Страница 8 из 11
– Это взаимно, Томас, – я кивнула ему, всё ещё чувствуя на себе тяжелый взгляд Эргона.
– Не окажете ли мне честь?
Я приняла приглашение Томаса на танец, лишь бы только скорее покинуть давящее общество короля. Ковальджи вел уверено и вскоре я уже запомнила все движения, расслабленно чувствуя себя в его руках.
– Вы прекрасно танцуете, – похвалил Томас, – хотя чему удивляться, грация у Аверли в крови.
– Благодарю, – я ослепительно улыбнулась ему, ловя пропитанный ядом взгляд Эргона, неотрывно следящим а нами.
– Сначала я подумал, что Вы очаровали короля и потому он оставил Вас в живых, но теперь я задаюсь вопросом, каков же был его мотив?
– Простите?
– Всё в порядке, Гвендолин, все знают о ненависти между Инамортаре и Аверли, здесь Вы никого не сможете обмануть этим напускным дружелюбием.
– Я думаю, что Вы слишком много позволяете, господин Ковальджи.
Я попыталась освободиться от его объятий, но он лишь сильнее прижал меня к себе, прошептав на ухо:
– Тише, Гвендолин, я не враг Вам, напротив, пришёл предложить помощь.
– О какой помощи Вы говорите?
– Не все довольны правлением Эргона, у Вас остались союзники, преданные Вашему отцу и если Вы только захотите..
– Что захочу?
– Сейчас не место и не время об этом говорить, Гвендолин.
Танец закончился и Томас поцеловал мою руку, отдаляясь:
– Здесь душно, не хотите ли выйти на балкон?
– С радостью.
Я следовала за Томасом, боясь как бы кто не услышал стук моего грохочущего сердца. Я готова была ликовать, ведь у меня были союзники, а значит не всё потеряно и я могу отомстить Эргону и его семье за моих родных!
Томас взял с подноса у официанта два бокала и протянул один из них мне. Я сделала глоток, внимательнее рассматривая своего спутника. Наследник Ковальджи, знающий язык животных, по преданию, обладал тёмно-русыми волосами и серыми глазами, которые выгодно оттенял его темно-синий костюм. Черты его лица были жесткими, мужскими, но при этом в нём явно чувствовался аристократ во всем: в движениях, манере речи. Почувствовав на себе чей-то взгляд, я обернулась, увидев черноволосую женщину, буквально сверлящую меня насквозь. Её ярко-оранжевое платье, сидевшее по фигуре, словно дублировало огонь чёрных глаз.
– Кто это? – спросила я Томаса, указывая на незнакомку.
– Тахира Вард. – ответил он. – Старшая дочь в семье и одна из главных претенденток на роль супруги короля.
От этой новости мне стало не по себе, значит я не ошиблась и эта женщина действительно мысленно старалась испепелить меня. Что ж, тем хуже для неё. Я отсалютовала ей своим бокалом, улыбнувшись, чем привела её в недоумение. Томас же рассмеялся:
– Да, Гвендолин, Вы превзошли мои самые смелые надежды.
– Потому что не стараюсь завести врагов?
– Потому что ничего не боитесь.
Он посмотрел на меня долгим взглядом и только хотел что-то сказать, как на балконе появился Кристоф:
– Вот где Вы прячетесь от меня, Гвендолин!
Я чуть не застонала, поняв, что именинник уже порядочно выпил за своё здоровье.
– Вам понравилось платье, которое я Вам выбрал?
Ковальджи кашлянул от такой бестактности, но мне было наплевать, я смотрела на Кристофа во все глаза:
– Вы выбрали?
– Конечно, – недоуменно посмотрел он, – кто же ещё?
Обругав себя за то, что подумала на короля и лишь потому надела этот наряд, я попыталась перевести разговор в другое русло:
– Увидев вас вчера, я подумала, что все представители семи семей обладают платиновыми волосами, но сейчас вижу, как ошиблась. – улыбнулась я, глядя на мужчин.
– Так оно и было изначально, моя дорогая, – пьяно проговорил принц, – абсолютно белыми волосами обладали родоначальники каждой семьи, почему и были принятыми обычными людьми за Богов, но позже из-за смешения крови, произошло то, что Вы видите. – он развёл руками. – Потому и считают, что первородный дар, если Вы понимаете о чем я, сохранили только те, кто не подвергал свою кровь смешению с конюхами.
– Достаточно! – воскликнул разъяренный Томас, делая шаг по направлению к принцу.
– Но я лишь пересказываю слухи. – пошатнулся Кристоф. – Ни к чему так нервничать.
– Он просто пьян, успокойтесь, прошу Вас! – я схватила Ковальджи за руку, пытаясь остановить.
– Что я вижу, на нас уже пытаются напасть в собственном доме.
«Только его здесь не хватало» – подумала я, скрипнув зубами. Эргон под руку с Тахирой направлялись к нам. Он скользнул глазами по нашим переплетенным с Томасом рукам и сжал губы в тонкую нить.
– Не объясните ли мне эту закономерность: почему везде, где появляется женщина из рода Аверли, льётся мужская кровь?
Я метнула разъяренный взгляд на короля, но к моему удивлению, за меня вступился Томас:
– За лучших женщин не стыдно и жизнь отдать.
– Пройдя столько боёв, господин Ковальджи, Вы должны были бы уже выучить, что лучшие женщины никогда не заставят Вас отдать свою жизнь.
– Я не боюсь расстаться с жизнью за благую цель, Ваше высочество.
Глаза Эргона наполнились гневом, а я с восхищением смотрела на Томаса, который взял удар на себя, отвлекая внимание короля от меня этим диалогом.
– Не смешите засовывать голову в петлю, сэр Томас, – подала голос Тахира, – в мирное время от вас не требуется геройство, лишь преданность.
Вард, ещё приближаясь к нам, напомнила мне пантеру, подбирающуюся к жертве перед прыжком. Она двигалась с кошачьей грацией и обладала великолепной фигурой. Я понимала, почему Эргон предпочитал её остальным девушкам в зале: черные волосы, песочного цвета кожа, полные губы и насквозь прожигающие черные глаза, она была настоящей красавицей, вот только всё это портило высокомерное выражение лица, словно она ежесекундно испытывала непреодолимое отвращение перед обществом, в котором находилась.
– Ваша правда, леди Вард, – поклонившись, признал Томас. – Гвендолин, это одна из моих любимых мелодий, не согласитесь ли Вы стать моей партнершей?
– С большим удовольствием, сэр Томас!
Не встретив сопротивления, к моему облегчению, мы вновь оказались в вихре танца.
– А почему король не пригласил леди Вард? – удивилась я, видя, что никто из них не последовал за нами.
– Его Высочество никогда не танцует.
– Понятно, только мечом махать и умеет, настоящий варвар.
– Гвендолин!
Мы переглянулись и дружно засмеялись, отпуская всё скопившееся напряжение.
– В Вас абсолютно точно нет страха ни перед чем. Но мне это нравится.
Весь оставшийся вечер мы с Томасом практически не расставились, он знакомил меня с наследниками семей, о которых я слышала до этого только по рассказам Таши, я впервые за долгое время хорошо проводила вечер и в этом была только заслуга Ковальджи. Когда пришло время завершения торжества, моё настроение резко упало, я понимала, что мы с Томасом вряд ли увидимся в ближайшее время.
– Гвендолин, – он слегка приподнял мою опущенную голову за подбородок, – я найду способ как вызволить тебя отсюда, даю слово.
Я ничего не сказала, но посмотрела на него с такой надеждой, что он вдруг сделал шаг, наклоняясь, но резко отпрянул, увидев что-то за моей спиной.
– Прощайте, Гвендолин. – с этими словами он сухо поцеловал мне руку и покинул залу.
Обернувшись в поисках того, что спугнуло Томаса, меня накрыло волной ледяного ужаса. Привалившись к стене со скрещенными руками, Эргон наблюдал за покидающими его дом гостями.
Сделав крюк, я попыталась обойти его с другой стороны, так, чтобы не столкнуться с ним по пути в свою комнату, но он настиг меня почти у самых дверей, хватая за руку.
– Что ты задумала?
– Отпустите, мне больно! – зашипела я на него. – Вы привлекаете к нам слишком много внимания!
Оглядевшись по сторонам, Эргон толкнул меня в проём между стенами, прижимая своим телом так, что я теперь не имела ни малейшей возможности пошевелиться.
– Так что это, Гвендолин? О чем ты весь вечер шепталась с Ковальджи?