Страница 29 из 233
Часа через два, меня обогнала богатая карета, в сопровождении четырех всадников. «Голосовать» смысла не было, будь это крестьянская телега, та сама бы остановилась, а подобные транспортные средства, точнее их хозяева, попутчиков не берут.
Солнце забралось уже достаточно высоко, на небе ни облачка, и начало очень чувствительно припекать. Пыль скрипела на зубах, забиваясь везде, куда только можно и я начал искать место для привала. И такое нашлось, за ближайшим холмом блеснула водяная гладь. Ну, не наемся, так хоть напьюсь и обмоюсь, – с этой мыслью я, чтобы срезать дорогу, начал подниматься на холм. Но лишь только для того, чтобы рухнуть как подкошенный на его вершине и изображая из себя змею, быстренько уползти чуток назад.
На счет воды я был совершенно прав, метрах в двухстах от меня тихо плескались воды небольшого озерца. Вот только место возле него оказалось уже занято – та самая, обогнавшая меня не так давно карета и десятка полтора народу, вокруг нее. Выглядывая из-за небольшого бугорка, я разглядел не совсем лицеприятную картину. Двое из сопровождавшей карету четверки всадников валялись на земле.
У одного в горле подрагивала длинная черная стрела, а второй зажимал распоротое брюхо. К карете прижимались четверо людей, молодая женщина, прижимавшая к себе двоих детей, лет по шесть и пожилая, выставившая перед собой тяжелый кавалерийский палаш. Их прикрывали двое оставшихся на ногах воинов, причем один из них был ранен в бедро, на потемневших от крови штанах, четко выделялось обломанное древко такой же черной стрелы. Вокруг кареты валялось пять человеческих фигур, замотанных в какие-то черные тряпки и еще штук шесть, грамотно обкладывали последних защитников женщин и детей. Кони из кареты были выпряжены и так же, как и верховые, стреножены и паслись метрах в двадцати от кареты. Значит эта остановка была плановая, вот только на месте отдыха путников поджидала засада.
Тихо матерясь и про себя проклиная старого барона, который буквально вбил в меня рефлекс помогать женщинам и детям, я еще раз выглянул из-за бугра, в тщетной надежде, что защитники и сами отобьются, а мне не придется встревать в местные разборки. Увы, моим надеждам не суждено было сбыться. Раненый потерял слишком много крови и его уже слегка, хотя, какой там, слегка, шатало его уже очень прилично и боец из него никакой. Понял это не только я, но и нападающие, сосредоточившиеся впятером на последнем защитнике, оставив своего подельника в качестве отвлекающего фактора для раненого. Скажу честно, если бы я не заметил в руках у молодой женщины нож, который она приставила к горлу девочки, то я бы не вмешался. Видать что-то совсем уж страшное ждало детей, если родная мать, а по тому как дети к ней прижимались, никем иным она им быть не могла, предпочитает собственноручно их убить, но не отдать нападавшим.
О скрытном приближении и речи быть не могло, голый холм, на нем ни кустика, ни деревца. Остается только одно, переть нахрапом и надеяться, что это все же виртуальная реальность и в случае смерти, я просто очнусь на кровати в гроте.
То, что меня заметили, было ясно сразу. От пятерки, атаковавших воина, отделилось одно тело и направилось мне на встречу. В то же самое время, воин сместился поближе к женщинам, в принципе оставив своего товарища, но тут у него выбор был не велик и упрекать его в этом не стоит.
Склоны холма были пологими, так что, идти по ним было совсем не трудно. Не прошло и десяти секунд, как между оборванцем в черном и мной расстояние сократилось метров до десяти. Бандит остановился и подняв в левой руке какой-то знак, махнул зажатым в правой ятаганом и что-то повелительно прорычал. А через секунду выражение его лица сменилось на недоумевающее, я продолжал с улыбочкой приближаться, никак не реагируя ни на зажатую в его руке цепочку с каким-то медальоном, ни на грозный окрик. А еще через секунду это выражение опять сменилось, но уже в последний раз, на обиженное. Мои мечи, как две рассерженные осы, устремились к его шее. Разделяющие нас три метра я буквально перепрыгнул. Целил я в подключичные впадины, рассчитывая, что один меч он отобьет, а вот второй не успеет.
Он и не успел, он вообще ничего не успел. Оба меча воткнулись именно туда, куда я и целил. Без малейшего труда они пронзили и тряпки и какое-то подобие кожаной брони под ними и мышцы и кости. Инерция моего веса, усиленная скоростью прыжка, повела мечи навстречу друг другу и через миг голова, замотанная в черные тряпки уже, весело подпрыгивая, катилась по сухой земле. А я получил себе в лицо фонтан крови. Каюсь, если бы рядом с этим черным оказался бы в этот момент еще один, то меня бы прирезали как цыпленка. А все от того, что я просто растерялся. Нет, если бы у меня в руках были мои старые клинки, то все было бы ясно, но я-то держал клинки, когда-то присмотренные для меня Тиром, воином-магом и выглядели они совершенно обычно, да и раньше особых свойств не проявляли.
Все дальнейшее прошло для меня как в тумане. Я атаковал, уклонялся, прыгал и скакал, падал и вновь вставал. Больше никаких особых сюрпризов от своих мечей я не получил, сталь они не перерубали, своей жизнью не жили, разве что, когда соприкасались с живой тканью, превращались, на несколько мгновений, в незнающие преграды, в эти мгновения они легко резали и сталь, и бронзу, и толстую кожу, как будто черпали энергию из еще живого тела. Бойцы в черном, оказались отменными воинами, ну, по меркам этого Мира, до тех же воинов-магов Империи Гаруда им было очень далеко. Бой занял каких-то минут пять, да и то, только потому, что нам приходилось еще, помимо женщин и детей, защищать и раненого, который уже не мог даже стоять самостоятельно.
Когда последний замотанный упал мертвым, воин, демонстративно кинул клинок в ножны и протягивая мне правую руку произнес:
– Хегор, десятник третьего имперского легиона.
– Сергей, странник. – ответил я, так же протягивая руку.
– Сергар?
– Да. – чуть улыбнувшись ответил я.
Десятник о чем-то задумался, а потом склонив голову в благодарственном поклоне, направился к своим подопечным и о чем-то начал с ними шептаться. Я же, занялся вполне привычным делом – пошел шмонать трупы, в моем положении любая мелочь становится бесценной.
Трофеи оказались так себе, несколько маленьких золотых монет, да с десяток медных, три кулона на толстых бронзовых цепочках, на каждом одно и то же изображение, какая-то бабища, с огромным брюхом и выменем до колен, сжимает в объятьях тощего мужичка. А вот оружие у черных, оказалось великолепным, я даже слегка растерялся, бросать такую красоту я не хотел, а тащить на себе пять мечей и десяток кинжалов… это надо быть верблюдом. Мои сомнения разрешил Хегор.
– Сергар, ты ведь чужестранец? – ну тут ясновидящим быть не надо, достаточно посмотреть на него и на меня. Я как минимум на пол головы выше, шире в кости, да и коже у меня явно светлее. Хегор же, явный представитель южных народов, будь мы на Земле, я бы сказал, что он индус, или перс. Смуглый, черные, слегка кучерявые волосы, тонкий, с горбинкой нос и черные глаза. Женщины от него мало отличались, тот же тип.
– Да, я очень издалека. Путешествую.
– И чем же ты занимаешься, в своих путешествиях?
– Я воин. Продаю свои мечи тому, кто больше заплатит. Ищу приключения и богатства. Надеюсь вернуться на Родину богатым и знаменитым.
– Ясно, простой авантюрист. Как ты посмотришь на то, чтобы немного поработать на леди Ксанис?
– Я так понимаю, что места здесь небезопасные, твои товарищи мертвы и тебе нужен напарник?
– Да. Если бы не душители, то этого разговора бы не было. Все окрестные племена знают, что Империя очень ревниво относится к убийству своих легионеров и не прощает подобных выходок.
– Душители?
– Адепты Храма Мароши-Душительницы. Кстати, я вижу, что ты снял с трупов их Знаки… выброси их, а еще лучше закопай, или утопи в озере. Продать их невозможно, а вот нажить неприятностей, запросто.
– Если я соглашусь с твоим предложением… что меня ждет?