Страница 2 из 14
– Впереди арахниды.
– Ну и что? – с недоумением переспросил я.
– Мы не дружим с арахнидами. Арахниды не дружат с нами. Ареалы нашего обитания не совпадают, – как маленькому ребёнку, с учительскими интонациями пояснил мне другой мужчина.
– Они опасны? – задала правильный вопрос моя спутница.
– Люди для них – еда, – нейтрально–спокойным голосом ответил незнакомец, однако его ответ резко поубавил у меня и спокойствия, и оптимизма.
– Убить их можно? – поинтересовалась Ирума.
– Убить можно любого. Однако тело арахнидов покрыто прочным хитиновым покровом, лапы у них мощные и перебить их можно лишь хорошим ударом топора. А к направленной на них магии арахниды условно иммунны, – пояснил один из соглядатаев.
– И как с ними бороться? – это опять Ирума.
– Лучший способ борьбы с арахнидами – вообще избежать боя, – пояснил тот же мужчина. – Но они всё же боятся высокой и низкой температуры, а также мощных дробящих ударов. Ещё пауки не любят воду. Вода для арахнидов не смертельна, но в дождь они стараются не покидать своего логова.
– Если арахны обладают иммунитетом к прямому воздействию магии, то можно использовать опосредованное влияние, – пробормотала моя спутница. – Поражающие факторы от применения магических плетений могут быть и вторичными, тогда защиты от них пауки иметь не будут. Значит, их можно или сжечь, заключив в сферу огня, или заморозить внутри сферы холода, или использовать дробящее оружие, например, топор. Причём шансы столкнуться с пауками в дождь значительно уменьшаются.
– Вы поразительно догадливы, красавица, – улыбнулся мужчина, и добавил:
– Разумеется, если арахниды станут спокойно дожидаться, пока их убьют. Однако арахниды, как и все паукообразные, весьма неплохо перемещаются как по горизонтальным, так и по вертикальным поверхностям, и дождь им в этом не помеха, они просто не любят влажную погоду. Попасть в арахнидов тяжело, а убежать невозможно.
– Обойти ареал обитания арахнидов можно? – спросил я, стараясь не показывать перед мужчинами своего волнения.
– Разумеется, можно, – усмехнулся ответивший до этого Ируме незнакомец.
– И как долго обходить владения арахнидов? – как можно более вежливо, но в душе кипя от негодования за столь высокомерную манеру разговора с нами, спросил я.
– Как будете идти. Кто–то обойдёт за пару месяцев, а кому–то не хватит и всей жизни, – мужчина уже откровенно ухмылялся.
– Вы можете, хотя бы приблизительно, назвать размер владений арахнидов? – неимоверными усилиями пытаясь удержать стремительно улетучивающиеся остатки вежливости, спросил я.
– Вы вышли почти к самому центру их владений, – сообщил мужчина. – К северу и к югу территория, на которой проживают арахниды, устремляется примерно на тысячу километров. Может больше, а может меньше – я не замерял.
Тысячу туда, тысячу обратно… Становится понятным, отчего караванные тропы так сильно забирают к северу и югу. Но если наш путь удлинится на две тысячи километров, то попасть в Сану до осени мы можем и не успеть. Придётся пережидать сезон дождей в одном из лесных посёлков…
– А если мы всё же рискнём и попытаемся пройти напрямик? – с надеждой спросил я.
– Шанс остаться в живых есть всегда, – на этот раз ухмылки в словах загородившего дорогу мужчины больше не было, а в интонациях голоса послышалось явное уважение.
– Мы не будем терять время и пойдём напрямую, – заявил я.
– Это ваш выбор. Мы лишь донесли до вас необходимую информацию.
– И кто уполномочил вас поделиться с нами информацией? – напоследок я попытался разговорить наших соглядатаев, желая хотя бы немного прояснить один из наиболее сильно беспокоивших меня вопросов – кто всё–таки за нами следит.
– На этот вопрос ответа вы не получите, – ответил самый разговорчивый незнакомец. – По крайней мере, от нас,
– Но наш ответ вам и не нужен – вы сами его прекрасно знаете, – добавил второй мужчина. – Однако боитесь себе в этом признаться.
– Спасибо за информацию, – отвесил я предельно вежливый поклон. – Можете ещё чем–либо помочь?
– Мы и так сказали больше, чем должны были, – выдал мне ответный поклон один из соглядатаев. – Вы должны принять решение самостоятельно и не рассчитывать на чью–либо помощь.
– А если решение окажется неправильным? – Ирума, как всегда, сама непосредственность.
– Вы, девушка, уйдёте на перерождение. А что богиня приготовила для вашего спутника – не знает никто, кроме её самой.
Вот спасибо, объяснили…
Вежливо, но холодно распрощавшись с охотниками, мы, не оглядываясь, пошли дальше, на запад.
***
Примерно через час после столь своевременного предупреждения я ощутил какое–то смутное беспокойство – и вроде бы ничто не предвещало неприятностей, и лес ничем не отличался от того, по которому мы шли весь день, но как–то неожиданно тревожно стало на душе. Затихло пение птиц а воздух показался густым, вязким и глушащим обычные звуки леса. Даже листва под ногами стала шуршать иначе. Оглядевшись по сторонам и не заметив ничего опасного, я пошёл дальше за Ирумой, обратив внимание, что девушка точно так же, как и я, вертит во все стороны головой, как будто ожидая нападения. Мы, сбавив темп, не спеша продвигались всё дальше и дальше, однако моё беспокойство с каждым пройденным шагом лишь усиливалось. Перепады настроения шли волнами, от лёгкой опаски до кратковременного, но прошибающего холодным потом ужаса. Хотелось бросить всё и повернуть назад, туда, откуда пришли, несмотря на то, что объективных предпосылок накатывающим на меня паническим волнам не было. Я прислушался к самому себе, пытаясь понять причины столь странного своего состояния, но меня опередила Ирума, спросив:
– Ты тоже это почувствовал?
– Да. Какое–то смутное беспокойство. Как будто опасность, которую чувствуешь, но не можешь определить.
– Граница владений арахнов. Магический барьер. Энергетический фон скачет, как в преддверии какого–нибудь вселенского катаклизма. То взлетает до запредельных величин, то резко опускается почти до нуля. И это плохо. Очень плохо.
– Почему? Изменяющийся фон сможет нам повредить?
– Нет, столь резкое изменение пространственной плотности энергии ничем, кроме лёгкого беспокойства, повредить нам не может. Проблема в другом…
– Раз начала – рассказывай, – насел на свою спутницу я.
– Подобные перепады градиента энергетической насыщенности окружающего нас пространства способны ощущать лишь магически одарённые биологические объекты, причём преимущественно обладающие разумом. Ты уже ощутил, что, если бы не толкающая нас вперёд необходимость, по доброй воле никогда не продолжил движение по прежнему маршруту. Не полез бы в таящую неведомую опасность чащу, а повернул обратно, решив не связываться с пугающей неизвестностью впереди. Арахны, вероятнее всего, не пересекают барьер по той же самой причине, в то время как мелкие звери и птицы свободно пролетают сквозь него. Дальше мои выводы можешь продолжить сам.
– Ты подозреваешь, что арахниды, как и мы, разумны – именно поэтому барьер действует в свою очередь и на них?
– Возможно, не в такой степени, как люди… Однако вероятность подобного допущения весьма высока. Шансы на неблагоприятный исход встречи не просто с агрессивно настроенными, но ещё и разумными обитателями местной территории резко возрастают.
– И что нам делать?
– Это решать тебе. Поход организовал ты, а я лишь сопровождающая тебя спутница. Возможны, как ты понимаешь, всего два варианта – или мы продолжаем движение по выбранному нами маршруту, или мы обходим границы владений арахнидов, не вторгаясь на их территорию. Вариант вернуться обратно мы, как я понимаю, не рассматриваем.
– Тогда идём дальше. Обходить слишком долго, а вернуться обратно, как ты правильно заметила, я не могу – я дал самому себе слово дойти, и я сдержу слово, чего бы это мне ни стоило. Впрочем, кое–что я смогу сделать уже сейчас – я возвращаю данное тобой обещание сопровождать меня до Саны. Если посчитаешь наш дальнейший поход слишком опасным, можешь возвращаться обратно, домой – я тебя не держу.