Страница 7 из 11
Нервно потрогав пальцем свои впечатляющие очки и мечась глазами, мистер Фонтень попытался сделать шаг к двери. Но я оказалась быстрее, резво схватив его за руку и удерживая рядом с кроватью.
Дернувшись пару раз и поняв неуместность, а главное — бесполезность попыток, он грустно выдохнул и сообщил:
— У вас началась подростковая трансформация. Вы оборотень, мисс Ерок.
Мои пальцы задрожали.
Метнула взгляд на женщину, она еле заметно подтверждающе кивнула.
— Как же так? — лихорадочно соображая, спросила я. — Мне скоро двадцать два. Подростковая трансформация, как самый поздний вид обретения оборотничества, идет в шестнадцать-семнадцать лет. Не поздновато ли для моего диагноза, уважаемый?
Доктор развел только одну руку, ибо вторую я предусмотрительно зажала в пальцах, как в капкане.
— Вы дали положительные реакции на все тесты, мисс Ерок. Ректор еще сделает свои предложения, но боюсь, их будет всего два. Или вы возвращаетесь к родителям, или вас примет какой-нибудь из городских платных приютов. Так как до оборота ваш зверь неизвестен, ни один из кланов не может вам предложить место в семье.
Только не хватало мне быть принятой в какой-нибудь шерстяной животный клан, в большинстве своем держащий женщин в роли домохозяек! Женщины-оборотни изредка вырывались из цепких лап клана, но это в основном были или девочки из обеспеченных семей, направленные на получение дорогостоящего образования, или очень крепкие мужеподобные экземпляры. Мама предполагала, что они перед выходом из стаи умудрялись так накостылять вожаку, что тот уже не имел голоса и сил для распоряжений типа: «Держите эту суку, я немного выздоровею и сам ее убью».
Нет уж, в стае мне делать нечего. Но и чинный Ньюберг оборотня не примет. Уставом города это было категорически запрещено, да и расстраивать родителей нерешенной проблемой было не в моих принципах.
— Хорошо, я поговорю с уважаемым ректором, — сказала я и отпустила руку.
Довольно подпрыгивая, явно радуясь благополучному исходу без истерик и заламывания рук, доктор пожелал дальнейшего выздоровления и заспешил на выход. Только я его и видела.
Но, будем искренни, рассчитывала я совсем не на уважаемого Фонтеня.
— Миссис Пинг, вижу, вы честная и порядочная женщина, которая поможет другой женщине, попавшей в беду. Расскажите все, что вы знаете о подростковой трансформации. Тем более вас не случайно ко мне приставили. Вы кошка?
Дама открыла рот и некоторое время смотрела на меня, только хлопая глазами.
— Д-да, мисс. Вот это нюх. Представляю, какой он будет, когда вы полностью войдете в силу.
Я поморщилась. Если эта беда еще и обострится, я куплю новомодное ружье и удалюсь на далекие острова, чтобы отстреливать всех приближающихся ко мне вонючек на дальних подступах.
Уверенно сев, я приготовилась слушать и еще больше напряглась, заметив взгляд со смесью восхищения и печали.
— Милая, я никогда не слышала о трансформации после восемнадцати лет. Норма для нас восемь-двенадцать лет, когда ребенок еще привязан к матери и стае простыми эмоциями, и ему легко помочь. Дело в том… — она покусала нижнюю губу, подбирая слова в некотором замешательстве, — что подростковая трансформация крайне редка, проходит лавинообразно и сопровождается…
Она вздохнула.
— Говорите, миссис Пинг, я вполне могу выдержать плохие новости.
— Сопровождается животными реакциями из-за борьбы двух подросших начал: человека и зверя. Такая трансформация вынуждает оборачивающегося есть мясо, быть достаточно агрессивным и… испытывать сильную тягу к противоположному полу.
Я грязно выругалась.
— Кишки бараньи. Чтоб вас по тракту намотало и гнить оставило.
Миссис Пинг удивленно подняла бровь. Скорее всего, она не нюхала гниющие несколько дней на солнце кишки. Я тоже не нюхала. Но отчим очень живо мне когда-то о них рассказал, делясь опытом из насыщенной путешествиями жизни. Так вот, это действительно грязно.
— Сколько времени занимает такая трансформация?
— Обычно три-четыре дня, но вы на лекарствах, и день точно продержитесь до пика. По мнению мистера Фонтеня, этого времени вам хватит на дорогу.
— Значит, у меня есть буквально часы. И Академия пытается убрать голодное и порочное существо из своих стен, чтобы не попасть в скандальное положение.
Женщина медленно кивнула.
— Вы очень точно формулируете для такой юной девушки.
Она еще договаривала, а я уже скидывала ночную рубашку и брала с приступки свое платье. Вместе мы справились довольно быстро, вернув мне приличный вид. Чепчик я уже не стала надевать, не до него.
И понеслась к ректору.
На выходе из лечебного корпуса на лавочке сидел Крис.
— Извини, — бросила я, — совсем нет времени на разговоры.
— Подожди, Мари.
Он поднялся и заступил дорогу. Опять заступил, когда я попыталась обойти его.
— Я все знаю.
И из меня как выпустили воздух. Пропал весь запал, вся решимость вытекла тонкой струйкой, задрожали коленки. Вот зачем, зачем он здесь встал? Сейчас, как никогда, мне нужна каждая капля уверенности.
Крис обнял меня за плечи и усадил на лавочку.
— Послушай, Мари. Пара минут, и ты сама решишь, как тебе лучше поступить. Примешь мое предложение или нет.
Вздох. Одна я вздохнула или мы вместе? Не разобрать.
— Ты хочешь вернуться домой? Нет? Тогда предложат как единственный вариант — городской приют. Там обещают хороший уход, но несколько беспризорных девочек-подростков, направленных городом на время трансформации, выходили из него потерявшими личность… Тех, кого считают опасными — убивают, объясняя самозащитой. Обслуга там беспредельная. А оборотень во время трансформации в некотором смысле беспомощен.
Я сцепила руки, чтобы унять не вовремя появившуюся дрожь.
— А остаться тут? Где-нибудь в пристройках. Если я подпишу договор о работе на Академию в течение нескольких лет после завершения обучения?
Я с надеждой посмотрела на Криса. Именно это я планировала предложить ректору. Свою отработку, несмотря на то что учебу в Академии родители оплатили полностью.
— Поэтому я тут, девочка. Они откажут. Просто не смогут тебе помочь и знают это. Ты взрослая, твои способности неизвестны, жажда неизмерима. Вдруг ты начнешь убивать?
У меня опустились плечи.
— И что предлагаешь ты? — спросила я безэмоционально.
— Я предлагаю взаимную помощь. Обязуюсь помочь тебе пережить эти дни, сохранив девичью честь и не дать никого убить, моих сил на это хватит. А ты обеспечиваешь меня год свежей кровью по праву инициативного донора.
Я пошатнулась. Обычно вампиры получали донорскую кровь из государственных пунктов. Черный рынок существовал, но жестко преследовался. Исключение было одно — инициативный донор. Тот, кто, будучи взрослым, в полном уме и твердой памяти, без давления соглашался на прямую передачу крови в течение оговоренного срока. Это была стыдная печать, когда человек или оборотень практически признавали себя пищей вампира.
— Я даю тебе клятву как полноправный Ера, что никогда не злоупотреблю твоим доверием. Ну же, Мари, тебе нужно пройти через трансформацию и остаться собой. А ты поможешь мне в очень важном деле, практически семейном. Мне нужны силы, чтобы найти убийц Ера. Очень нужны. — Он помолчал и добавил: — Теперь я готов выслушать твое решение, Мари Ерок.
В кабинете ректора меня уже ждали, видно, ни минуты не хотели задерживать столь опасное создание. Дверь открыл серый лицом мистер Мерик Фитстоун, чья челка несколько потеряла боевую завитость.
Из-за массивного стола вставал крупный мужчина средних лет. Послезавтра, после распределения по факультетам, он должен был пожать мне руку и пожелать успехов в стенах славного учебного заведения. Должен был бы… Как я не люблю сложные сослагательные.
Здесь же присутствовали доктор Фонтень, скорее всего, прямиком направившийся сюда на доклад из моей палаты, и четвертый встречающий — неизвестный мне шкафообразный оборотень. Стоял он далеко, не определить, но явно из крупного семейства.