Искушение для искусителя

Я кожей ощущала возникшее между нами напряжение. И это окончательно вывело меня из равновесия. Сделав большой глоток вина, я рискнула посмотреть на Асмодея.

А тот продолжал наблюдать за мной. И я не могла понять, что выражает его взгляд.

– Простите, Верховный, я забываюсь, – обреченно пискнула, поняв, что такие студенты ему не нужны.

– Ты действительно хочешь ко мне?

– Да…

– Ника, что ты знаешь о печати Асмодея?

Резкая смена темы застала меня врасплох.

– Только то, что у каждого из Верховных есть печать. Кто-то называет ее печатью принадлежности. Кто-то символом защиты. А кто-то клеймом владения. Такую печать Верховный дарует избранным приближенным, – растерянно ответила я.

– Это не совсем верно. Мы не только «даруем ее избранным приближенным». Но и на время спецкурсов мы отмечаем ей своих учеников. Это знак отличия и способ защиты.

– Я об этом никогда не слышала.

– Если бы ты училась только в Высшей школе, тебе не была бы нужна это информация, – он вскинул руку и показал какой-то странный символ.

– Вы хотите сказать, что если я выберу вас… – начала я и тут же исправилась: – То есть если вы выберете меня. То у меня появится что-то типа татуировки?

Ортос принес Верховному бокал вина. Значит, жест предназначался для него…

– Да. Обычно я ставлю ее на запястье. Но в твоем случае… – он пробежался глазами по моему телу. – Даже не знаю, как поступить…

– А что не так в моем случае? – тут же ощетинилась я, бросив взгляд на свои руки.

Запястья как запястья. На правом, скрывая все предплечье, красовался наруч. На левом не было ничего. Я даже браслетов не носила никогда.

– Ника, твоя мама…

Но я его перебила:

– Верховный, это мой выбор, – сказала твердо и вдруг осознала, что это действительно так. Это мое решение, моя жизнь и мои желания…

– Тогда выбирай место, – невозмутимо откликнулся Асмодей.

Я задумалась. Лопатка?.. Щиколотка?.. Основание шеи?.. Внутренняя сторона бедра?.. Дав себе мысленную затрещину за последнее предположение, я попыталась сосредоточиться. Нужно было выбрать скрытое место. Но такое, чтобы искуситель понял, как важно то, что он согласился меня учить. Как я ценю это.

Асмодей ждал, с ехидной улыбкой наблюдая за моими мыслями. Уверена, что он читал мое лицо как раскрытую книгу.

Я еще раз перебрала в голове все возможные варианты. Убедилась, что запястье действительно было бы самым логичным решением, но не для меня. И решилась.

– Здесь, – выдохнула, приложив ладошку к ребрам с левой стороны.

Верховный проследил взглядом путь моей руки и задумчиво прикусил нижнюю губу. Жесть безобидный по сути, но наполненный по содержанию на столько, что у меня возникло ощущение, что я сижу перед ним абсолютно голая.

– Я должен прикоснуться к выбранному месту, чтобы нанести печать, – хрипло пробормотал Асмодей.

– Вы хотите, чтобы я разделась прямо здесь?! – потрясенно воскликнула я.

Несколько чертей, сидящих за соседними столиками, повернулись в нашу сторону.

– Нет, – рявкнул искуситель, и народ тут же вернулся к своим тарелкам. – Идем.

Он встал из-за стола и подал мне руку.

– Кккуда? – запинаясь, спросила я, покосившись на протянутую ладонь.

– Провожу тебя домой.

Из дневников Асмодея

Мы с Никой вышли из «В гостях у Вели» и остановились около одной из кадок. Я повернулся к ней и столкнулся с полным недоумения взглядом. М-да, кажется, я совершенно выбил ее из калии.

– Ника, я понятия не имею, где ты живешь, – объяснил остановку.

Девушка стушевалась.

– Простите. Идемте.

– Идем.

На самом деле я был ужасно зол! На себя. На этого Оливера. И даже на Нику! Язык чесался спросить, зачем она вообще связалась с этим ненормальным чертом. Но я молчал. В конце концов, это ее дело. И меня ее личная жизнь не касается. Совершенно не касается.

Хар, выглядит так, словно я пытаюсь убедить в этом сам себя!

А дочка Евы, красная до корней волос, послушно семенила рядом, даже не подозревая о том, что творится в моей голове. И это хорошо. А то убежала бы в Рай от неожиданного внимания Верховного…

– Мы пришли, – ворвался в мои мысли тихий голосок.

Я поднял взгляд на дом, у которого мы остановились. Низкий, приземистый, с покатой крышей и выкрашенными в серый цвет стенами. Все те же резные ставни на окнах. Та же тяжелая дубовая дверь. И те же маленькие статуи на огненной лужайке.

– Все в порядке? – насторожилась Ника, видимо что-то увидев в выражении моего лица.

– Ты живешь в старом доме отца?

И зачем спросил? Вижу же, что да.

Я ни с чем не перепутаю дом, к которому волок Еву после нападения. И даже глубокой ночью в тусклом свете узнаю ступеньки, на которых разговаривал с Иером об этой взбалмошной душе.

– Да. Съехала от родителей не так давно, – растерянно ответила чертовка.

Но я едва ли ее расслышал, погруженный в воспоминания. О первой встрече, о наших вечных пикировках, о последнем разговоре…

Я тряхнул головой, отгоняя тени минувшего, и повернулся к Нике.

– Ты позволишь? – взглядом указал на ее левый бок.

– Давайте хотя бы в дом зайдем, – тихо попросила она.

– Нет, – резко отказался я. Но, заметив испуг на ее лице, тут же мягко объяснил: – Ника, мне не нужно тебя раздевать. Я поставлю печать через ткань.

Что-то промелькнуло в ее глазах. Что-то похожее на смесь облегчения с сожалением. Но она быстро отвела взгляд и кивнула:

– Хорошо.

Я аккуратно приобнял девушку, положив правую руку на ее ребра слева под грудью. И с удовольствием вдохнул сладковатый цитрусовый запах, идущий от ее волос. В штанах внезапно стало тесно, и я едва не зарычал. Эта чертовка странно влияет на меня. Пробивает все мои барьеры и уничтожает многовековую выдержку.

Я всегда умел владеть собой. А сейчас…

– Готова? – шепнул на ушко, с трудом поборов желание прикусить чудесную маленькую мочку. Потом поцеловать чувствительное местечко в основании шеи и дальше плечо… Ррр!!! Да что ж такое?!

– Да… – тем временем выдохнула она.

Я слышал, как быстро бьется ее сердце. Чувствовал, как она напряжена. Поэтому обнял ее второй рукой, крепко прижав к своей груди.

– Носи мою печать с гордостью, Ника Иерон Искуриус, – скороговоркой пробормотал и начал творить.

Девушка йокнула и обеими руками вцепилась в мое предплечье. Но уже через секунду взяла себя в руки и расслабилась.

– Готово, – я все же позволил себе оставить быстрый поцелуй на ее шее.

– Спасибо… наставник, – откликнулась она, мягко убирая мои руки.

– Теперь тебя никто не посмеет обидеть, – «да и тронуть, без моего разрешения, не посмеют» – чуть не добавил я, но сдержался.

– Спасибо.

– Увидимся завтра на лекции.

Ника не ответила. Моя новая подопечная задумчиво ощупывала ребра. А я, при виде этого зрелища, тихо ругнулся и поспешил убраться подальше. Понятия не имею, что в ней такого. Но рядом с ней я постоянно на грани.

Прогулка по Аду нисколько не способствовала прояснению моих мыслей. Я снова и снова думал о Нике. О том, как приятно прижимать ее к себе, вдыхать ее запах…

– Асмодей!

– Ох, хар! – ругнулся я, судорожно пытаясь сообразить, как лучше поступить.

– Верховный, мне нужно с тобой поговорить! Стой!

Я остановился. Схватил Еву за талию и перенес нас к ней домой.

– Какого…

– Ева, ори на меня в своем доме, а не посередине улицы! – перебил я. – Пожалей остатки моей репутации!

Бывшая душа бросила на меня взгляд, в котором читалось что-то типа «а я смотрю, ты совсем головой поехал» и рассмеялась.

Я выдохнул. Значит, она еще не знает о печати. Значит, в ближайшее время она не полезет меня душить. А она ведь может. Ева в гневе – это что-то!

Любимая женщина Иера отсмеялась, поправила волосы и велела:

– Пошли на кухню, Ас.