Страница 43 из 60
— Очаровательное название. Сами придумали?
— Пираты назвали его, — низкий голос мужчины прозвучал из темноты в стороне от их стола.
— Ах, я забыл представить еще одного гостя. Я знал, что кого-то не хватает. Подходи, — весело сказал доктор. — Не стесняйся. Тут все друзья.
Эмбер не сразу узнала мужчину, что вышел из тени, но Делия охнула, резко встала из-за стола.
— Что он тут делает? — осведомилась она. — Он должен быть заперт в подземелье, а ключ должен плавать в лагуне.
— Относитесь к моим гостям с уважением, — резко сказал доктор. — Капитан Грейдон, садитесь между юной ведьмой и мной.
Мужчина был одет безукоризненно, как Дев, но, как только он сел, он потянул за платок на шее, убрал его и расстегнул пару пуговиц рубашки, открыв загорелое горло.
Подали ужин, начав с теплой ухи и тоста с тыквенным маслом. Финни попробовал тост, тыква безумно замерцала. Финни посмотрел на тыкву, на хлеб, пробормотал извинения и отложил тост, взяв вместо него ложку.
Дальше подали фазана, соленые морские бобы и что-то, напомнившее Эмбер кабана. А потом принесли большое блюдо с существом с множеством конечностей и большой головой. Розово-лиловое мясо было изящно нарезано и опущено на ее тарелку, но Эмбер замешкалась.
— Это рыба?
— Осьминог, — Дев улыбался. — Братишка кракена.
Эмбер и Джек были осторожны, особенно когда доктор сообщил, что сыры, которыми лакомился Дев, были из молока разных млекопитающих моря. Капитан-оборотень проглотил все, что перед ним ставили, едва ощущая вкус.
Если он не ел и не пил, Грейдон прожигал взглядом скучающую Делию.
Эмбер пыталась разрушить напряжение.
— Доктор, расскажите, пожалуйста, о своей работе.
— О. у тебя энтузиазм, как у твоего друга? — спросил он. — Может, и тебе стоит побывать в лаборатории завтра.
— Буду рада.
— Чудесно! — он улыбнулся Эмбер. — А мои творения можно увидеть на пути к острову.
— Да, — сказала Эмбер. — Вся эта рыба. Она ваша?
— Да. Я пытался соединить живое и неживое.
— Вы пытаетесь защитить их? — спросила она. — Это броня?
— Нет. Хоть это приятный побочный эффект, — он поднес вилку ко рту и задумчиво жевал, а потом опустил ее и продолжил. — Ой, сложнее всего описать простыми словами всю жизнь исследований и экспериментов, — он зажал переносицу и объяснил. — У всего живого есть общий враг, что шепчет тихо, но со временем его голос становится громче, пока не раздается вопль. И я старался убрать это семя зла.
— Не понимаю, — сказала Эмбер, опуская кубок.
— Я говорю о смерти, — сказал доктор. — Я спрошу: если бы был способ поймать сущность жизни, держать ее рукой и сделать вечной, ты бы так сделала?
— Н-не знаю, — пролепетала Эмбер. — Думаю, не мне стоит отвечать на этот вопрос.
— Да? А ты, Джек? Тебе повезло больше всех из-за моих исследований.
— Разве?
— Из-за моих исследований фонари стали возможными.
Нож Джека загремел на столе.
— Вы ошибаетесь, — сказал Джек. — Мой наставник Рун забрал меня много ваших жизней назад.
— Ах, ошибаетесь, юноша. Мне четыре тысячи девятьсот девяносто девять лет, плюс-минус пара дней.
— Шутите, — сказала Эмбер.
— Нет.
Она нахмурилась.
— Тогда вы не человек, хотя так выглядите.
Он не слушал ее.
— Я верну вас к своему вопросу. Если бы в вашей руке был ключ к вечной жизни, а перед вами была дверь, готовая открыть тайны вечности, вы бы смогли смело шагнуть туда?
— Нет, — резко сказал Джек, отбрасывая салфетку. — Мы не должны знать всего, и некоторые люди такие злые, что миру лучше от их смертей.
— Но если можно было дарить бессмертие по качествам, которые ты видишь в их сердцах?
Джек застыл. Так он смог бы.
— Не важно, — сказал он. — Этот ваш дар довел меня до жизни в рабстве.
— Странно, что ты недоволен. Ты предпочел бы смерть от болезни или войны? Ты оказался в стороне от этого, стал наблюдателем. Ты куда больше, чем был.
— Возможно, но, может, смысл жизни — познать все, хоть оно и мимолетное. Я даже не узнаю, какой могла быть моя жизнь.
— Что ж, — доктор улыбнулся, — я понимаю тебя. Когда я только занялся этим, я думал о том же. Но мне нужно оставаться в стороне от творений, иначе можно сойти с ума.
Эмбер показалось, что доктор уже не в себе.
— Я прошу лишь помнить, — сказал доктор, — что все творения и изобретения даются определенной ценой. Их можно использовать во благо или ради зла. Но я не решаю, стоит ли создавать что-либо. Я решаю, можно ли это создать. Нет смысла обсуждать мораль, когда я даже не знаю, будет ли прибор работать.
Доктор отклонился, сцепил пальцы на большом животе.
— Хватит серьезных тем, — бодро сказал он. — Егор? Неси нам чай.
Слуги унесли тарелки от ужина, доктор уперся в стол локтями, сцепил ладони и опустил на них подбородок. Он посмотрел на Делию, а потом на Грейдона.
— Думаю, мора немного прояснить ситуацию, да? — доктор прервался, налил себе чай, а потом сказал. — Добрый капитан был в последнее время двойным агентом.
— Двойным? — Делия вскинула голову. — У кого?
Доктор схватил слоеное пирожное, медленно жевал, пока все ждали.
— Лимонные пирожные чудесны! — он подвинул тарелку к Эмбер. — Попробуй. Тайный ингредиент — яйцо бывшей пары Нестора. Они сбиваются в отличную меренгу. Конечно, она недавно умерла, вивисекция прошла плохо. Ничего.
Эмбер побелела, покачала головой, а доктор взял еще пирожное.
— На чем я остановился? Ах, да, капитан Грейдон. Наш капитан был шпионом у лорда Иного мира, но на деле он работал на меня и кормил лорда ложью.
— Н-но, — пролепетала Делия, — почему?
Капитан Грейдон вздохнул, скрипнул зубами и сказал одно слово, которое хотел услышать от него доктор. Глядя на Делию покрасневшими глазами, он пробормотал:
— Фрэнк.
* — имеется в виду, что имя Эмбер переводится как уголек
ГЛАВА 31
Смерть пришла к ней
— Фрэнк? — повторила Делия. — При чем тут он?
Грейдон бросил салфетку на стол, отклонился на стуле, ему было не по себе от поворота разговора.
— Доктор спас жизнь Фрэнка не раз, — сказал он.
— Да, но мы заплатили за это.
Грейдон покачал головой.
— Цена была куда выше. Только сердце Фрэнка стоило больше всего «Фантома». Это не удавалось оплатить, особенно после… — он затих.
Доктор перешел ко второму десерту, зачерпнул пудинг, сунул в рот и смотрел за их разговором.
— Давай. Расскажи ей все.
— Фрэнк… не только его доктор починил.
— Но кого…?
Доктор рассмеялся.
Глаза оборотня стали серебряными, он резко зарычал на Фаррагута. Он посмотрел на Делию, и свет в его глазах потускнел.
Делия замерла и сказала:
— Нет. Скажите, что это не так.
— Так. Помнишь столкновение с фрегатом с сетями и батареями? Ты была ранена, — Грейдон сделал паузу. — Я не говорил тебе, но доктор спас тебя.
— Да. Это была гениальная операция, если позволите. Если осторожно ощупаешь шрам у основания черепа, ты ощутишь края маленькой металлической пластинки размером с монету.
Делия скользнула рукой под волосы, охнула, обнаружив пластинку.
— Что… вы со мной сделали? — осведомилась она.
— Сложно ответить. Если вкратце — я оживил твой мертвый мозг.
— Я… умерла?
— О, да. Я смог поймать искру твоей жизни, оставшейся в костях, с помощью уголька, пока она не рассеялась. А потом я использовал свои исследования с Фрэнком и умения при создании фонарей. Теперь ты, милая вампирша, мое первое бессмертное творение. Поздравляю!
Доктор захлопал, слуги — с ним. Его энтузиазм притих, когда остальные остались потрясенно сидеть.
— Не понимаю, — сказал доктор. — Я думал, это повод для праздника.
— Я… монстр? — сказала Делия.
Доктор опустил салфетку, Дев обвил сестру рукой.