Страница 52 из 64
«Сомневаюсь, что братья ищут меня, потому что соскучились. Это скорее всего Орден. Они хотят насадить мою голову на пику у своих ворот. Вот же твари, из меня душу вытрясти для них нормально, а стоило зубки показать — и я уже враг номер один».
Мие потребовалось не меньше получаса под душем, чтобы, наконец-то, почувствовать себя чистой и согреться. Она снова и снова проигрывала в своей памяти момент открытия портала, пытаясь понять, почему ее выбросило в Армалисе, а не у северного края лагеря. В сотый раз анализируя свои действия и мысли в тот момент, она пришла к выводу, что никак не могла ошибиться — направляющей служило деревце на вершине холма, а вовсе не центральный парк в ее родном городе. Почему же так вышло? Интуиция упорно подсовывала ей одну и ту же мысль — Эланойя Которан.
«Но зачем ей выбрасывать меня в этот мир? Неужели она думает, что я не смогу вернуться? А я смогу?» — вопросы и предположения ураганом крутились в голове девушки, не находя ответов, все больше вгоняя в уныние.
Завернутая в полотенце она стояла в тесной ванной комнате отеля и машинально продолжала сушить голову феном. Ее взгляд вдруг остановился на волосах, они показались непривычно длинными. Миа впервые, за все время здесь, бросила взгляд на собственное отражение в зеркале и не поверила своим глазам — черты лица стали жестче, глаза темнее, волосы шелковистой рекой спускались теперь до самой талии. Заметный рельеф на руках заставил ее отбросить в сторону полотенце. Мышцы по всему телу красиво выделились под загорелой кожей, даже пресс очертился аккуратными кубиками — тренировки не прошли бесследно. В Пандемониуме она, почему-то, не обращала на все это внимания — зеркал в военном лагере не найти. В мире, где каждый находится в идеальной физической форме, Миа казалась себе все такой же маленькой и слабой. Но здесь, разница между Мией Сатори и Маире Каррас явно бросались в глаза.
«Я больше не та, кем была…»
Новая чистая одежда приятно легла по телу. Только сейчас ведьма заметила, что ее футболка украшена ярким принтом. По иронии судьбы на черной ткани красовалось изображение оскалившегося демона — «ну надо же». Захватив из бара квадратную бутылку виски, дедушка любил именно такой, Миа расплатилась по счету и вышла в темноту ночного города.
Она брела по знакомым улицам, но абсолютно ничего не чувствовала — ни грусти, ни ностальгии. Разум говорил ей, что давно пора вернуться в лагерь, сердце же просило остаться еще ненадолго, будто у нее осталось незаконченное дело, только она никак не могла вспомнить какое именно. Виски, который она пила на ходу прямо из бутылки, приятно согревал изнутри, мимо проносились бесчисленные машины, над головой высились бетонно-стеклянные громады небоскребов. Люди вокруг куда-то спешили, погруженные в свои мысли и заботы, никто не обращал внимания на одиноко бредущую без какой-либо цели девушку.
«И здесь чужая…»
Знакомый заливистый смех заставил ее остановиться и резко повернуться на голос. В толпе на другой стороне улицы мелькнули рыжие кудряшки. Миа застыла на месте, будто призрака увидела, — «Лизбет». Она шла в обнимку с каким-то новым парнем, в коротенькой юбочке и на неизменных двадцатисантиметровых каблуках.
«Лиз как всегда в своем стиле, опять в общежитие опоздала». — Ведьма невольно улыбнулась этой мысли, вспомнила все их похождения и приключения, каким же далеким это все казалось теперь…
Девушка почувствовала на себе взгляд, обернулась и на миг оцепенела, не веря своим глазам. Из-под глубокого капюшона на нее смотрели до боли знакомые карие глаза.
— Миа? — произнесла она едва слышно, а потом радостно улыбнулась и оглянулась по сторонам, намереваясь перебежать дорогу, и плевать что в неположенном месте. — Миа!!!
Лизбет сорвалась с места, и ринулась вперед, рискуя в любой момент попасть под колеса невнимательного водителя. Пока она лавировала в потоке машин и пререкалась с каким-то мужланом, который нелестно отозвался об ее умственных способностях, Миа успела затеряться среди прохожих.
— Неужели показалось? — всплеснула руками рыжеволосая, пытаясь отыскать знакомый силуэт среди людей.
«Прости, Лиз, но мне не место в твоем мире. Пусть хоть в твоих глазах я останусь Мией Сатори, не следует тебе знать, чем я стала.»
Ведьма едва ли смотрела по сторонам, ноги сами несли ее прочь от центра города к окраинам. Миа доверилась своим инстинктам и, не задумываясь, брела туда, куда толкало, ей самой неизвестное, чувство.
Дорога привела ее к городскому кладбищу.
«Зачем я здесь?»
Бесшумно двигаясь по узким мощеным дорожкам, она безучастно разглядывала надгробия, искусно выполненные статуи, скользила взглядом по вензелям эпитафий. Полукруглая луна услужливо освещала мраморные изваяния, позволяя не напрягать зрение. Благодаря способности видеть скрытое за магической завесой, она увидела следы присутствия здесь темных. Статуи прекрасных девушек на глазах обращались скелетами, на ликах ангелов появлялись клыки. По запаху крови Миа определила склеп-укрытие вампира, — «надо же, какой старомодный — на кладбище спит». А в соседнем ряду пару дней назад поживились несколько гулей — мерзкие твари. На другом конце кладбища мелькнул и быстро скрылся из вида какой-то пугливый призрак. Миа чувствовала себя здесь до странного спокойно.
«Надо же, а ведь я могла бы никогда и не знать обо всем этом».
Ведьма уже забрела довольно далеко от входа, когда среди старых замшелых могил ее внимание привлекла белоснежная статуя ангела. В лунном свете казалось, что она светится изнутри. Подойдя ближе, она вдруг поняла, что это место ей знакомо. Справа от ангела стояло простое неприметное надгробие —
«КАССАНДРА САТОРИ
Ты была светом в моей жизни.»
«Ты прав, дедушка, она была чистым светом. Знал ли ты, кто виновен в ее смерти? Наверняка знал…»
Миа перевела взгляд на ангела над соседней могилой. Изготовленная из белого мрамора девушка прятала печальный взгляд под свободным капюшоном, ее руки были сложены в молитвенном жесте, за спиной виднелись изящные крылья. У босых ног ангела была высечена надпись:
«МИА САТОРИ
Да не угаснет свет души твоей в бесконечной мгле небытия».
«Хм… ищут они меня, как же… — Миа горько усмехнулась сама себе. — Спасибо хоть похоронили рядом с мамой. А вот с надгробием они ошиблись или просто поиздеваться решили?»
Ведьма сделала очередной глоток алкоголя, смерила статую придирчивым взглядом художника, и проворчала что-то неразборчивое. После чего резко развернулась на каблуках и нырнула в мерцающую рамку портала, улыбаясь свей маленькой шалости.
Несколькими минутами позже здесь уже стоял отряд настороженных рыцарей света. Джон Грейсон со смесью удивления и страха разглядывал статую ангела в черном одеянии и с черными же крыльями за спиной. На лице изваяния играла дерзкая ухмылка, в руках она держала тонкий одноручный меч.
«Да не угаснет свет души твоей,
и да не иссякнет тьма твоего сердца».
— гласила эпитафия на могиле Мии Сатори.
Миа вышла из портала у ворот виллы, которую когда-то считала родным домом. Теплый ветер гулял в кронах деревьев, луна заливала округу мягким светом, где-то за озером слышались трели певчих птиц. С запозданием ведьма поняла, что находится в Пандемониуме. Она всего лишь хотела навестить дедушку, и совсем забыла, что его опустевший дом уже давно сменил адрес.
Дорожка к дому, без должного ухода, заросла травой, крыльцо покрылось толстым слоем пыли. Миа сделала еще глоток терпкого напитка и направилась ко входной двери, попутно отпустив Ним. За последние месяцы ее кошка привыкла жить отдельно от тела хозяйки, и теперь требовала свободы. Оказавшись на земле пантера принюхалась, а потом спокойно последовала за хозяйкой.
Едва Миа вошла в прихожую и сбросила с плеч уже не нужное пальто, мимо нее, будто наяву, пробежала ее маленькая версия, не старше пяти лет. Воспоминание было настолько яркое, что казалось почти осязаемым.