившись политического единства всего Средиземноморского региона. По словам известного британского историка Дж. Норвича, «Рим стал бесспорным хозяином Средиземноморья» (12, с. 72). Не случайно римляне называли Средиземное море «Mare Nostrum» («Наше море»), а другие народы – «Римским озером».
Отличительной особенностью римской общины была ее открытость, готовность принимать новых граждан, независимо от их этнического статуса и вероисповедания. Все жители необъятной Римской империи, в том числе и беглые рабы, получали права гражданства. Такая стратегия позволяла осуществлять успешную завоевательную политику и долгое время сохранять власть над завоеванными территориями.
Она же привела к тому, что в римской культуре соединились элементы культур разных народов Средиземноморья. Безусловно, римляне многое заимствовали у других народов. Но это было не слепое заимствование, а способность вбирать и переваривать чуждые элементы, сохраняя свои особенности (7, с. 14–15.)
Именно так обстояло дело с римским законодательством, которое на протяжении столетий обладало непререкаемым авторитетом и стало действительно универсальным для всех народов Средиземноморья. Римское право было взято на вооружение христианством, поскольку содержало важнейшие для последнего идеи всеобщей справедливости и равенства людей перед Богом. Римское законодательство представляло собой синтез национальных и общесредиземноморских правовых норм, римского права и христианской морали (7, с. 14–15).
После падения Римской империи целостность развития Средиземноморья была утрачена. Возобладала существовавшая и в «доримскую» эпоху разновариантность развития. В разное время определились два культурных центра – Византия и Аль-Андалус.
Первоначально лидирующее положение в Средиземноморье заняла Византия, просуществовавшая почти тысячу лет (476–1453). Одно из важных отличий Византии от Западной Римской империи состояло в преобладании на ее территории греческой культуры. Византия, находившаяся на перекрестке культурных влияний Востока и Запада, сохранила античное наследие и донесла его до многих стран средневековой Европы, подготовив почву для эпохи Возрождения. Не менее существенно и то, что Византия обогатила мир православной культурой. Благодаря ей православие стало достоянием Древней Руси, Болгарии, Сербии, Албании и многих других стран.
Примерно три столетия спустя еще одним культурным центром Средиземноморья стал Кордовский халифат в Испании. В 711 г. мусульманские армии, состоявшие из африканских арабов и берберов (в Испании тех и других именовали либо маврами, либо арабами), пересекли Гибралтарский пролив и за несколько лет почти полностью захватили Пиренейский полуостров, сокрушив существовавшее здесь Вестготское государство.
Захваченные земли арабы стали называть «Аль-Андалус». Переживавшая в VIII–Х вв. период экономического расцвета мусульманская Испания превратилась в политический и культурный центр Европы. Кордовский халифат прославился своими выдающимися достижениями в области философии, медицины, поэзии, музыки, архитектуры. Арабы оказали большое влияние на культуру и науку Испании, Португалии, Италии (особенно Сицилии и Сардинии), Франции (прежде всего ее южной части), Мальты.
Примечательно, что Византия и Аль-Андалус поддерживали постоянные контакты, хотя и были разделены водами Средиземного моря. Между ними имели место торговые сношения, связи интеллектуального характера, которые осуществлялись через христианских и мусульманских паломников (9).
Многие годы Средиземноморье оставалось крупнейшей зоной деловой активности и обменов, центром самой прибыльной международной торговли. Известный французский историк Ф. Бродель, знаток истории Средиземноморья, включает в это понятие «не только само море, но и все то, что на более или менее удаленном расстоянии от его берегов приводилось в движение жизнью обменов». Ф. Бродель определяет Средиземноморье ХVI в. как «особый мир-экономику», «определенное экономическое единство, которое, по правде говоря, строилось сверху, начиная с господствовавших городов Северной Италии, прежде всего Венеции, а также наряду с нею Милана, Генуи, Флоренции» (3, с. 2).
Для этого «особого мира-экономики» были характерны постоянные перемещения населения. «Люди перемещаются, невзирая на наличие государственных границ и разное вероисповедание. Этого требуют нужды мореплавания и торговли, превратности войны и морского разбоя, обстоятельства, заставляющие идти на временные союзы и порывать с ними… В Средиземноморье все смешалось: люди, идеи, верования, жизненные навыки, кодексы любви…», – отмечает Ф. Бродель (4, с. 592, 595). Вместе с тем пестрота и многоязычие крупных портовых центров (Венеция, Алжир, Ливорно, Марсель, Салоники, Александрия, Барселона, Константинополь) отнюдь не исключают того, что элементы этой смеси «не сливаются в однородную массу, остаются раздельными, обособленными и все более ясно различимыми по мере удаления от основных центров» (4, с. 597).
«Мир-экономика» Средиземноморья не считалась с политическими и культурными границами империй и цивилизаций. В ХVI в. экономическая деятельность преступала «явственно наметившиеся и весьма определенно ощущавшиеся границы между цивилизациями, делившими между собой пространство Средиземноморья: греческой, униженной и замкнувшейся в себе под игом турок; мусульманской, сосредоточенной вокруг Стамбула; христианской, связанной разом с Флоренцией и Римом (Европа Возрождения, Европа Контрреформации).
Ислам и христианство противостояли друг другу вдоль разграничительной линии, проходившей с севера на юг между Средиземноморьем Западным и Средиземноморьем Восточным, линии, которая, проходя по берегам Адриатики и по побережью Сицилии, достигала побережья нынешнего Туниса. На этой линии, разделявшей надвое средиземноморское пространство, происходили все громкие битвы между ”неверными“ и христианами. Но торговые суда непрестанно ее пересекали» (3, с. 3).
История Средиземного моря связана с многочисленными войнами и вооруженными конфликтами. Сталкивались друг с другом империи и города-государства, отдельные страны и коалиции держав. Зачастую это были конфликты между цивилизациями. На протяжении своей истории Средиземноморье являлось ареной постоянной борьбы между Востоком и Западом, развертывающейся в планетарном масштабе. Баланс сил при этом постоянно менялся. Со времен Александра Македонского (III в. до н.э.) до падения Римской империи (V в.) Запад имел преимущество. С V в. начинает доминировать византийский и мусульманский Восток. В период Крестовых походов (ХI–ХV вв.) христиане овладевают Средиземным морем, и преимущество вновь переходит к Западу.
Опыт сосуществования различных цивилизаций в средневековом Средиземноморье чрезвычайно интересен в свете современной острой дискуссии между сторонниками и противниками диалога цивилизаций. В этом отношении выделяется «испанский случай». Испания – единственная страна в Европе, где в Средние века мусульманская и христианская общины мирно сосуществовали, хотя этот мир перемежался с ожесточенным и кровопролитным противостоянием.