Страница 2 из 17
Семёнов резко почувствовал усталость и чувство голода, ведь он не спал всю ночь, читая материалы «тайного» дела и размышляя над разгадкой этой тайны. Глядя в лицо Медузы Горгоны, его чувство голода усиливалось настолько, что ему казалось, что он сейчас же потеряет остаток сил и свалится в обморок. Поэтому он быстро отвёл глаза от бешеного лица кричащей девушки и направился в сторону кухни, где, как спасение, засвистел чайник. Семёнов, обрадовавшись, что можно отступить от разъярённой женщины, удаляясь, спросил:
– Ты будешь кофе? Я, вообще-то, ещё не завтракал.
– Семёнов, ты считаешь меня дурой?!
– Нет, ни в коем случае. Я считаю тебя умной женщиной. Тебе яичницу с беконом приготовить? – Семёнов достал из холодильника лоток с яйцами и размороженный бекон, нарезанный кусочками. Он включил печку-гриль, чтобы приготовить свой традиционный завтрак.
Горгона прибежала за ним на кухню, чтобы ее и без того громкий голос был лучше слышен её женихом.
– Спасибо, я сыта! – её голос дрожал, и немного тряслись её каштановые блестящие локоны, запах её духов распространялся по квартире Семёнова, перебивая запах готовящегося кофе и бекона, который уже начал запекаться в печи-гриль. – Я не верю! Я не верю, что ты читаешь ночами и днями! Мы не видимся уже больше недели. Ты звонишь мне от случая к случаю, а прошлой ночью вообще не пришёл и не позвонил, потому что он, видите ли, читал! – голос Горгоны взвизгнул самой высокой нотой.
Наконец бекон запёкся и яичница смачно скворчала на сковороде. Семёнов сложил весь свой завтрак на плоское блюдо: бекон, яичницу и кусочек ржаного хлеба, и украсил всё листочками салата. Он так увлёкся созданием своего традиционного завтрака, что, казалось, не слышал воплей разъярённой невесты.
На столе посреди кухни стояла красиво украшенная тарелка с беконом и яичницей, свежевыжатый сок и кофе. Семёнов потирал руки, готовясь приступить к трапезе. И тут… Бац!!
– Хватит! – Горгона со всей силы стукнула рукой по столу так, что зазвенели вилки и ножи. – Хватит паясничать! Пять месяцев назад ты мне сделал предложение и подарил вот это помолвочное кольцо! – она ткнула кулак с золотым кольцом на пальце под нос Семёнову, который уже держал вилку с едой у рта… – И до сих пор мы «жених и невеста колотили тесто», – Горгона перешла на сарказм. – Когда? Когда мы, наконец, поженимся? – она ещё раз стукнула по столу кулаком, и снова зазвенели приборы.
Семёнов попытался взглянуть ей в глаза и поперхнулся. Он что-то хотел сказать, но не смог, так как еда попала в дыхательные пути, и он стал задыхаться, громко откашливаясь. Его невеста стукнула тем же кулаком, которым била по столу, по спине Семёнова… Наступила временная тишина.
– Дорогая, мы поженимся скоро, – едва прийдя в себя, сжатым голосом и с красным лицом, выдавил из себя Семёнов. – А сейчас мне можно поесть спокойно?
– Что?! Поесть?! Для тебя важнее поесть, чем наша свадьба?
– Любимая, не преувеличивай.
– Знаешь что?! С этого дня можешь считать, что наша помолвка расторгнута!
Семёнов, не успел дожевать очередной кусок бекона, как перед его глазами по столу прокатилось золотое колечко с маленьким бриллиантиком, которое он подарил своей Светуличке (как он её ласково называл) в день помолвки, ровно пять месяцев назад.
Семёнов глотнул немного сока, чтобы снова не подавиться едой. Он хотел что-то возразить, но Горгоны уже и след простыл. Послышался грохот захлопывающейся двери.
Видения Семёнова превращаются в книгу
18 марта 2018 года. Минск. Беларусь
Красное яблоко заката озарило вечерний Минск. В комнате становилось темно, и глаза начало резать. Семёнов потёр их руками и потянул свои косточки, которые затекли от долгого сидения за ноутбуком. «Как? Уже вечер?!» Семёнов встал, чтобы размяться и налить себе очередную порцию крепкого чая, которая прибавляла ему бодрости. С кружкой чая Семёнов подошёл к огромному окну во всю стену и посмотрел на вечерний Минск, который казался оранжевым в лучах заходящего солнца. С высоты пятнадцатого этажа люди и машины казались крошечными. Семёнов улыбнулся, поставил кружку-слона с чаем на стол, который был засыпан бумагами, включил настольную лампу, электрический камин, и, создав уют для одинокого холостяка, продолжил изучать документы.
– Как же это всё началось? – подумал вслух, как обычно, Семёнов.
В этот момент зазвонил скайп и на весь экран выскочило лицо Дрона, закадычного друга Семёнова.
– Чего тебе? – раздражённо спросил Семёнов, ответив на вызов скайпа, – говори побыстрее, я работаю.
– Ну как, чувак? Нашел убийц группы Дятлова? – с сарказмом спросил Дрон.
– Пока нет, разбираюсь с документами. Вот заметил такую деталь, что поиск пропавшей группы туристов начали не пятнадцатого февраля и даже не восемнадцатого, а двадцатого февраля 1959 года, – скрестив руки на груди и прищурив глаз, как-бы прицеливаясь, сообщил Семёнов своему другу Саше Дронову.
– И что?
– А ничего! Они должны были прийти из похода двенадцатого февраля, плюс пару дней прикинуть на задержку, и пятнадцатого их должны были спохватиться, но никто этого не сделал и даже не пошевелился.
– Мда-а, похоже, что никто из института и не собирался искать пропавших студентов? – улыбка Дрона постепенна исчезла.
– Возможно, что и не собирались до тех пор, пока не надавили родители пропавших студентов. И вот ещё странный момент, я прочёл всё уголовное дело по пропаже туристов на Урале, и меня поразила формулировка, по которой закрыли это дело.
– Чем же она тебя поразила? – заинтересовался лопоухий Дрон, и его шея стала ещё длиннее.
– Забегая вперед, в конце уголовного дела я прочёл следующую фразу, по которой оно было прекращено: «Причиной гибели туристов явилась стихийная сила, преодолеть которую туристы были не в состоянии».
– Что за бред? – взбудоражился Дрон. – Какая такая «сила», которую они не смогли преодолеть? Эти девять здоровых ребят-спортсменов?!
– Вот и я думаю, что это за бред такой, – согласился со своим другом Семёнов. – Дело закрыли с такой вот нелепой отпиской. Я хочу во всем этом разобраться, я думаю об этом последний месяц постоянно с того момента, как посмотрел по первому каналу передачу на эту тему и ничего из неё не понял.
– Ты что-то хочешь доказать кому-то, как обычно? – подковырнул его Дрон. – Столько людей пытались найти ответ на этот вопрос, написано столько книг, и ты думаешь, что чем-то отличаешься от них всех?!
– Абсолютно не считаю ничего такого. Я прекрасно понимаю, что я простой журналист и писатель, и даже не писал до сих пор детективов…
– Тогда зачем тебе нужно связываться с этой историей, если ничего нового ты не откроешь? – прервал Семёнова Дрон
Он всегда в разговоре резал «правду-матку», как говорят в народе, и за это его многие не любили, но только не Семёнов. Семёнов ценил эту неприятную черту в своём друге и относился спокойно к его колкостям, так как в большинстве случаев Дрон был абсолютно прав и беспристрастен в оценке его книг и очерков. И тем более, Дрон был первым читателем, слушателем и критиком всех произведений и творений Семёнова, поэтому он спокойно слушал даже нелестные отзывы о себе и своей работе, так как этим друг очень помогал ему.
– Как ты не понимаешь, я не хочу ничего никому доказывать, а тем более претендовать на оригинальность. Я хочу сам разобраться в этой тёмной истории и сделать свои выводы. Мне самому интересно, кто убил группу студентов в Уральских горах и зачем?
– Почему «убил»? В уголовном деле написана причина – это стихийная сила, что значит, с ними произошёл несчастный случай. Сколько экстремалов каждый год гибнет в таких вот походах высшей категории трудности, и никто особо этим не интересуется. А со времени той истории прошло более полувека, и уже даже государство сменилось, нет уже СССР, при котором жили погибшие студенты…