Страница 3 из 5
Южнорусские степи – это, конечно, не Альпы, но и в путешествии по ним возникает масса проблем. Во-первых, слона надо кормить и поить. И хотя слон может питаться разнообразной растительной пищей: травой, свежими побегами растений, клубнями и даже корой деревьев; их надо где-то брать или возить с собой, для чего нужна большая телега и, наверное, не одна… Для справки: в современном зоопарке обычный слон съедает за день 2 мешка картошки, 3 килограмма лука и 90 килограммов сена.
Слон, как и любое живое существо, не может всё время двигаться. Ему надо отдыхать, спать и опять же – питаться. Средняя скорость равномерно шагающего слона – 6 км/час. Допустим, что каждый день он находится в пути 8 часов. Значит за сутки слон как суворовский солдат может преодолевать расстояние 50 километров. При этом надо не забывать, что он движется не один, с ним идут люди и лошади, которые тащат за собой телеги с провиантом, снаряжением и оружием. Времена-то неспокойный, мало ли лихих людей в диком поле бродит. Вот и выходит, что от Астрахани до Москвы (расстояние 1300 км) слону пришлось бы топать почти месяц. Кроме того, надо учесть, что слон – животное осторожное, скакать галопом и прыгать не умеет. Получается, что доставка ценного подарка к месту назначения своим ходом растянулась бы на два, а то и на три месяца с непредсказуемым результатом.
Скорее всего персидский шах отправил ценный подарок водным путём, каким издревле пользовались отчаянные русские купцы и путешественники. Тут и припасов с собой можно достаточно захватить и двигаться без остановки. Были бы попутный ветер в корму и крепкая бурлацкая артель с подменой. А там до столицы рукой подать: из Астрахани в Нижний Новгород по Волге, из Нижнего по Оке через Муром и Рязань до Коломны, а там по Москва-реке до самой Белокаменной – прямо к подножью Боровицкого холма.
Не соврал босоногий мальчишка: слон действительно плыл по реке и, повернув голову направо, с удивлением рассматривал высокие каменные стены и башни Московского Кремля.
Как мы уже знаем, человека, который спешит ему навстречу с почётным караулом стрельцов, зовут Никита – Никита Петрович Мамонтов. Ему недавно исполнилось 33 года – возраст, который для мужчины в христианском мире принято считать возрастом принятия важных решений. Женат. Имеет дочку Ирину, 5 или 6 лет. Работа постоянная – служит подьячим в Земском приказе. Должность для его возраста, образования и дворянского происхождения не сильно высокая, можно даже сказать, средненькая должность, но и на том спасибо, грех жаловаться. Высокие должности требуют большего усердия и налаживания близких отношений с начальством, а всего этого Никита не любит. Не считает нужным лишний раз прогибаться перед руководством. Оно, по его разумению, если уж так надо, само должно замечать хорошего работника и достойно наградить званием, денежным, вещевым, продуктовым и другими полагающимися служивому человеку довольствиями.
К сожалению, с размером довольствия у подьячего Мамонтова (как, впрочем, и у большинства государственных служащих) было не очень густо. На жизнь их маленькой семейке хватало, но, чтобы купить чего лишнего, для радости, или погулять широким столом на праздник, – тут приходилось денежки подсчитывать и накапливать.
Жили они в своём доме на Арбате в стрелецкой слободе. Дворянское звание предок Никиты получил на государевой службе у царя Ивана Васильевича в период реформ 1565 года, когда, как было сказано в высочайшем указе «Арбацкая улица по обе стороны и с Сивцовым Врагом, и до Дорогомиловского всполия отошла к опричному уделу».
Отец Никиты – Пётр Мамонтов погиб в звании стрелецкого сотника уже как десять лет тому назад под Смоленском в самом начале русско-польской войны. Матушка сделала всё, чтобы единственный сын не служил по военной линии, и через хороших знакомых пристроила его на гражданскую должность в Земский приказ. Этому немало способствовал давний приятель Петра, ещё с детских лет, Андрюшка Косолапов.
Повзрослевший Андрей Данилович был выборным целовальником от Кузнецкой слободы. Громкого титула не имел, но уважением в городской администрации и среди посадских жителей пользовался. Дом выстроил хороший и кое-какое состояние сколотил. Начав службу простым ярыжкой, он быстро поднаторел в поимке московских лихих людей, разбойников и татей, чем и прославился как среди честных обывателей, так и в кругах, близких к преступному миру столицы.
Говорили, что он был лично знаком с самим Алексеем Михайловичем, в подтверждение чему рассказывали две истории. По одной версии – он спас царя от дикого кабана на охоте, а по другой – самолично поймал и доставил в Разбойный приказ банду воров, нагло обчистивших Оружейную палату в Кремле. Немного выпив на престольный праздник (вином Андрей Данилович сильно не увлекался), он сам любил рассказать ещё какую-нибудь занимательную историю о своём знакомстве с представителями правящего класса России, каждый раз новую. Многие считали, что Косолапов всё выдумывает, но, когда вдова сотника Мамонтова похлопотала за сына, оказалось, что его не только лично знает, но и оказывает почтение сам Хитрово Богдан Матвеевич, боярин и царский окольничий, начальник Земского приказа. Кстати, Хитрово близко знал и Петра Мамонтова, с которым вместе сражался при осаде Смоленска, но в отличие от невезучего сотника остался жив и получил в награду от царя атласный кафтан на соболях, золотой кубок с крышкой и денежную премию в 80 рублей.
Так и стал Никита Мамонтов чиновником Земского приказа, а через несколько лет женился на дочке своего благодетеля – Елизавете Косолаповой, как только она в подходящий возраст вошла.
Сидеть к конторе приходилось долго. По царскому указу рабочий день подьячего длился 12 часов, а жалование платили на первых порах более чем скромное – всего 10 рублей в год. Хорошо хоть дополнение было хлебным и соляным окладом, да к празднику дьяк мог премию за усердие выписать или на одежду и сапоги подкинуть, или, не приведи господи, лечение оплатить. Но всё равно – маловато выходило. Почти половину жалования тратили на питание, а ведь ещё надо домашнее хозяйство в порядке содержать, да жену с дочкой одеть-обуть. А им сколько нарядов не покупай – всё мало, да к тому же модной иноземные одежды хочется.
Иногда случалась подработка – за кормовые деньги от челобитчиков: кому бумагу написать, кому дело помочь решить. Но и тут большую часть дохода дьяк забирал себе, несмотря на то, что его жалование и так в восемь раз больше, чем у Никиты. Почести и посулы, которые просители заносили в Приказ с челобитной – кто деньгами, а кто натуральным продуктом – тоже напрямую шли в сундук к дьяку. И ведь не боялся ничего, окаянный. Брал всё, сколько не дай. А ведь царь открытым текстом запретил вымогательство и скверные прибытки, а за посулы, связанные с нарушением законов, вообще приказал бить кнутом любого, не взирая на чины и звания.
Молодая жена в начале семейной жизни помалкивала, остерегалась мужа, но он имел характер мягкий, голоса на неё не повышал, не то чтобы ударить. А когда свекровь неожиданно умерла от сердечного приступа, и дочка подрастать стала, Елизавета почувствовала себя полноправной хозяйкой в мужнином доме. Стала покрикивать на Никиту, сравнивать с другими знакомыми ей подьячими, некоторые из которых и до 50 рублей жалования получали, и дела выгодные вели. Он пытался оправдаться, говорил, что его подсиживают, не подпускают к богатым клиентам. А она говорила: сам виноват, не можешь себя перед начальством в выгодном свете показать, вот семья и бедствует. Пора бы уже самому дьяком стать и другими командовать, а не быть у них на побегушках.
Никита обижался на такие слова и, чтобы не терять вида, начинал молча делать что-нибудь по хозяйству, демонстрируя занятость, а когда совсем невмоготу становилось, и погода стояла хорошая, уходил из дома, бродил целый день по городу, размышляя каким бы таким выгодным делом ещё заняться: или торговлю наладить, или ремеслу полезному выучиться. Колокола, например, можно лить или пушки для войска. Вон Андрей Данилыч рассказывает, что у них в Кузнецкой слободе на Пушечном мастеровые хорошо зарабатывают. Война с Речью Посполитой в Малороссии неизвестно ещё когда закончится. Говорят, наши весной в наступление пошли, разбили королевскую армию, а оружие заканчивается…