Страница 24 из 50
И вот, в упрямой решимости разделаться скорее с делами в этом холодном королевстве, я летела по полупустым коридорам дворца. Но, когда на моей коже выступил пот, потому что я почти бежала, я сбавила обороты до прогулочного шага. И как оказалось, весьма кстати. До меня стали доноситься обрывки фраз. Говорили шепотом. Злым и сердитым. Подойдя ближе к изысканно расписанной замысловатой вязью двери, я смогла совершенно отчетливо слышать диалог.
— Госпожа, нельзя туже, вашему ребенку будет худо, — прозвучал жалобный, почти срывающийся на рыдания голос служанки.
— Замолчи! — сердито зашипела принцесса. — Я сказала затягивай. Синий король не должен догадаться, что я ношу под сердцем чужого ребенка. А уж тем более об этом не должна знать моя мать. Ты поняла?!
— Да, ваше высочество. Я нема как ледяной червь, вы же знаете. Но ведь синий король все поймет, когда будет раздевать вас в брачную ночь. Вы не боитесь его гнева?
— Главное, чтобы он взял меня замуж, и я стала королевой. А когда он будет меня раздевать, то будет уже поздно. А гнева я его не боюсь. Я дочь севера, — горделиво заявила она.
Я заставила свои ноги идти прочь от этой двери, потому что меня могли засечь. К счастью, мягкие ковры поглощали шум моих шагов. Мне оставалась ещё половина пути до покоев Рижа. Я надеялась на его помощь и содействие. И хоть я сегодня решила устроить мозговой штурм по поводу призыва Диата и тактики выигрыша турнира, а в голове только крутилась мысль «Альетта в положении». И она отчаянно сражалась за место жены Тео как раненная хищница. А все из-за того, что у нее не было выбора. Эта свадьба была бы прекрасной возможностью скрыть свою ошибку. Наверняка, она надеялась выдать своего ребенка за отпрыска Тео. Чародейка всерьез думала, что синий король пойдет на это, потому что не захочет пятна на репутации семьи. А что интересно принцесса сделала с отцом своего ребенка?
Риж перехватил меня в коридоре, он ходил на кухню за порцией запеченного картофеля с ветчиной и зеленью. Наг привык все делать сам и от прислуги отказался.
— О, я хотел чуть позже сам к тебе заглянуть.
— Мне нужна твоя помощь.
— С драконом?
— Угу.
Мы вошли в комнату секретаря ректора, и я огляделась, неосознанно сравнивая ее со своей. Они были похожи, большая кровать со шкурой поверх вороха одеял, камин с потрескивающими в нем дровами, пара удобных глубоких кресел, столик из темного дерева. Разве, что моя комната была немного больше. И у меня был столик для нанесения красок на лицо с зеркалом в ажурной раме.
— Ты не торопись, кушай. Я подожду, — мягко улыбнулась я Рижу, наблюдая, как он старается побыстрее запихнуть в себя еду.
— Нам нужна стратегия, — проговорил наг, проглотив кусок ветчины.
— Для начала надо узнать, как призвать дракона.
— А ты не знаешь? — удивился Риж, и его веки несинхронно хлопнули. — Это ведь твой дракон.
— Да не мой он! — вспылила я. — Диат не собственность!
— И тем не менее, оборотня ты держишь за домашнего питомца, — заметил Риж, уничтожая запеченный картофель с тарелки.
— Карделий?! — всполошилась я. — Не могу поверить, что совсем забыла про кота. Я так была занята то одним, то другим, что это напрочь вылетело у меня из головы. Он в ректорском замке? Там же его хорошо кормят? Из библиотеки не прогоняют?
— Как сыр в масле твой оборотень. Спит в ректорской спальне в кресле на перине. Стал ещё шире, чем был. Уж не знаю, какую магию он применяет, но стоит ему только посмотреть на одного из поваров, как тот дает ему рыбку, мяско и тому подобное.
— У него талант строить голодную моську, — улыбнувшись, подтвердила я.
— И что самое странное, все ведутся, даже несмотря на излишнюю округлость кота. А походка у него, словно он перекатывается, — Риж усмехнулся, и на моем лице улыбка расползлась еще шире. — И ректор какой-то совсем мягкий стал, не то, что раньше. Раньше бы он этого оборотня взял за шкирку и вышвырнул из Академии. А сейчас древние фолианты ему из библиотеки сам приносит в комнату. Более того, ректор у него вызнает… — на этом месте наг будто поперхнулся, сделал страшные глаза и замолчал, прикрыв рот рукой.
— Риж, вот, скрывать ты ничего не умеешь. Давай договаривай.
— Но ректор меня поджарит, — начал отнекиваться наг, попеременно хлопая глазами.
— А если не расскажешь, то это сделаю я, — мне пришлось нахмурить брови и сделать угрожающее выражение лица. Получилось видимо не совсем удачно, раз Риж прыснул со смеху.
— Просто ректор хочет узнать о тебе побольше, вот и выспрашивает у оборотня подробности твоей жизни.
— И что, интересно, этот кот успел ему выболтать? — мои пальцы нервно забарабанили по подлокотнику кресла.
В голове сразу пронеслись нелицеприятные картинки, где я выглядела, мягко говоря, не в лучшем свете. Может они уже посмеялись над тем случаем, когда я впервые пробовала на себе восковые полоски, бегая потом по квартире в одном полотенце на голове, выкрикивая такие ругательства, что сапожник позавидовал бы. Или тот случай, когда мы с Машкой собрались в клуб, и она сделала мне макияж «я у мамы панда» с совершенно ненужным красным акцентом на губах, в дополнении к прическе «сейчас в моде небрежность». Я помню тот ошарашенный взгляд кота, когда я хотела перед выходом его чмокнуть в нос. И вот стоило внять этому предостережению, не пришлось бы драпать от местных гопников во дворе. В общем, всяких глупостей было навалом. И не хотелось бы мне, чтобы Таргет о таких нелепостях знал. Это были нелицеприятные этапы взросления. Теперь я стала старше, и уже подобного не вытворяю. Ну, почти.
— Да не переживай ты. Наверняка этот твой Карделий рассуждает на тему, сколь скуден на знания был ваш прошлый мир. А еще, что ты его не тем сортом рыбки кормила. Он предпочитает морскую красную.
— Вот зараза.
— Это да, но вернемся к нашим драконам.
— Ты что-нибудь знаешь о призыве? — я в надежде посмотрела на нага.
— Я знаю, как призывают фамильяров. Может сработать.
— Давай пробовать. Что нужно делать?
— Вы с драконом уже соединены магическим плетением. Тебе только нужно найти связующие нити. Затронув их, Диату поступит сигнал о том, что ты хочешь его видеть. Даркон прилетит, как только почувствует натяжение соединяющих нитей.
— А он так же может задействовать это плетение?
— Нет, призыв односторонний.
— Поэтому меня называют его хозяйкой.
— Да. Но это не значит, что с «питомцем» можно обходиться как заблагорассудится. Зверюшка может укусить.
— Я и не собиралась вредить Диату. Как мне найти эти нити?
— Закрой глаза, погрузись в себя, и ты почувствуешь в солнечном сплетении…
— Почему обучение всегда все начинается так одинаково?
— Это основы.
— Почему нужно обращаться именно к солнечному сплетению?
— Потому что именно там живет магия.
— А я думала, что она везде.
— Это так, но гнездится магия именно там, у нас под сердцем.
Погружаться в себя я уже научилась, а потому быстро это проделала. Я настолько была сконцентрирована на поиске связи с Диатом, что мир за пределами меня не существовал. Пять сфер даров чародеек дрожали от переизбытка магии, я должна колдовать больше, если хочу выжить. Заодно я попыталась разглядеть последний дар, может по внешнему виду я смогла бы распознать его сущность, но он постоянно ускользал от меня. Это было так же, как пытаться выловить плавающую на поверхности чаинку ложечкой из кружки с чаем. Кажется, вот-вот поймаешь, но в последний момент объект ускользает.
Я услышала какой-то звук. Подобное было впервые со мной здесь. Озадаченная я отправилась к нему на встречу. Не знаю, как у других ведьм, а у меня место, где живет магия, было похожим на чердак. Очень хотелось навести здесь порядок, разобраться со всем, что перешло ко мне «по наследству». И мне хотелось ясности и света во всем этом хаосе. Но не все сразу. Буду наводить здесь порядок постепенно.
Видимо, сферы привыкли к моему взору и как маленькие дети начали шалить. Я и так чувствовала характер каждого дара, но теперь я его видела. Сила суккуба хоть и была сейчас сытой и довольной, но все равно пыталась притеснить все остальные. Водный дар взял на себя роль щита, оберегая остальных от нападок этой угрожающе пульсирующей ало-розовой сферы. Водная стихия была словно старшей сестрой, и дару суккуба пришлось утихомириться. Сфера, олицетворяющая способность хождения по мирам любознательно парила, изучая место своего проживания. Она так была поглощена этим, что для нее больше ничего и никого не существовало. На все это флегматично взирал дар предвидения, притаившись в удобном для него местечке моего «чердака».