Страница 29 из 30
– Я не понимаю, к чему ты ведешь.
– Знаешь… я могу понять твои поступки. Даже одобрить их. Но вот то, как ты все делаешь…
– Как?
– Я все вспоминаю последние события. Когда ты отнесла письмо той семье… Ты ведь осознавала, что виновата в их беде.
Ленайра отвернулась.
– И тебе было стыдно. Нет? – Молчание. – И ты решила им помочь, как могла. Но зачем ты и там разыгрывала этакую Снежную Королеву? Для кого? Почему бы просто не помочь? Зачем всех вокруг убеждать, что ты так поступаешь не потому, что хочешь помочь, а потому, что хочешь извлечь какую-то выгоду? Из-за этого даже твои самые правильные поступки воспринимаются окружающими как одолжение. «Так и быть, я снизойду до вас и окажу вам, калекам, помощь. И не благодарите, я свое все равно получу».
Ленайра нервно хмыкнула.
– И ладно мы, мы видели тебя совсем-совсем другую. Искреннюю, открытую, не пытающуюся всех вокруг убедить, что оказываешь огромное одолжение, а просто помогаешь, не думая о том, что получишь в обмен. Теперь понимаешь наш шок?
– Я говорила…
– Ленайра, я видел настоящих аристократов в твоем мире. Ты и среди них уникум. И я понял – ты защищаешься от всех. Ждешь предательства со всех сторон, не веришь и заранее настраиваешься на это недоверие. И убеждаешь в своей стервозности ты не их, а прежде всего себя. Ты убедила себя когда-то, что должна быть именно такой, и всем показываешь свое лицо.
– Мне как-то…
– Неприятно? Но кто тебе это скажет, кроме нас? Кроме твоих настоящих друзей?
– Друзей?
– А ты еще не поняла? Я полагаю, что мы тебе нужны… но не как твои руки в виде магов, артефакторов, а… ну… наверное, в качестве твоей совести, что ли.
– Совести?
– Никто тебе не посмеет сказать то, что говорю тебе я. Даже твой дед такого не скажет. Так вот, Ленайра, ты заигралась! Отпустить тебя? Ага, щас! Ты ж тогда всю свою империю снесешь ради ее спасения. Ну это не говоря о том, что я все же люблю тебя… пусть даже ты порой такой сволочью бываешь.
– Что?
– Я говорю, даже не надейся уйти от меня.
– Леш…
– И да, твою проблему надо решать. Сегодня же ты идешь со мной к отцу, и мы с ним поговорим. Думаю, он, как человек опытный, посоветует что-либо. У тебя есть проблемы, Снежок, но решать мы будем их все вместе.
Ленайра вдруг повалилась на бок и уткнулась ему лицом в плечо.
– Я так боялась, что ты меня оставишь, – прошептала она. – Ты даже не представляешь, насколько мне нужен… – У нее из глаз катились слезы, но теперь она не старалась их скрыть.
Лешка обнял ее и так замер, давая возможность прийти в себя.
– Я правда так плохо выгляжу со стороны? – наконец спросила она.
– Не знаю, как тебя воспринимают аристократы…
– Нормально воспринимают. Я с другими и не общалась до школы… ну кроме вас.
– Это не то. Все-таки мы не из твоего мира и просто не понимали, насколько реально высоко твое положение дома. И сколько бы ты ни говорила об этом, это все равно не дает полного представления, пока не увидишь, не поймешь. Но мы все же ближе именно к остальным жителям империи, не к аристократии, а потому лучше всех могли оценить, какое впечатление ты производишь на окружающих. И мы знаем тебя реальную, без маски, а потому точно знаем, что все это игра. Будь ты такой в реальности, мы никогда не смогли бы стать друзьями. Почему ты не хочешь показать именно это лицо? Пусть твоя ледяная маска останется для равных.
– Я подумаю… – Ленайра улыбнулась и придвинулась к нему поближе. – Давай просто посидим? Немножко. И да, Леш, передай, пожалуйста, Ане, что если она, неважно, на людях или нет, попробует следовать тем правилам из «Этикета вассала благородного Рода», которыми их пичкали на тренировке, я при всех ей этим талмудом по голове настучу. И Витьке с Борисом за компанию. Вассалов у меня много будет, а вот друзья редки.
Лешка рассмеялся.
– Не-а. Не скажу.
– Почему? – удивилась Ленайра. – Хочешь, чтобы они реально следовали этим правилам по отношению к тебе?
– Нет, конечно. Просто хочу посмотреть, как ты этой книгой их при всех гонять будешь… на каком-нибудь важном приеме…
– Да ну тебя, – обиделась Ленайра. Помолчала. Не выдержала и тоже рассмеялась. – Я вот все им расскажу относительно твоих коварных планов.
– Только не Аньке, – притворно испугался Лешка. – Тогда буду на пару с Борькой сверкать фонарем под глазом. И тебе будет стыдно!
– Стыдно? Мне? Эй, я – Ледяная Принцесса, помнишь? Мне не может быть стыдно.
– Снегурочка ты, а не принцесса ледяная.
Вернулись они уже почти под вечер и были встречены ухмыляющимися друзьями. Лешка продемонстрировал всем кулак и увел Ленайру в ее комнату.
– Завтра продолжим, – пообещал он.
Закрыл дверь за собой, постоял перед ней, задумавшись, и заметил отца, заинтересованно за ним наблюдавшего от подножия лестницы. Лешка вздохнул и стал спускаться.
– Что, не так, как ожидалось?
Лешка вздрогнул и глянул на отца, который смотрел на него с понимающей улыбкой.
– Почему так думаешь?
– Опыт, сынок. Опыт. Идем.
Отец провел сына в кабинет и усадил в кресло, а сам подошел к кофейному аппарату, смешал несколько сортов кофе, засыпал и запустил на две чашки. Пока кофе готовился, выставил на стол печенье.
– Рассказывай, – то ли попросил, то ли приказал он, откидываясь на спинку кресла с чашкой, которую, задумчиво крутил в руке.
Лешка помялся, но сомнение все же переборол. Ну нравилась ему Ленайра, и он хотел ей стать помощником и опорой, а не как сейчас, не пойми кем. И Ленайра… Лешка вспомнил их первую встречу. Она же тогда прямо сказала, что искала друзей и силу. Именно в таком порядке. А он что сегодня ей говорил? Плоды долгих размышлений? Ага. Могла бы ведь напомнить эту их первую встречу. Но промолчала и выслушала. Значит, и сама понимает, что что-то идет не так, и тоже пытается отыскать верный путь, потому и не стала указывать на излишнее самомнение некоторых типов. А может, и сама уже забыла, чего хотела получить от зеркала, увлекшись своей непонятной политической игрой. В любом случае есть выбор: попытаться самостоятельно разобраться в ситуации или попросить помощи у отца. Первый вариант вроде как мужской и правильный… вроде бы…
Лешка искоса глянул на отца, который терпеливо дожидался его решения. Отец точно не станет настаивать на ответах, если он откажется говорить. Не в его характере. Он всегда хотел, чтобы сын сам принимал решения, но и нес за них ответственность тоже сам. С другой стороны, отец всегда говорил, что нет ничего страшного в просьбе о помощи. Никто не может знать все и обо всем. Может, потому Лешка и решился начать рассказ. С самого начала.
Отец, как ни странно, понятливо кивал и никакого возмущения не выказывал. Под конец только вздохнул, отставил чашку и задумался.
– Я чего-то такого и опасался, – наконец заговорил он.
– Ты знал, что так будет? – удивился Лешка. – Но почему тогда не предупредил?
Юрий Петрович усмехнулся.
– А ты бы поверил? Стал бы слушать? Вы ж, молодежь, уверены, что знаете все и обо всем лучше взрослых. Пока сами лоб не расшибете, никого слушать не станете.
Лешка надулся.
– Когда это я тебя не слушал?
– Если ты помнишь, я несколько раз пытался тебе намекнуть, что у вас будут сложности. Что ты мне тогда говорил?
– Э-э… – Лешка покраснел и отвернулся. – Но почему?
– Как бы тебе объяснить… Понимаешь, когда у тебя из поколения в поколение все занимали высшие должности в стране, когда ты с детства привык повелевать и нести ответственность за… действия, это накладывает определенный отпечаток. Тем более в случае Ленайры, которая с детства могла видеть всю ложь и обман высшего света и научилась скрывать свои чувства. Как бы ты ни смотрел на это, но она выросла профессиональной обманщицей, которая умеет играть людскими чувствами, использовать их слабость и, если понадобится, без колебаний ломать людские судьбы ради того, что она считает благом империи.