Страница 7 из 12
Аналогичная ситуация имела место с Тунисом. Так, министр иностранных дел Франции Мишель Аллио-Мари и министр внутренних дел Брис Ортефё неоднократно совершали частные поездки в Тунис. Глава французского МИДа пользовалась личным самолетом одного из близких к Бен Али бизнесменов, Азиза Миледа, с которым родители М. Аллио-Мари вели совместный бизнес. Когда начались манифестации против режима Бен Али, глава французского МИДа выступила даже с предложением послать в Тунис французские полицейские силы для восстановления порядка (5), но последствием такой «инициативы» М. Аллио-Мари стало заявление Социалистической партии Франции с требованием ее немедленной отставки. Президент Саркози, пытавшийся сгладить оплошность главы своего МИДа, в конце концов принял ее отставку.
В результате крушения режимов Бен Али в Тунисе и Мубарака в Египте французскому руководству пришлось отказаться от реализации модели «Средиземноморского союза», в которой эти страны играли ключевую роль. В конце концов западные лидеры «сдали» своих бывших друзей и союзников ввиду их явного политического краха и выступления против них большей части населения. Ставка была сделана на новые режимы, которые возглавили исламистские движения – «Нахда» в Тунисе и «Братья-мусульмане» в Египте. В конфликте в Сирии эти движения поддержали суннитские антиасадовские группировки и тем самым стали союзниками США и ЕС. Новый президент Египта, представитель «Братьев-мусульман» Мухаммед Мурси, неоднократно говорил о «нелегитимности правительства Асада», и сотни египетских исламистов, так же как и тунисских, отправлялись в Сирию, чтобы вести «джихад» (священную войну) против сирийского руководства.
Однако и «Братья» в Египте, и «Нахда» в Тунисе показали свою полную несостоятельность в урегулировании внутреннего социально-экономического кризиса, против которого и был направлен социальный протест египетской и тунисской революций. Более того, этот кризис обострялся. В ходе предпринятой «Братьями» и «Нахдой» исламизации общественно-политической жизни на политическую авансцену стали выходить более радикальные исламистские движения – салафиты9 и такфиристы10, провоцировавшие столкновения с представителями других конфессий и партиями, провозглашавшими светские ценности. В результате значительная часть населения выступила против монополизировавших власть исламистов. В Египте армия при поддержке всех партий либерально-демократической и левой направленности, а также Конституционного суда, муфтия Египта и коптского патриарха в июле 2013 г. отстранила от власти ставленника «Братьев-мусульман» президента Мурси. Временно исполняющим обязанности президента Египта до новых парламентских и президентских выборов был назначен председатель Конституционного суда Адли Мансур. «Братья-мусульмане», пытавшиеся оказать сопротивление новым властям, организуя марши своих сторонников, террористические акты и используя вооруженных боевиков, в том числе находившихся в Египте членов сирийских исламистских группировок, в декабре 2013 г. были объявлены террористической организацией и запрещены. Их руководители, включая бывшего президента Мурси, были преданы суду. Руководство сирийской внешней оппозиции НКОРС, штаб-квартира которой находилась в Каире, было выдворено из Египта, а боевикам, воевавшим на ее стороне, запрещен въезд в Египет.
В Тунисе весной 2013 г. после убийства двух членов руководства леводемократического движения, осуществленного членами радикальной салафитской группировки «Ансар аш-шариа» (Воины шариата), прошли массовые манифестации с требованиями отставки исламистского правительства. Определенным компромиссом явилась отставка в декабре 2013 г. премьер-министра, члена руководства «Нахды», и назначение в качестве и.о. премьер-министра Махди Джамаа, государственного деятеля, не представляющего какую-либо политическую партию. Была достигнута договоренность о проведении следующих парламентских выборов в 2014 г. после выработки новой Конституции Туниса.
Все это время США и ЕС продолжали поддерживать исламистские движения, квалифицируя их как способные развивать демократию силы, пришедшие на смену авторитарным режимам. Французский президент Франсуа Олланд во время своего визита в Тунис летом 2013 г. заявлял о своей поддержке правительства, возглавляемого «Нахдой», подтверждая, что «ислам вполне сочетается с демократией» (7). США и ЕС выступили с осуждением отстранения президента Мурси от власти в Египте, расценивая это как «военный переворот». Представители Сената США во главе с сенатором Дж. Маккейном и глава дипломатии ЕС Кэтрин Эштон в ходе визитов в Египет имели встречи с Мурси и неоднократно заявляли о необходимости возвращения законно избранного президента. Актом дальнейшего давления на новые египетские власти стало «замораживание» со стороны США финансовой помощи и поставок вооружений Египту. В результате отношения США и ЕС с Египтом в определенной степени ухудшились. Одновременно Египет, в котором после отстранения Мурси от власти значительное влияние набирают политические силы, исповедующие насеристскую идеологию, проводит курс, направленный на большее сближение с Россией как по линии военно-экономического, так и политического сотрудничества.
Европейское вмешательство во внутренние конфликты в арабских странах не способствовало их разрешению и продвижению демократии, несмотря на использование ЕС всех механизмов «мягкой» и «жесткой» силы. В Ливии и особенно в Сирии страны ЕС и США, катализируя внутренние противоречия и стремясь любой ценой устранить неугодные режимы, фактически поддерживали наиболее радикальные исламистские движения, аффилированные с «Аль-Каидой». Такое положение выглядит достаточно абсурдным, если учесть, что США и ЕС в это же время вели борьбу с радикальным исламизмом в Афганистане, Йемене и Центральной Африке (Мали, ЦАР). Для стран ЕС такая ситуация в значительной степени оказалась результатом их следования в русле политического курса США и Израиля, стремившихся устранить режим Асада в Сирии, как союзника противостоящих Израилю Ирана и Хизбаллы, и ликвидировать усилившееся влияние Ирана в Ираке. Между тем экономические и политические интересы ЕС и США на Ближнем и Среднем Востоке не всегда совпадают.
В то же время в самих европейских странах наблюдается усиление исламского фактора, что в немалой степени стало результатом краха политики мультикультурализма, как подтверждают руководители Англии, Франции и Германии. Мультикультурализм, т.е. сосуществование мусульманской и европейской культур и их взаимное обогащение, не состоялся в Европе. Значительная часть европейской мусульманской диаспоры продолжает исповедовать ислам. Причем растет число последователей радикальных его течений, которые выезжают вести джихад в горячих точках. В свою очередь, исламский фактор оказывает влияние на европейскую внешнюю политику, так как часть европейцев-мусульман поддерживает «исламское возрождение» в арабских странах.
Наиболее многочисленны мусульманские общины во Франции и Англии, где они располагают десятками своих профессиональных, гуманитарных, просветительских, политических и религиозных организаций. Наибольшее число мусульман проживает во Франции (5–7 млн из 65 млн населения Франции на 2008 г.), из которых свыше 80% являются выходцами из стран Северной Африки. На ситуацию во французской мусульманской диаспоре активно воздействуют внешние исламистские движения. Так, инициаторами создания во Франции в 1980-е годы одной из наиболее влиятельных мусульманских общественно-политических структур Союза исламских организаций Франции (L’Union des organisations islamiques de France – UOIF) были последователи тунисской «Нахды» и египетских «Братьев-мусульман» (3, с. 31). В 2012 г. председателем UOIF был избран шейх Ахмед Джабалла, известный мусульманский идеолог и проповедник, тунисец по происхождению, а также приверженец доктринальных концепций «Нахды» и «Братьев-мусульман». Ахмед Джабалла является одновременно директором Европейского института гуманитарных исследований (L’Institut europeén des sciences humaines – IESH), открытого в 2001 г. в Сен-Дени, пригороде Парижа. IESH имеет теологическое отделение, где готовят будущих имамов. В его научный совет входят такие известные суннитские идеологи, как Юсуф аль-Карадауи (8, с. 37), постоянно проживающий в Саудовской Аравии. Карадауи является непримиримым противником руководства Сирии во главе с Асадом, большая часть которого представлена алавитами11, и в своих фетвах неоднократно призывал к джихаду против него. UOIF имеет крупные отделения в таких городах, как Бордо, Реймс, Нанси. Ежегодно UOIF и группы «Братьев-мусульман» организуют на стадионе в Ле-Бурже, пригороде Парижа, грандиозные съезды-конференции, длящиеся четыре дня и собирающие тысячи участников. На них выступают известные европейские мусульманские деятели, такие как Тарик Рамадан и идеолог UOIF Тарек Убру, заявляющие о «формировании европейской исламской культуры и совместимости исламской практики с республиканскими и светскими ценностями» (12, с. 67). «Братья-мусульмане» во Франции достаточно успешно сотрудничают с турецкой исламистской организацией «Милли Гёрюш» (Национальное видение), при участии которой в 1985 г. была создана Национальная федерация мусульман Франции (La Fédération nationale des musulmans de France – FNMF). FNMF контролирует сотни мест мусульманского культа, особенно в окрестностях Лиона, также около Страсбурга, где в ее распоряжении находится одна из крупнейших мечетей, вмещающая до 3 тыс. прихожан.
9
Салафиты (от араб. салаф – праведный предок) – сторонники возвращения к «чистоте первоначального подлинного ислама и исламской социальной справедливости» времен Пророка Мухаммеда и первых четырех «праведных халифов».
10
Такфиристы (от араб. такфир – обвинение в неверии) – радикальные исламские фундаменталисты, объявляющие «неверными» всех, в том числе мусульман, не соблюдающих со всей скрупулезностью предписаний мусульманской религии.
11
Алавиты – течение в исламе, близкое к шиизму.