Страница 10 из 25
– Это хорошо. Но Россия слишком велика. Швеция не в состоянии поглотить даже ее север, а Турция – хотя бы юг.
– Если ввести в войну Польшу…
– Польша… Когда-то казалось, что Польша поглотит Россию… А теперь Россия может проглотить разваливающуюся Польшу… За ней последует вся Германия. Пруссия без старого дурака Фридриха – ничто. То же самое и Австрия. Никто не в силах уничтожить Россию.
– Даже мы?
– Мы можем. Но сейчас для нас важнее Франция. А Россия может поглотить всех. И Францию в том числе.
– Ну, это невероятно.
– Невероятно. Но в случае с Россией – возможно, это-то и пугает. Россия неуязвима, как медведь, пожирающий мед вместе с жалящими его пчёлами.
– Остаётся революция изнутри.
– Не получится. Переворот – может быть. Смута, Пугачёв – да. Революция – нет. Сила единовластия подавляет. Нужно сто лет, чтобы ослабить, разрушить эту силу. У России очень велик запас естественной прочности.
– Точнее сказать дикости?
– Можно назвать это и дикостью. Но такая дикость даёт естественную защиту от разложения.
– Но и ограниченность. И самоизоляцию.
– Это не грозит России. У неё мощный внутренний источник развития. Она легко усваивает все новое. И медленно разлагается. Слишком медленно! В конце концов, разлагаются любые государства. Весь вопрос во времени. Россия разлагается слишком, слишком медленно! Поэтому её и нужно уничтожить! Но я не вижу внешних сил, которые могли бы это сделать!
– Значит нужно делать ставку на внутренние силы.
– А какие у нас внутренние силы в России? По сути дела только один Соколович и обычные масонские ложи. Мы мало уделяли внимания России. Даже масонство очень слабо. Масонские ложи и газеты – вот единственный путь распада. Или, как принято говорить, развития.
– Количество лож все-таки растёт. А Соколович скоро получит перстень Понимающего.
– В России нужно иметь нескольких Понимающих, которые контролировали бы друг друга. Единовластие и дикость обеспечивают России запас прочности лет на двести. Нужно разделение властей, газеты, гласность, народное представительство, независимый суд, конституция и главное – пробудить понятие о естественных правах человека. Нужны русские Руссо и Вольтеры. Борьба за свободу и за права человека – начало всякого движения к разложению. Только так мы можем разрушать её изнутри. Все наши действия извне будут разбиваться об неё как о поросший мхом огромный валун. Если мы допустим развитие сильной России, это поставит под удар все, что мы достигли, и все, чего можем добиться в ближайшее время. Россия должна быть уничтожена! Волей исторических судеб она оказалась на нашем пути. Власть над миром будет принадлежать или нам – через новую Америку, через всемирную Англию, через республиканскую Францию – или России. Поэтому Россия должна быть уничтожена! А Екатерину и ее фаворита нужно снять с шахматной доски.
– Но ещё остаётся шанс взять их в руки с помощью отречения Анны…
– Это то самое отречение дочери Петра I, о котором ты рассказывал?
– Да. Дочь Петра отказывается в нем от прав наследования престола за себя и за своё потомство, то есть за Петра III, от которого происходят и Павел, и любимые Екатериной II внуки.
– Получается, вся власть в России незаконна?
– Ну, Екатерина вообще не имеет никаких прав на престол, и правит только как мать наследника – своего сына Павла. Но, исходя из отречения Анны, и у него нет законных прав на русский трон. И если умело воспользоваться этим отречением, можно всех их сделать послушными – или заменить. Желающие занять их место и поучаствовать в этом деле найдутся.
– Ещё бы! Соколович знает об отречении Анны?
– Нет.
– Нужно довести до него эти сведения, но осторожно, так, чтобы он думал, что это его находка. Где само отречение так и не установили?
– У кого оно сейчас – неизвестно. Отречение исчезло и пока не удаётся найти его.
– А если подделать?
– Можно… Но вдруг кто-то пустит в ход настоящее? Лучше бы всё-таки найти. Следы-то остались. Оно было у русской партии, которая, объединившись с Паниным, пыталась сместить с трона Екатерину, когда исполнилось совершеннолетие великого князя Павла.
– Мы так и не выяснили, почему этот заговор тогда провалился?
– Теперь уже все известно. Предал один из секретарей Панина. Но сорвалось все по неожиданным обстоятельствам. Кто-то убил подполковников, которые пообещали вывести утром гвардейские полки к Зимнему дворцу. Убил всех пятерых в одну ночь накануне.
– И кто это сделал мы не знаем?
– Не знаем. Скорее всего Потёмкин.
– Сам, собственными руками?
– Он обладает огромной физической силой…
– В постели?
– Не только в постели. В постели последние годы он не силен. И кроме того, Потёмкин, несмотря на свою силу, когда доходит до крови и курицу не зарежет – такое, по крайней мере, складывается впечатление. К тому же в тот день он отсутствовал в Петербурге. Но это могли сделать его люди.
– Так кто же в одну ночь убил пятерых подполковников и сорвал заговор?
– Пока не удалось узнать. Кстати, всех их задушили в постели.
– Надеюсь, не в постели самой Екатерины?
– Нет, в своих собственных постелях. В одну ночь. При- чем не просто удушили – всем им свернули шеи.
– Всем пятерым в одну ночь?
– Да, всем в одну ночь. Впрочем, шеи свернули четверым. Пятого убили, при попытке схватить его, люди Шешковского – это глава тайной полиции Екатерины. Кто свернул шеи остальным – неизвестно. Видимо, кто-то из людей Потемкина…
– Нужно обязательно узнать, кто это сделал! Ведь этот кто-то, а, скорее всего, это не один человек, и они могут вмешаться в события и сегодня. Нам нужно предусмотреть любые неожиданности, исключить любой риск! Время может ускориться. Россия далеко от Парижа, но именно она может стать тем подводным камнем, на который налетит наш корабль, а этого нельзя допустить ни в коем случае…
После этих слов говорившие умолкли, словно обдумывая все, что сказали друг другу.
2. Убить с оглаской
Cherchez la femme.
Ищите женщину.
После короткой паузы разговор возобновился.
– Возникло ещё одно обстоятельство…
– Какое?
– Судьбу России, возможно, будет определять не фаворит, а фаворитка…
– Вот как! Лесбиянка?
– Нет, речь о фаворитке великого князя Павла.
– Но у него почти нет шансов на престол.
– С появлением этой фаворитки эти шансы очень сильно возросли. Судя по тому, что о ней известно, она может возвести на престол кого угодно.
– Кто она? И откуда вдруг появилась?
– Выпускница Смольного института благородных девиц.
– Институтка?
– Выпускница института. Фрейлина при малом дворе.
– Сколько ей лет?
– Семнадцать.
– И она имеет такое влияние?
– Великий князь полностью в её власти.
– Но семнадцать лет… Нужен опыт, деньги, в конце концов… Она богата?
– Совершенно без средств.
– На чем же основана уверенность в её силе и возможностях?
– На сообщениях N. Он никогда не ошибается. Он знает Россию как никто другой. Он пережил двух императоров и трёх императриц. В его оценках я не сомневаюсь.
– Да, я знаю. И N считает…
– N считает, что эта девушка…
– Девушка?
– Да, великий князь влюблён в неё платонически.
– Вот как?! Да, такое возможно только в России! Рядом с гаремом фаворитов матери императрицы – платоническая любовь сына, рвущегося к престолу!
– Ну, может не совсем платоническая…
– Ага, так всё-таки не платоническая?
– Пока платоническая. Павел не чужд телесным радостям – жена его на пятой беременности. Как у него сложится с фавориткой – легко догадаться. Её, как говорят, мечтают уложить в постель все донжуаны Петербурга. А у Павла таких возможностей значительно больше… А что делать с ней в постели он, в отличие от шведского короля Густава, знает не понаслышке… N, судя по донесению, сам без ума влюблён в эту фаворитку.