Майя

Кстати вспомнилось, Майя, как евреев часто обвиняли в том, что они спаивают русского мужика, мне всегда было странно это слышать, ведь его силой пить никто не заставлял. После упомянутых погромов 1881-1882 годов, царское правительство организовало комиссию, во главе с Паниным, для рассмотрения причин произошедшего - являются ли погромы ответом толпы на эксплуатацию евреями местного населения. Русский писатель Н. С. Лесков подготовил для неё трактат « Евреи в России», в которомописывает, что в великорусских губерниях, где евреи не живут, число судимых за пьянство и совершенных преступлений в пьяном виде гораздо больше, чем в черте еврейской оседлости. О том, что на Руси «превеликое пьянство» пытались остановить святые люди: св. Кирилл Туровский в Xll веке, за ним св. Кирилл Белозерский -« люди ся пропивают и души гибнут», о том, что пили при Святославе и Ольге и принятое Владимиром Христианство, не изменило его отношение к пирам, о том, как Грозный создал «Царёв кабак». Об этом, солнышко, можно говорить до утра или прочесть в «Истории кабаков в России», однако в 1897 году была введена государственная винная монополия и мужики стали гнать водку дома или распивать её в подворотнях, но претензий к евреям меньше не стало.

Так вот, в продолжении о молодёжи, другая часть молодых людей, решила для себя остаться в России и бороться с царизмом за гражданские права своего народа. Я уже говорила о том, что молодые евреи не допускались в высшие учебные заведения. Чтобы получить достойное образование, они были вынуждены работать и учиться во Франции или в Германии, возвращались домой проникнутые идеями свободы и равенства. Это царская антисемитская политика толкнула многих из них в революцию, а следующие один за одним погромы, лишь утвердили их в правильности решения. Зверский Кишинёвский погром 1903 года и октябрьские погромы 1905, а затем 1906 годов унесли сотни еврейских жизней.

Жил, Майя, в Киеве тихий, всеми уважаемый еврей, Мендель Бейлис. Был он крайне трудолюбивым человеком, чем- то похожим на нашего Авраама, и всю жизнь проработал на кирпичном заводе Зайцева, ни сном ни духом не подозревая, что именно его обвинят в ритуальном убийстве мальчика, Андрея Ющинского, кровь которого, якобы понадобилась для изготовления мацы. Заметь, доченька, это происходило не в средние века, а в наш с тобой просветительный век.

В июле 1911 года Бейлиса арестовали. Он провёл два года в тюрьме в качестве подозреваемого, где его подвергали пыткам, пытаясь добиться признания. Следователей, сторонников других версий отстранили. Само же дело было грубо сшито белыми нитками, на основании лживых свидетельств, противоречащих друг другу, и выглядело настолько нелепо, что возмутило городскую и мировую общественность и на защиту Бейлиса встал весь прогрессивный мир.

Суд полностью его оправдал, чем крайне раздосадовал готовых к погрому черносотенцев. Выйдя на свободу, Мендель с семьёй покинул Россию, а настоящих убийц бедного мальчика так и не нашли, а может просто не искали.

Глава 6 Любар моего детства.

Любар моего детства был милым провинциальным городком, расположившимся на обоих берегах Случа. Охраняемый тенистыми, плакучими ивами, он тихо, не напрягаясь, нёс свои воды в Горынь. Над речными порогами, воинственно подбоченившись, возвышалась старая мельница. На одном из пологих берегов, строго поглядывая на всех зеницами больших окон и массивными входными воротами, стоял помещицкий дворец Понинских. Из-за крон деревьев выглядывали крыши Георгиевского монастыря и костёла Святого Михаила.

В то время, доченька, в городе была большая еврейская община, около 7 тысяч человек. В ней имелось 9 синагог, талмуд-тора, театр, больница, частное еврейское училище, в котором преподавал папа и начальная школа - в ней работала мама. Евреям принадлежали маслобойный и медоваренный заводы, две фотомастерские, несколько аптечных складов и около 60 лавок. Община пыталась жить своей размеренной жизнью, то зализывала раны после очередного погрома и грабежа, то радовалась театральному представлению пурим - шпилеров. Наш дом стоял на берегу Случа. В саду за домом, на большой смоковнице, папа повесил качели и мы с сестрой часами убивали на ней время. Ещё в Любаре действовал сионистский кружок и отец принимал в нём деятельное участие. Думаю, если бы не сердечный порок, обнаруженный у Дины требовавший постоянного врачебного наблюдения, мы бы тоже уехали на Святую Землю. Но вскоре началась мировая война, завертев всех в сумасшедшей карусели событий, грянувшей затем февральской революцией, падением монархии, приходом к власти большевиков и Гражданской войной. Это было дикое время, когда брат шёл на брата, сын на отца в противостоянии Красной и белой армий, но все вместе они воевали против беззащитных евреев.

С начала 1918 года по октябрь 1920 года власть в городке менялась сумбурной чехардой: то австро- немцы уступали Директории, то последнюю выдворяли белогвардейцы, то красные сменяли буржуазную Польшу, то кто-то из них возвращался вновь. Каждая смена власти не только в Любаре, а по всей полыхающей войной России, сопровождалась разбоем и грабежом евреев. С криками:

»Не будет вам жидовского царства в России!» и « Это вам за совдеповского царя Лейбу Бронштейна!» вооружённые головорезы налетали на безоружные еврейские местечки грабили, жгли, убивали, насиловали женщин, пух от вспоротых перин толстым слоем оседал на землю, прикрывая белым саваном разбросанные трупы убитых. В этом всплеске беспредельной разнузданности, словно зловонный гной из созревшего нарыва, текла по стране ничем не приукрашенная, мутная, людская злоба.

А помнишь, дорогая, я рассказывала о местечке Лысянке, где в своё время жил Авраам с семьёй ?

-Конечно помню, мама.

-В нём, в июне 1918 года, погромщики- крестьяне, обвиняя евреев в том, что это они привели немцев на Украину, убили 40 человек и местный кантор сложил горестный плач по жертвам:

«Пусть глаза мои станут родником слёз, чтобы до конца дней своих, до последнего вздоха оплакивать погибших...»

( Из книги Феликса Канделя).

К нашему соседу из Проскурово приехали два мальчика, осиротевшие сыновья его брата. Они пережили дикий погром 15.02.19 года, когда в город ворвался отряд Петлюровских казаков и за три часа зверски вырезал 1650 человек и грудных младенцев, наверное эти дети тоже несли ответственность за Лейбу Троцкого.

Каждый раз, когда налетали бандиты, мы прятались за поленницей в сарае, оставляя на разграбление дом, но в тот майский день 1920 года, в город вошли красные, бойцы шестой дивизии Первой Конной армии и все свободно вздохнули. Внезапно с улицы донёсся страшный, душераздирающий крик. Прильнув к окну, мы увидели бегущую по переулку растрёпанную соседку, а за ней красноармейца с окровавленной шашкой и, не сговариваясь, бросились к входным дверям, но было поздно, в дом уже ломились! Тогда папа открыл единственное окно на задней стенке дома и пересадил через него Дину, вслед за ней вылезла я. Мама, понимая, что не успевает выбраться, повесила мне на шею мешочек со знаменитыми серёжками и дрожащими губами произнесла: