Страница 14 из 14
Гавел характеризовал Россию как сильного независимого партнера, обладающего огромной территорией, значительным военным потенциалом, богатыми культурными традициями, принадлежащего, однако, к иной, чем Евроатлантическая цивилизация, среде. Являясь непримиримым критиком идей коммунизма и социализма, Гавел был убежден, что одним из источников этих идеологических концепций является Россия. Уйдя с президентского поста, В. Гавел продолжал доказывать, что Россия добивается включения Чехии в сферу российских интересов. При этом влияние России в постсоветский период носит более изощренный характер и осуществляется в экономическом проникновении. Гавел являлся одним из немногих чешских политиков, указывавших на отсутствие в России правового государства и на сохранение авторитарных черт постсоветского режима (20).
Свои критические замечания он высказал во время визита в Россию осенью 2007 г., в ходе которого он встречался с представителями российской оппозиции. Лейтмотивом отношения Гавела к России являлась неоднократно повторяемая им в статьях и выступлениях идея об отсутствии у России ясной самоидентификации. По его мнению, в России на протяжении всей ее истории возникали проблемы с определением своего места в мире. «Мне кажется, что Россия, вопреки невиданному прогрессу в развитии демократии и рыночной экономики, до сих пор не в состоянии ответить на вопрос о том, каковы ее пределы и как далеко распространяется сфера ее влияния. Именно поэтому она с большим трудом воспринимает расширение НАТО. Однако, – надеялся Гавел – она привыкает и привыкнет к этому расширению» (19, с. 88).
Эту же мысль президент развил в интервью «Новой газете»: «Я неоднократно говорил, что Россия – огромная евроазиатская империя. Точнее, чтобы никого не обидеть, огромная евроазиатская держава, которая является полноценной составляющей мультикультурного мира. Вместе с тем, на мой взгляд, у России есть одна проблема: у нее нет полной ясности, где она начинается, а где кончается. Думаю, кое-где эти границы несколько размыты. А размытые границы, если обратиться к истории, часто становились причиной войн. Сейчас такой угрозы нет, но все же я полагаю, что эта размытость создает определенные проблемы. Думаю, Россия может стать полноценной составной частью глобальной структуры межгосударственных отношений, если поймет, где она начинается, а где кончается. Сегодня же я замечаю в российской внешней политике некоторую тоску по советским границам, по территориям, входившим в Варшавский договор. Создается впечатление, будто Россия рассматривает как свою собственность все то, что ей когда-то принадлежало» (1).
Именно в этом контексте следует расценивать позицию В. Гавела в российско-грузинском конфликте. На его взгляд, Россия выступила в данном случае в роли агрессора, и ее поведение должно быть осуждено европейским сообществом. Он отрицал правомерность сравнения данной ситуации с косовской проблемой и предлагал другие аналогии: чеченская война и Мюнхенский сговор 1938 г.
Вацлав Клаус, наоборот, предлагает различать коммунистическое прошлое и современную Россию, тоталитаризм и русскую культуру. Рассказывая о себе, он пишет: «Многих русских я считаю своими личными друзьями, и мне не нравится излишний антирусизм некоторых моих нынешних коллег по политической деятельности. Скорее они должны были отрицать советизм. Моим литературным вкусам ближе Бабель, Бунин, Булгаков, чем популярная в наши дни западная литература» (23, с. 12). В 2007 г. Клаус был награжден медалью Пушкина, учрежденной Международной ассоциацией преподавателей русского языка и литературы, за вклад в распространение русского языка и культуры. Этот факт он расценил как еще одно подтверждение того, что чешско-российские отношения все более приобретают характер «нормальных» (38).
В ходе российско-грузинского конфликта 2008 г. Клаус выразил глубокую обеспокоенность. Он осудил грузинское нападение на Южную Осетию и убийство гражданских лиц. Одновременно с этим он критически отнесся и к «массированному использованию российской армии». В интервью пражской газете «Mlada fronta Dnes» 15 августа 2008 г. он высказал убеждение, что нынешнюю ситуацию в Грузии никоим образом нельзя сравнить с вводом советских войск в Чехословакию в 1968 г.: «Чехословакия тогда не нападала на Подкарпатскую Русь15, ввод войск не был ответом на наше нападение, Дубчек не был Саакашвили» (36). По мнению чешского президента, возникшую ситуацию скорее можно сравнивать с Косово: «С отторжением Косова Россия получила мощное оправдание для своей акции, и я опасаюсь, что с последствиями этого прецедента мы еще встретимся не раз, и не только на Кавказе» (35).
Клаус приложил немало усилий, аргументируя и объясняя свою позицию в отношении России. В интервью польской газете «Жечь Посполита» осенью 2008 г. он заявил: «Я думаю, что понимаю и разделяю взгляды Польши в 95 случаях из 100. Но вот в тех пяти случаях я с ней не согласен. По моему мнению, является ошибкой демонизация России. Я знаю польскую историю, и мне понятны причины, лежащие в основе опасений, которые вызывает у Польши эта большая страна на Востоке. Однако я думаю, что бороться сегодня с коммунизмом и Советским Союзом – ошибочно. Первые 15 лет после падения коммунизма Россия была слабым, растерянным, угнетенным и неуверенным в себе государством. Окрепнув, она стала проводить политику, исходя из своих национальных интересов, которые обладают такой же легитимностью, что и национальные интересы Польши или Чехии. Тогда ее стали обвинять в империализме. Я считаю, что это огромное упрощение и поверхностное суждение» (22).
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
15
Регион, входивший до Второй мировой войны в состав Чехословакии, а после войны решением государств-победителей на встрече в Ялте включенный в состав СССР. – Прим. авт.