Эра Водолея (главы из романа)

- Полундра! - крикнул молодой, коротко стриженный матросик, стоявший на верху баррикады. - Коробочки идут.

- Свистать всех наверх! - гаркнул старшина и заиграл на боцманской трубке.

Матросы сорвались с места и зашуршали клешами.

Костя поднялся с асфальта и огляделся. Самооборонщиками здесь и не пахло.

Баррикада была во власти матросов Балтийского флота. Счетом их было двадцать один. Баррикада полностью перегораживала Большую Якиманку, от стены дома на левой стороне до стены магазина на правой. В десяти метрах от баррикады, на автобусной остановке, сидели два связанных человека.

Очевидно, это были представители новой власти, чье присутствие на блокпостах было практически обязательным. За остановкой стоял "газик". От Садового кольца к баррикаде двигался бензовоз. Шел тяжело. Зубкову показалось, что на подножке бензовоза кто-то стоит.

- Слушать в отсеках! - гаркнул старшина.

Зубков обернулся. Все матросы осторожно выглядывали из-за баррикады, а старшина стоял в полный рост, поставив одну ногу на корпус разбитого телевизора, и в морской бинокль разглядывал неприятеля.

- По местам стоять, с якоря сниматься! - скомандовал старшина, чеканя каждое слово. - Прямо по курсу восемь дымов. Шесть катеров и два линкора.

За ними до роты пехоты. Дистанция два кабельтова.

Сзади два раза прокряхтел осипший от возраста автомобильный клаксон.

Все обернулись. В пятнадцати метрах от баррикады останавливалась машина ассенизаторов. Цвета она была оранжевого, и лет ей было никак не меньше тридцати. С подножки спрыгнул молодой матросик со смешно оттопыривающимися ушами. От прыжка его бескозырка, которая была ему явно велика, чуть не упала.

Матросик успел ее поймать и засеменил к старшине. Все матросы сползли вниз к машине.

- Слушай мою команду! - продолжил старшина. - Из всех калибров, залпом, заряд дымный!

Пли!

Два матроса прижали к бедру ружья для стрельбы дымовыми шашками и дружно "плюнули" в сторону неприятеля.

- Повторить три раза! - скомандовал старшина и начал спускаться вниз.

Матросы, галдя, суетились возле большой оранжевой бочки с дерьмом.

Зубков стоял в некоторой растерянности от завораживающего зрелища военной субординации. И не просто военной, а военно-морской. И не просто военноморской, а балтийской.

В ушах у него гудело уже меньше.

- Товарищ старшина... - затараторил матросик, приложив руку к бескозырке, но старшина оборвал его.

- Где тебя три часа носило, краб обглоданный?!

- Машину сразу нашли, - оправдывался матрос, - вызвали на аварию и реквизировали. А переходник долго сделать не могли.

- Пустую пригнали?

- Никак нет, - улыбнулся матросик, - больше половины.

- Железняк!

- Я, - отозвался матрос двух метров ростом и не менее метра в плечах.

Голова его, минуя шею, переходила в плечи.

- Тащи машинки.

- Есть.

Железняк развернулся на каблуках и побежал к "газику".

- Ну что стоишь, сухопутный? - сказал старшина, повернувшись к Косте. Помоги братве. Если не успеем, то всем нам амба.

Костя мотнул головой и пошел к бочке. Через две секунды он замер с открытым ртом.

На левом борту машины стояла большая коробка презервативов. Матросы приладили к сливному крану переходник и наполняли противозачаточные средства дерьмом. Работа спорилась. Матросик, что пригнал цистерну, вентилем дозировал величину заряда.

- Куда ты столько льешь, салага! Не больше чем полкило. Не долетят.

Зубкову, как человеку абсолютно гражданскому, доверили разрывать индивидуальную упаковку, извлекать презервативы и разматывать в полную длину. Через пару минут дюжина снарядов биологического оружия была готова к применению.

- Тащи, - скомандовал один из матросов, и Зубков в коробке из-под обуви осторожно понес боеприпасы на передовую.

От остановки бежал Железняк с какими-то хитроумными механизмами в руках. Он остановился в трех метрах от баррикады и положил механизмы на асфальт. Это были обычные катапульты высотой чуть больше метра. Их было четыре. За дымом со стороны "Президент-отеля" послышался лязг гусениц и рычание мотора.

- Двое ко мне, - сказал Железняк.

Два матроса подбежали к нему и помогли привести орудия в боевую готовность. Стальную станину при помощи монтажных пистолетов закрепили на асфальте. Зубкову показалось, что эти машинки переделаны из каких-то строительных механизмов. Слишком заводской у них был вид.

- Заряжай! - скомандовал старшина, выглядывая из-за бруствера и разглядывая неприятеля в морской бинокль.

Презервативы с дерьмом легли в метательные чаши.

- Взвод - до деления девять. Поправка на ветер - два.

Матросы при помощи редуктора натянули пружины катапульт до девятого деления на хромированной линейке. За спусковое кольцо карабином зацепили веревочку.

- Залпом...

Все притихли. Матросы у бочки перекрыли вентиль, перестали наполнять презервативы и обратили суровые взоры в сторону неприятеля.

- Огонь! - гаркнул старшина и продублировал команду взмахом руки.

Четыре катапульты вздрогнули и запустили заряды в воздух. Матросы замерли, как замирает в ожидании экипаж подводной лодки, выпустив по цели торпеду. Секунды казались минутами. Старшина отслеживал траекторию полета снарядов и вел хронометраж.

- Четыре... три... два...

Заряды скрылись в пелене дымовой завесы.

- ...один. Контакт.

Тишину ожидания нарушали лишь лязг гусениц и рокот танковых двигателей.

- ...вашу мать! - послышались из дыма нестройные вопли, пробиваясь сквозь гул танковых моторов. - ...арасы!

- Ур-р-ра! - гаркнули матросы и подбросили вверх бескозырки. - Ур-ра! Урра!

- Заряжай! - скомандовал старшина.

Матросы замолчали и снова засуетились возле катапульт. Самодельный гранатомет был единственным боевым оружием на этой баррикаде, а к нему была всего одна граната. Кроме как дерьмом матросам, приехавшим в Москву на недельную экскурсию, было нечем отбиваться от двух мотострелковых взводов внутренних войск. Пробные стрельбы прошли успешно, и теперь в каждую чашу положили по шесть зарядов.

- Взвод - восемь-десять, - скомандовал старшина. - Ветер - один. Беглым...