Страница 7 из 11
Оценивая различные аспекты природоохранной деятельности Великобритании в условиях глобального экономического кризиса, необходимо отдать должное ее высочайшему искусству политического управления и дипломатии и одновременно не замечать определенную пассивность многих государств, позволяющих Великобритании активно использовать их ресурсы и национальные интересы в различной форме.
В 1970 г. Соединенные Штаты учредили Агентство по защите окружающей среды (ЕПА), а уже во второй половине 70-х годов у правительства США начались серьезные разногласия с Канадой по поводу сброса воздушных загрязнений на территорию северного соседа (2). С тех времен пошло уже около половины столетия, основная часть производства ушла из США и Европы в Китай и ряд развивающихся стран. И хотя внешне экологическая обстановка на территориях трех десятков западных стран выглядит приемлемой, целый ряд показателей в последние полтора десятилетия настолько ухудшился, что в сочетании с глобальным кризисом ситуация становится все более напряженной.
Конечно, можно искусственно абстрагироваться от всего мира и рассмотреть ситуацию на чисто страновом уровне, т.е. попытаться взглянуть на деятельность Агентства США по окружающей среде изнутри. Агентство располагает отделениями в 10 регионах страны и 27 лабораториями, в нем насчитывается 17 тыс. служащих. Конечно, работа по обеспечению экологического равновесия началась существенно раньше появления самого агентства, но с первых его шагов этот процесс обрел общегосударственный порядок. С 1955 по 1990 г. было выпущено десять законодательных актов по защит воздуха, с 1948 по 1996 г. одиннадцать актов по защите воды, с 1947 по 2010 г. одиннадцать актов по защите земли и почвы, с 1946 по 1973 г. пять актов по опасным веществам, с 1965 по 2002 г. девять актов по вредным отходам. Кроме того, ЕПА явилось инициатором многочисленных экологических, в том числе благотворительных программ, но основными из них стали программы экономии топлива, качества воздуха, борьбы с загрязнением нефтью, качества воды, а в том числе питьевой, защиты от радиации. Кроме того, среди важных направлений деятельности ЕПА следует отметить принятие мер по борьбе с глобальным потеплением, а также с утечками ртути (45).
Естественно, масштабы реальной экологической политики США не сопоставимы с деятельностью даже такого крупного государственного ведомства страны, как ЕПА, по целому ряду причин, из которых главной является положение Соединенных Штатов в мире как все еще государства-лидера. Политика Соединенных Штатов в области окружающей среды формально направлена на регулирование деятельности, оказывающей воздействие на состояние окружающей среды в стране. Целью политики в области окружающей среды при этом является ее защита для будущих поколений с учетом по возможности минимального воздействия эффективности торговли, а также ограничения неравенства при оплате за экологические издержки. Исполнительная власть в США в экологической сфере строго регламентирована. Хотя ЕПА является наиболее представительным экологическим ведомством, его властные полномочия не распространяются еще на 18 правительственных ведомств, располагающих определенными полномочиями в экологической сфере (22).
Соединенные Штаты в экологической сфере в расширенном смысле копируют стратегию Великобритании: декларируют одно, делают другое, подразумевают третье. Масштабы, необыкновенная сложность, сверхзанятость других участников международных процессов аналогичными проблемами создают благоприятные условия для проведения такой сверхгибкой экологической политики и стратегии, неотъемлемым компонентом которых становится перекладывание экологических затрат на других. Весьма важной составляющей такой долгосрочной политики является обязательное активное участие в подготовке международных правовых актов, которым должны следовать все участники мероприятия, а затем уход от их подписания под каким-либо предлогом. Достаточно привести два примера: решения III Конференции ООН по морскому праву и Киотский протокол. Можно бесконечно долго обсуждать, почему так происходит, а можно принять это как объективную реальность, и в случае следующего глобального мероприятия типа введения новой мировой валютной системы в течение многих лет обсуждать ее структуру и особенности, оставаясь все это время абсолютно готовым к тому, что Лондон и Нью-Йорк все сделают по-своему, поставив Вашингтон очередной раз в неблаговидное положение.
Однако потепление Гольфстрима, таяние льдов Северного Ледовитого океана, изменение ледовых границ Антарктиды, явно выраженные изменения климата в наиболее обитаемых регионах планеты, явно не удавшиеся попытки глобальной финансовой элиты решить все эти проблемы за счет размещения основной части мирового производства на территории одной страны – Китая – становятся настолько очевидными всем странам и активным политикам, что переход из второго десятилетия в третье не может не стать рубежом коренного изменения подхода основных действующих политических и экономических сил на планете к рациональному решению вопроса о мироустройстве в первой половине нового столетия.
Россия располагает уникальным преимуществом перед всеми другими странами: имеет самую большую в мире территорию – свыше 17 млн. кв. км, но на значительной части этой территории – 11 млн. кв. км, т.е. около 65% всей территории страны, располагается крупнейший в мире массив нетронутых территорий. В XXI в. все жестче становится необходимость понимания экологической и экономической ценности этой территории, природные системы которой очищают и стабилизируют окружающую среду (3).
Это, с одной стороны, весьма впечатляющие цифры, а с другой – ставящие ряд вопросов, ответы на которые заставляют задуматься об острой необходимости разработки, принятия и реализации долгосрочной стратегии национального развития, неотъемлемой компонентой которой стала бы экологическая составляющая. Императив такого подхода к национальному развитию, его экологической компоненте начал формироваться в последнюю четверть XX столетия. Еще в первой половине 90-х годов объем производства «грязных» отраслей промышленности в стране сократился на 18,8%, в том числе цветной металлургии – на 26,8, а химической промышленности – на 22,2%. Однако объем выбросов в атмосферу уменьшился лишь на 11%, а снижение сбросов загрязненных сточных вод оказалось незначительным. В тот же период объем вредных выбросов в атмосферу – тогда основной их объем осуществлялся 18 тыс. предприятий – составлял 24,8 млн. т, из них 2% составляли синтетические высокотоксичные компоненты. Весьма напряженным сохраняется состояние водного хозяйства страны: 90% общего годового стока приходится на бассейны Северного Ледовитого и Тихого океанов, менее 8% – на бассейны Каспийского и Азовского морей, где проживает свыше 80% населения страны. Суммарный водозабор на хозяйственные нужды составляет всего 3% среднемноголетнего стока рек, но в бассейне реки Волги – 33% всего водозабора на территории страны (5). Приведенные данные – лишь очень скромная часть негативной информации о состоянии экологии страны в последние два десятилетия.
По мнению российских экспертов, с середины 90-х годов в стране во властных структурах преобладает идеология, в соответствии с которой экология является уделом богатых стран. Россия станет богатой, тогда и займемся экологией. Чтобы она стала богатой, нужно использовать природные ресурсы, а их использованию препятствуют экологическое законодательство и сформировавшееся экологическое сознание. Суть всей этой цепочки состоит в обосновании необходимости деэкологизации (33). На практике одновременно идут два параллельных процесса: совершенствуются международная и национальная системы регулирования экологического равновесия и в это же время идет мощный процесс уничтожения экологической системы, которой так богата Россия, причем нельзя забывать, что в мире только две страны, которые оказывают такое ощутимое глобальное воздействие на экологию планеты: Бразилия – в Южном, Россия – в Северном полушарии.